– Опять ты?! – воскликнула Глаша, распахнув дверь.
Стрельников тут же оттер ее плечом и протиснулся в коридор.
– Большой привет! – сказал он злобно. – Врач позвонил мне и сказал, что ты сбежала.
– Я не могу себе позволить разлеживаться по больницам после того, как меня едва не украли!
– Вот-вот, – кивнул головой Стрельников. – Это как раз тот самый вопрос, который мне хотелось бы с тобой обсудить.
– С какой стати?
– С той стати, что я мог бы оказаться последним человеком, который видел тебя живой!
– Ну, согласна. Ты меня спас, – сказала Глаша постным голосом. – Ну, спасибо.
– Ну, пожалуйста, – огрызнулся Стрельников. – Я зайду, если ты не возражаешь.
Он сбросил башмаки и, войдя в комнату, принялся придирчиво оглядывать обстановку.
– Я спала, – гордо сообщила Глаша, поспешно набрасывая плед на разобранную постель.
– Ты меня стесняешься, – заметил тот. – Это очень странно, если учесть, что мы провели вместе незабываемую ночь.
– Насчет незабываемой я бы поспорила. Не в том смысле, что было плохо, – с усмешкой пояснила она, – а в том смысле, что ты все забыл.
Стрельников засопел и неожиданно сказал:
– Предлагаю все повторить.
– Что? Напиться и полежать в кровати друг подле друга?
Он почесал макушку и пробормотал:
– Все еще хуже, чем я думал.
– Да?
– С твоих слов выходит, что я был не на высоте.
Глаша откинула голову и расхохоталась:
– И ты пришел доказать бедной старой деве, что во всем виновата водка, а ты на самом деле вполне состоятельный мужчина? Или это тебя Витя заставил прийти? У тебя потрясающий сын. Кстати, он нравится мне гораздо больше, чем ты.
Стрельников вскочил и, приставив указательный палец к Глашиному носу, злобно сказал:
– Забудь о моем сыне!
– А ты попробуй меня у него отбить, – подмигнула Глаша. – Думаю, для начала нам следует поцеловаться.
– Поце...
Она не дала ему договорить и, приподнявшись на носочки, сняла первую пробу. Стрельников широко раскрыл глаза, и в этот миг позвонили в дверь.
– Надо же, какая обида! – сказала Глаша, облизывая губы. – Прервали на самом интересном месте. Но я не могу не открыть. Я теперь веду расследование двух убийств и двух исчезновений. Вдруг это кто-то очень важный?
– Например, убийца, – кивнул Стрельников и заявил: – Перед сном ты расскажешь мне все!
– Никак ты опять собираешься спать рядом? – съехидничала Глаша.
Тот ничего не успел ответить, потому что она отворила дверь, впустив в квартиру стриженную ежиком девицу в кожаных штанах и с татуировкой на плече.
– Это моя подруга Лида, – сообщила Глаша Стрельникову. – А это мой друг Валера, – пояснила она Лиде.
– Очень приятно, – сказала та, проведя поспешную инвентаризацию друга Валеры. – Собственно, я на минутку. Забежала узнать, как ты себя чувствуешь после той бурной ночки.
Валера мгновенно напружился, и Лида поторопилась разъяснить:
– Не подумайте плохого! Я имею в виду ночь на кладбище.
– Очень хорошо, – зачем-то сказал Стрельников.
– Да! – оживилась Лида. – Там было столько приключений! – Она снова обернулась к Глаше. – Интересно, козла вытащили из могилы?
– Думаю, он уже на свободе.
Стрельников смотрел на них, как на буйнопомешанных.
Лида мялась на пороге и все порывалась что-то сказать, но не решалась.
– Выкладывай, – потребовала Глаша.
– Ты в курсе, что типа, которому ты заплатила две сотни, в ту же ночь задушили веревкой?
Глаша побледнела и спросила:
– Откуда ты знаешь?
– По телевизору видела. В сводке происшествий. Я прямо чуть со стула не упала. Жорику ничего говорить не стала, чтобы не испугать, сразу помчалась к тебе.
– Думаешь, мне надо пойти в милицию?
– Да ты что! Так можно Жорика впутать. А он ведь еще совсем глупыш!
– И сколько ему? – спросил Стрельников.
– Двадцать, – хвастливо ответила Лида.
– Никогда бы не подумал, что у вас такой взрослый сын, – польстил ей Стрельников и очень удивился, когда у Лиды потемнело лицо.
– Это не сын, – тонко усмехнулась Глаша. – Это приятель.
– Ах, вон оно что! – Стрельников раздул ноздри и спросил: – Это что, сейчас мода, что ли, такая пошла – подыскивать приятелей моложе себя? Практически мальчишек? А куда же нас, мужчин среднего возраста?
– Вас – молоденьким девочкам, – распорядилась Лида. – Им ведь деньги подавай! А какие деньги у мальчишек? Вот и достаются они таким, как мы с Глахой – умным и инициативным.
– Понимаю... – пробормотал Стрельников, бросив на Глашу свирепый взгляд.
– Тебе тоже пора отчаливать, – заявила та, когда Лида ушла.
– А ты уверена, что хочешь ночевать одна? И потом: ты что-то сказала о двух убийствах и двух исчезновениях.
– Сказала.
– Если бы не я, полагаю, сегодня могло бы произойти и третье исчезновение. А может быть, и третье убийство.
Глаша тут же вспомнила мертвого Петю и валяющегося в траве страшного Прямоходова и предложила:
– Тебе действительно лучше остаться. Отдаю тебе на откуп диван.
– То есть я останусь просто так? Как знакомый?
– А ты хотел бы как кто?
Стрельников оставил этот вопрос без ответа и важно заявил:
– Ты должна объяснить, как во все это впуталась.
– Очень просто я впуталась. У моего шефа Кайгородцева пропала жена. Он попросил меня помочь ее найти. Я стала помогать, и тут его убили.
– Шефа?
– Шефа, – подтвердила Глаша. – А потом я узнала, что одновременно с его женой исчезла секретарша нашего главного босса по фамилии Нежный.
– А труп на кладбище?
– Вообще темная история. Перед своим исчезновением жена моего шефа ходила ночью на кладбище. К могилке, на которой красовалась фотография ее мужа.
– У тебя что-то с хронологией, – тут же заметил Стрельников.
– С хронологией все в порядке, – успокоила его Глаша. – В том-то вся и фишка, что тогда мой шеф был еще жив! Увидев свой снимок на могильной плите, он страшно расстроился и попросил коменданта кладбища фотографию снять. Тот попытался это сделать, и нашел тайник. Правда, в нем ничего не было. Если, конечно, он не соврал и ничего не прикарманил. Обнаружив тайник, комендант стал названивать моему шефу, но он тогда уже был мертв. Тогда он позвонил мне и спросил, хочу ли я узнать кое-что
