сегодня утром, и намеренно повысила голос:
– Так что насчет денег?
– Милочка, вы меня с кем-то путаете! – насмешливым тоном заявил Нежный. – Вы видели, как я убил Петю? Ну не смешно ли? Он был мне давним и преданным другом, прекрасным работником, который зарабатывал для меня деньги. У нас не было с ним никаких трений. Зачем мне его убивать?
– Не считайте меня дурой, – насмешливо сказала Глаша. – У вас был отличный мотив. В тот злосчастный понедельник в Москву заявился ваш чокнутый братец. Он позвонил вам и пожаловался на неприятности. Чтобы его развлечь, вы решили отправить к нему Сусанну Кайгородцеву, которая прочно сидела у вас на крючке.
В тайнике, которым вы пользовались, уже лежал какой-то адрес. Вы решили не менять записку, а перехватить Сусанну лично и отвезти ее к вашему братцу на своем автомобиле. Кстати, я в курсе, что вы заставляли ее ходить на кладбище именно ночью, чтобы получить дополнительное удовольствие, наслаждаясь собственной властью.
– Замечательно рассказываете, – заметил Нежный, но голос его при этом звучал уже совсем не так твердо.
– Вы сели в свой собственный автомобиль... Вам ведь нечего было тогда бояться, правда? И подъехали к заветной калитке. Когда Сусанна вышла, вы подозвали ее и отвезли к гостинице. А утром позвонил Антон и, трясясь от ужаса, сообщил, что девицу, которую вы к нему направили, он случайно убил. Естественно, вы подумали, что он прикончил Сусанну. И поняли, что нужно срочно заметать следы.
Петя Кайгородцев видел, как Сусанна села в вашу приметную красную машину. Он стоял не так уж далеко и отлично разглядел, кто сидит за рулем. Сначала Петя ничего не предпринимал и ждал, что Сусанна со дня на день вернется.
История с горьким чаем навела его на мысль, что она занялась прежним ремеслом. Теперь же он был убежден, что вы имеете к этому самое прямое отношение. И он не посмел поднимать шум. Возможно, поначалу вас это устраивало. Но чем дальше, тем больше вы нервничали и решили все-таки избавиться от свидетелей. Сначала убили одного, а затем и второго.
Раиса Тимуровна, потерявшая из виду муху, почувствовала отвратительное шевеление где-то у себя под платьем и непроизвольно дернулась. Гвоздики, бодавшие ее шляпками, больно царапнули кожу. Раиса Тимуровна охнула и издала тревожный стон.
– Второй свидетель, – продолжила Глаша, нервно поерзав на стуле и потопав ногами, чтобы отвлечь Нежного от доносящихся из кладовки странных шумов, – тоже видел, как Сусанна садилась в вашу машину. И вы видели, что он видел. Прямоходов обходил дозором свое кладбище и днем и ночью. Возможно, он даже подошел, чтобы перекинуться с вами парой слов. Допускаю, что с первого взгляда он не узнал в вас человека, который оплачивал ему уход за могилкой Мультяпова.
В любом случае, вы не могли допустить, чтобы следователи узнали о том, что Сусанна садилась той ночью в вашу машину.
– Я мог бы сказать, что просто подвез ее до дому, если бы меня спросили.
– Ну, конечно. А по какой причине вы встречались с ней той ночью возле кладбища?
– Мало ли, – странным тонким голосом ответил Нежный. – Может, мы были любовниками и просто обманывали ее мужа? – Он уже включился в диалог, и это было первым шагом на пути к признанию вины.
– Пусть, – усмехнулась Глаша. – Тем не менее Сусанна исчезла сразу после того, как села в вашу машину. Вы не наивный младенец и знаете, что следователи не оставят подобный факт без внимания. Они станут копаться в вашей биографии, разложат по полочкам вашу жизнь, а там наверняка много-много всякого. Кроме того, какой-нибудь дотошный служака может обратить внимание на то, что именно в день исчезновения Сусанны в Москву приехал ваш брат Антон. Если бы следователи вышли на него... Допроса с пристрастием он мог бы и не выдержать. Вы это понимаете очень хорошо! Нет-нет, Андрей Васильевич, вы просто должны были избавиться от Пети и Прямоходова. И вы это сделали. С некоторой задержкой – вы ведь не закоренелый преступник, правда? – но все же сделали.
