спрячемся. Ты должен быть знаком с этим приемом благодаря мировому кинематографу.
– А потом придет Тарас, а мы ка-ак выскочим! – дурашливо подхватил Ося.
– Мы не выскочим, а подсмотрим, что он будет делать. Вдруг он оттуда звонит кому-нибудь? Или с кем-то там встречается? Тайно?
Рыськин закатил глаза:
– Женское детективное расследование! Может быть, ты откроешь собственное частное бюро? Народ к тебе так и повалит. Особенно если ты повесишь в холле парочку своих буратин с отрубленными головами.
– Я никогда не рисовала отрубленные головы! – вознегодовала Вероника.
– Да? А что тогда висит возле зеркала: красное, с растрепанными жилами, торчащими пучком из розовой трубы?
– Эта картина называется «Огненный танец». Надо же такое придумать – отрубленная голова!
– Тебе надо сходить к психоаналитику.
– Сам туда сходи.
Вероника бросила трубку и пошла обуваться.
– А ты в курсе, во сколько редакция заканчивает работу? – спросил Рыськин, встретив ее на лестничной площадке. Каждый раз он обследовал подъезд, начиная с верхнего этажа.
– В семь. Это официально. Но вполне может случиться, что кто-нибудь застрянет там после того, как все разойдутся. Так что нам необходимо найти такое убежище, где не было бы тесно.
– А под каким предлогом ты вообще собираешься там появиться? – не отставал от нее Ося.
– Скажу... ну...
– Ну?
– Скажу, что Нелли Шульговская хотела сделать мой снимок для обложки.
– Неудобно как-то пользоваться авторитетом покойной.
– Невинная ложь, – возразила Вероника. – И все для того, чтобы отыскать убийцу той же Нелли Шульговской!
– Ну, допустим. А если они пошлют тебя подальше?
– Я и пойду, – кивнула Вероника. – И найду какой-нибудь укромный уголок, где можно схорониться.
– В прошлый раз я не видел там никаких укромных уголков, – заметил Рыськин.
– Значит, в этот раз мы должны подсуетиться.
Глава 8
В этот раз у них все получилось настолько удачно, насколько это вообще было возможно. Они спрятались в дальнем туалете возле лифта, где еще не закончился ремонт, и благополучно пересидели там всех сотрудников. Последний, кстати, ушел только в начале одиннадцатого.
– Хорошо, что это был не шкаф, – пробормотал Рыськин, выходя в коридор и хрустко потягиваясь. – Представляешь, как бы мы выглядели после шкафа?
– Иди сюда, – позвала Вероника и распахнула дверь в уже знакомую комнату, где в прошлый раз ютилось большинство сотрудников. Сейчас столы поредели, и вид у редакционного помещения был вполне респектабельный.
– Помнишь, я сказала тебе, что Нелли Шульговской кто-то угрожал?
– Ты ничего толком не объяснила.
– А теперь хочу объяснить. Благо у нас полно времени. Представь себе, что это – стол Нелли Шульговской.
Вероника выбрала ближайшее рабочее место с компьютером и симпатичным вертящимся стульчиком. Подошла поближе и положила руку на спинку.
– Ты, Ося, – Нелли Шульговская. Ты сидишь и занимаешься делами. Садись! – предложила она.
Рыськин послушно сел и навесил шалашиком руки над клавиатурой.
– Занимаюсь делами, – повторил он.
– А я – Кира Коровкина. Я только что приехала из Тулы. У меня с собой чемодан на колесиках и сумочка, естественно.
– Не пойму, к чему ты клонишь.
– Как ты думаешь, Ося, где в настоящий момент находится твоя собственная сумочка?
– Барсетка, что ли?
– Ося, ну какая барсетка! Ты – Нелли Шульговская, Балда Иванович!
– А-а! Ну, где-где? Лежит где-нибудь тут, возле компьютера. Вот тут, – он хлопнул ладонью по столу. – Если, конечно, я не оставляю ее где-нибудь в другом месте.
– С деньгами и документами?
– Ну, тогда она, возможно, в ящике стола.
– Возможно, – согласилась Вероника. – Но уж никак не на стуле, потому что ты на нем сидишь.
– Согласна, – сказал Ося.
– Что?
– Я ведь Нелли Шульговская!
– А, ну да! Итак, в комнате появляется Кира Коровкина с чемоданом и сумочкой через плечо. Здесь полно людей, все галдят, разговаривают друг с другом, болтают по телефону, входят, выходят, перекрикиваются. В общем, обычный рабочий дурдом. Нелли Шульговская здоровается с Кирой и ведет ее к своему столу. Говорит: располагайтесь, дорогая, ля-ля-ля. Кира задвигает чемодан под стол или куда- нибудь в угол и опускает сумочку в кресло.
– Она могла оставить ее висеть на плече.
– Могла. Но я думаю, она все же поставила ее. Кира устала и, когда достигла цели своего путешествия, так сказать, разгрузилась. Помню, как Нелли Шульговская рассказывала мне за обедом, что Кира все самое ценное держит в чемодане. А в сумочке у нее только рубль мелочью. Возможно, они стояли и разговаривали с Нелли, и та знакомила Киру со своими сотрудниками. Как бы то ни было, сумочка некоторое время лежала без присмотра. Думаю, когда Кира и Нелли отправились выпить по чашечке кофе, Кира даже не взяла ее с собой. Чемодан был заперт, а сумочка ее не волновала. Платить за кофе она не собиралась – Нелли пригласила ее.
– Никак не соображу, что ты хочешь сказать.
– Сейчас сообразишь. Только для этого тебе надо встать. Давай-давай, Ося, поднимайся!
Ося поспешно встал, и Вероника положила свою сумочку в кресло.
– Ну, дорогой мой, – сказала она, – подойди к двери. Подошел? Отлично. А теперь представь, будто ты только что появился в этой комнате. Ты прекрасно знаешь, где находится стол Нелли Шульговской. Что ты подумаешь о сумочке, которая стоит в кресле?
– Что это
– Теперь ты понимаешь, кому предназначалась та записка: «Если поедешь в „Уютный уголок“ – будешь убита»?
– Господи! Но зачем убийце понадобилось предупреждать ее?!
– Думаю, эта записка была одной из главных составляющих преступного плана. Но она не сработала! Произошла ошибка, и план дал осечку. И вот тогда-то...
– Тогда-то... – повторил заинтересованный Ося.
– Тогда-то и появился в моем подъезде душитель в черной маске!
– Какую связь ты видишь... – начал было Рыськин, но Вероника немедленно зажала ему рот ладошкой.
– Ш-ш! Сюда кто-то идет!
В коридоре и в самом деле раздались шаги. Они принадлежали женщине – гулко цокали «подкованные» каблучки. Вероника и ее телохранитель заметались по комнате и в конце концов спрятались за шторами. Однако женщина до их пристанища не добралась. Цоканье неожиданно прекратилось, и все стихло.
– Она зашла в один из кабинетов дальше по коридору! – прошептала Вероника и поглядела на часы: – Половина первого ночи. Что ей понадобилось в редакции? «Женский досуг» – все же не ежедневная газета, тут авралов нет.
– Может быть, это с ней встречается здесь Тарас Шульговский по ночам? – тоже шепотом предположил
