– Поздравляю. Она чудо как хороша.
Барбара, не сделав и двадцати шагов, остановилась и подбоченилась:
– Ну, и куда ты меня ведешь?
– Да никуда. Просто хотела, чтобы у Винса была возможность поближе познакомитсья с Обри. Очень перспективный молодой человек, скажу я тебе. Очень. Кстати, а как мой муж?
– Что значит – как?
Алиса хихикнула:
– Ты говоришь так, как будто подразумеваешь что-то пошлое. Если бы вы не были родственниками, я бы точно приревновала!
Барбара нервно облизала губы. Честно говоря, Алиса понятия не имела, что делать дальше. Она надеялась, что события станут развиваться более драматично и по ходу дела можно будет провернуть какое-нибудь злодейство.
– Ты все еще не нашла себе подходящую пару? – продолжала наступать Алиса. – Кого-нибудь неиспорченного и милого?
– Здесь нет таких, – заявила Барбара. – Кругом только твои бывшие любовники.
– С чего ты взяла, что у меня были любовники? – Алиса так расширила глаза, что они чудом не вывалились ей под ноги.
– Да все говорят, – презрительным тоном Барбара хотела показать, что она выше, чище и, конечно, порядочнее.
– Да ладно тебе. Говорят! Разве можно верить всему, о чем болтают сплетники. Вот, к примеру, говорят, что ты изо всех сил пытаешься соблазнить моего мужа. Я же не обращаю на это внимания.
Барбара замерла. В этот момент к ним быстрой походкой подошел Винсент. На губах его играла улыбка. Видимо, Обри показался ему слишком ничтожным поводом для того, чтобы портить вечер. Он хотел уйти с кузиной. Уже взял ее под руку. А Алиса останется здесь и будет выглядеть полной дурой. Барбара засияла навстречу Винсенту, провела рукой по его руке. «Нет уж, дудки! – взорвалась Алиса. – Он отсюда не уйдет. Даже если мне придется для этого умереть на месте».
Последняя метафора натолкнула ее на хорошую мысль. Словно почувствовав внезапную слабость, Алиса поднесла руку ко лбу и покачнулась.
– Что с тобой? – довольно равнодушно спросил Винсент.
– Голова... Голова кружится.
– Пойди посиди где-нибудь.
Он вовсе не собирался подойти и поддержать ее. «Видно, он и в самом деле не выносит Элис. И тут уже ничего нельзя поделать». В этот миг, словно призрак, прямо из воздуха материализовался Обри.
– С вами все в порядке? Кружится голова? – Он крепко обнял ее за плечи и наклонился к самому лицу. – Это шампанское. Пойдемте, я отведу вас в дом.
Алиса устроилась в комнате для гостей на диванчике и незаметно для себя задремала.
Она не сразу поняла, что ее разбудило. Возможно, его дыхание. А возможно, запах. От Винсента пахло терпким одеколоном, вином и вечерним воздухом. Он был пугающе близко.
Алиса непроизвольно вскинулась, но он молниеносным движением прижал ее к дивану, не позволяя подняться.
– Господи, что тебе надо?
– Поговорить.
– Обязательно хватать меня руками?
– Обри уехал домой, – отрывисто сказал он. – Просто, чтобы ты его не искала.
Алису смущали его глаза, она смотрела в них и не отдавала себе отчета, какое у нее сейчас выражение лица. В ней пробуждались чувства, которые волновали тело и приводили в смятение ум.
– Так что ты хотел сказать? – спросила она и, чтобы унять сердцебиение, глубоко вздохнула.
– Элис! – заявил Винсент, неожиданно резко встав на ноги. – Чего ты хочешь на самом деле?
– В каком смысле?
– От меня, – усмехнулся он. – Чего ты хочешь от меня? Я не понимаю. Ты богата. Значит, вряд ли тебя соблазнили мои деньги. Положение в обществе? Ты и до замужества имела положение в обществе. Зачем я тебе нужен?
Он остановился напротив нее, нахмурившись. Было видно, что он напряженно ждет ответа.
«Господи, что мне делать? – чуть не плакала Алиса. – Откуда я знаю, зачем этот брак так был нужен Элис? Зачем ей нужен был Винсент? И вообще – как состоялся этот брак? Элис что, угрожала ему пистолетом?»
– Знаешь, ведь люди женятся не только из-за денег, – робко сказала она.
– Да что ты говоришь? А из-за чего же еще?
– Из-за любви...
Он громко расхохотался и, упав в кресло, провел рукой по лицу.
– Элис, ты себя ни с кем не перепутала? За последние три месяца у тебя было три мужчины. Это при любимом-то муже.
– А как же Барбара? – расстроенно бросила Алиса.
– После побега с Георгием в Россию это не твое дело.
– Кстати, о России, – голос Алисы зазвенел злыми и напряженными слезами. – Не ты ли послал туда наемников, чтобы они меня прикончили?
Винсент выпрямился в кресле. С его лица мгновенно сполз гнев, и миру были явлены изумленно открытый рот и вытаращенные глаза.
– Что-о-о?!
– Конечно, разве в этом признаются? Но учти, я написала письмо и отдала его своему адвокату. И если со мной что-нибудь случится...
– Ты насмотрелась плохих фильмов, – пробормотал Винсент. – Наемники... Ты что, издеваешься надо мной?
– Это ты издеваешься! – Алиса сказала это глухим голосом, пытаясь задавить слезы, которые опять вскипели где-то внутри. Сказалось все сразу: напряжение последних недель, то, что она среди чужих, бессилие, страх и еще что-то, что было связано непосредственно с Винсентом. Алиса не сдержалась и заплакала.
– Чудовищно, – пробормотал Винсент. – Ты же еще и плачешь. Это я должен был орошать слезами окрестности, когда ты улизнула с Георгием. Кстати, куда подевался этот гаденыш?
Алиса покачала головой и, рыдая, выдавила:
– Не знаю. Про Георгия Том мне еще ничего не рассказал...
– Том? Это еще кто?!
Алиса упала на диван и зажала рот руками. Если бы могла, она откусила бы себе язык.
– Ладно, – устало сказал Винсент. – Разговаривать бесполезно.
Он пошел к двери, оставив Алису размазывать слезы по щекам.
После отъезда Алисиных друзей Ольга в прямом смысле слова не находила себе места. Она была резкой с ними. А что ей еще оставалось делать? Она действительно клялась своей лучшей подруге, что никогда не расскажет Алисе правды. Беря с нее такую клятву, Татьяна волновалась, конечно, в первую очередь о себе. Или, лучше сказать, о своей душе. Ей очень не хотелось, чтобы Алиса изменила к ней отношение. Спокойнее и приятнее было думать, уходя, что девочка навсегда сохранит в сердце привязанность. И любовь, конечно. Как могло быть иначе! Ведь Алиса считала, что Татьяна – ее мама! Ее родная мама.
Ольга не раз высказывала подруге свое неодобрение.
– Ребенок имеет право знать о своем происхождении. Ты что, господь бог, чтобы брать на себя такую ответственность?
– Усыновленным детям не всегда говорят правду, – возражала Татьяна. – Для их же блага.
– Но ведь твоей целью было отнюдь не усыновление ребенка.
– Ну и что с того? – Татьяна злилась, и на ее щеках появлялись предательские красные пятна.