Пораженная услышанным, Раиса Тимуровна, которая напилась с утра пораньше кока-колы, открыла от волнения рот и неожиданно громко икнула.
– А почему вы считаете, – спросил Нежный вкрадчивым голосом, – что я заплачу вам тридцать тысяч?
– А почему нет? – тотчас же задала встречный вопрос Глаша.
– Вы же представляете для меня опасность. От вас просто так не откупишься.
– Бросьте! – сказала та, изо всех сил сдерживаясь, чтобы с визгом не выскочить из кабинета и не начать метаться по приемной, подобно петарде.
Нежный пугал ее. Его румяное лицо за все время разговора ни разу не исказилось и не утратило привлекательности.
– Когда вы потратите тридцать тысяч, вы придете опять и потребуете еще, – терпеливо пояснил он и развел руками. – Так что сами видите, мне ничего не остается, как совершить еще одно убийство.
– Когда? – тупо спросила Глаша.
– Да вот прямо сейчас! Хотите умереть прямо сейчас? – Он так мило улыбался, словно предлагал ей чашку чая и вазочку варенья.
– Надеюсь, это шутка, – пробормотала Глаша, вскочив и с шумом отодвинув стул.
– А вы разве шутили? – Нежный тоже встал и, в два легких шага приблизившись к двери кабинета, повернул защелку.
Глаша, уверенная, что у Стрельникова со товарищи уже достаточно разоблачительного материала, исступленно прислушивалась – не вбегут ли они с топотом в приемную, чтобы спасти ее шантажистскую шкуру? Но нет! Ничего такого за дверью слышно не было. «Может быть, их дурацкая аппаратура отказала? – в ужасе подумала она. – Недаром же в кладовке что-то постоянно щелкает, ухает и подвывает! Они просто не знают, что тут происходит! И не придут мне на помощь вовремя. А я ведь говорила этому самонадеянному чинуше, что все может закончиться именно так!»
– Что вы собираетесь делать? – странным мышиным голосом спросила она.
– Собираюсь прикончить вас, я же сказал.
– Но мы ведь на работе! Куда вы денете мой труп?
– Да никуда не дену. Оставлю лежать прямо здесь.
– Да?
– Угу. Позову врачей на помощь, стану кричать и ахать. Может быть, даже заплачу. Скажу: Глаша разлила кофе... – Он поднял чашку и, глядя ей прямо в глаза, медленно пролил кофе на паркет, – поскользнулась и ударилась виском о край стола.
Глаша непроизвольно начала отступать в сторону кладовки. Может быть, ее все-таки услышат эти кретины, которые называют себя законниками?
– Какая трагедия! – покачал головой Нежный, делая первый мягкий шаг в ее сторону. – Умереть в расцвете лет! Так нелепо, так... бессмысленно!
Он протянул руку и ласково коснулся пальцами ее щеки. Раиса Тимуровна, презрев боль, наклонилась вперед и лбом нажала на дверцу кладовки, приоткрыв щелку. Щелка получилась больше, чем она рассчитывала, но Нежный ничего не заметил. Его зрачки превратились в две булавочные головки. Глаша всей кожей чувствовала его позыв к убийству. Сейчас. Сейчас он схватит ее за волосы и одним движением рванет к себе, а потом вниз, к углу стола, который неожиданно стал выглядеть так страшно, что Глаша зажмурилась.
Раиса Тимуровна тоже поняла, что настал момент истины и действовать нужно прямо сейчас.
– Э-э-эх! – во всю глотку завопила она, распахнув дверцу кладовки одним ударом плеча.
Нежный не успел даже сказать «мама», когда Раиса Тимуровна прыгнула на него, точно овчарка на преступника. Из своего укрытия она вылетела вместе с несколькими полками, которые вырвала из стены с мясом. Полки с грохотом посыпались на пол, а Раиса Тимуровна всей тушей навалилась на большого босса и обняла его руками и ногами, словно паук желанную добычу.
Ее внезапное появление напугало Глашу ничуть не меньше, чем самого преступника. Она присела, зажмурилась и завизжала так, что на окнах затрепетали ребрышки жалюзи. В ту же секунду в дверь
