пожала плечами и двинулась дальше. Из ванной комнаты прямо навстречу ей вышел Юрий. Волосы у него были мокрыми, на бровях висели капли, и даже ресницы потемнели от воды. Марина снова подумала: как он красив! Гораздо красивее Аркадия.
– Как спалось? – спросила она. С ее стороны это был своего рода черный юмор. – Никто вас не тревожил?
– Нет, – коротко ответил тот и, высоко вскинув подбородок, прошествовал мимо.
– Образец вежливости, – пробормотала она ему вслед, задетая его равнодушием. Знал бы он, что она осталась жива только чудом. Курение иногда не только не вредно для здоровья, но может и саму жизнь спасти!
Марина вошла в ванную комнату, поглядела на себя в зеркало и сказала:
– Мама.
Теперь понятно, почему она вызвала у окружающих такую реакцию! Вся морда у нее была в земле, как у свиньи, которая искала под дубом желуди. На плечах – грязные следы от пальцев, под ногтями – пластилин, вся футболка в зеленых травяных пятнах и прическа «бешеный ежик» на голове. Пришлось лезть в душ и отмываться при помощи щетки.
К завтраку она спустилась последней и попыталась охватить взглядом все лица сразу – авось кто-то побледнеет? Никто не побледнел, домашние вели себя как обычно, некоторые даже были в приподнятом настроении. Дарья собиралась смотреть повтор фильма «Покровские ворота» и предложила желающим присоединиться.
– А ведь у Козакова еще много хороших картин, – вспомнил Аркадий. – Вот, например, «Тень» с Райкиным. Почему-то ее давно не показывают.
– Да понятно почему! – авторитетно заявил Володя. – Его мэр Москвы запретил.
– Боже мой, за что? – удивилась Алла. – Это же сказка!
– А там такую песенку поют, которая признана политической: «Ах, зачем я не лужайка, почему я не лужок?»
– А что это с моей клумбой? – неожиданно спросила Анисья Петровна тихим предгрозовым голосом и привстала со своего места.
– Что? – обеспокоилась Софья и вскочила на ноги. – Где?
– Взгляните туда!
Анисья Петровна ткнула пальцем в окно, и все немедленно сгрудились возле него. Марина с замиранием сердца тоже подошла и посмотрела. При свете дня клумба выглядела так, словно ночью на нее приземлялась летающая тарелка. По бокам половина цветов вытоптана, а в середине они были вкопаны криво и торчали в разные стороны, как растопыренные пальцы.
– А правда, что это такое? – изумился Аркадий и первым вышел во двор. За ним потянулся ручеек сочувствующих.
– По-моему, здесь искали клад, – высказал предположение Юрий.
Марина посмотрела на него с неудовольствием.
– Посмотрите, все перерыто! – подхватила Алла. – Очень странно. Что в этой клумбе может быть такого... интересного?
– Аркашка, принеси лопатку с веранды! – приказала Анисья Петровна. – Катерина, стул мне!
– Маленькой лопатки нет, – доложил Аркадий, возвращаясь. – Пришлось удовольствоваться этой.
Он взял наперевес огромную лопатищу, влез в цветы, копнул пару раз и немедленно обнаружил тайное захоронение. Марина стояла рядом и изображала любопытство.
– Тут что-то такое, завернутое в тряпку, – пробормотал копатель и, погрузив руки в землю, извлек на свет божий завернутый предмет, который Марина так страстно хотела от него скрыть. Положил на траву, развернул и отпрянул.
– Что это такое?!
– По-моему, это твоя... концептуальная скульптура, – задумчиво сообщил Юрий.
То, что открылось взгляду присутствующих, скульптурой можно было назвать лишь с большой натяжкой. Создавалось впечатление, что воительница сгорбилась и выпятила живот. Бока у нее были истыканы карандашом, а вместо бюста торчали два бесформенных комка.
– Да... – пробормотала Алла. – Думаю, в бронзе ее отливать не стоит.
– Извините, – кашлянул Володя, – но у меня такое впечатление, что эта дама... м-м-м... подверглась насилию.
– Ох, Аркашка, кто-то тебя сильно ненавидит! – высказала свое мнение Анисья Петровна. – Как только ты заявил, что дорожишь этой штуковиной, ее немедленно превратили в хлам.
– Она была такая... грациозная! – с жалостью сказала Дарья.
– Да ладно вам, – ободрил всех Юрий. – Он сделает еще.
– Это была концептуальная вещь, – замороженным голосом напомнил Аркадий.
– Зато теперь она выглядит по-настоящему авангардной.
– Пап, – пробормотал Евгений, – ты, пожалуйста, не нервничай так. Мало ли придурков? Сарай ведь был открыт, и все такое.
– Самое забавное, что у тебя есть немецкая овчарка, – заметила Алла. – Когда ты ее покупал за бешеные деньги, а потом кормил творогом и парным мясом, ты говорил, что это будет лучший наш друг и защитник.
– Барон очень свободолюбив, – сухо ответил тот. – И он тут совершенно ни при чем.
– Ну вот что! – сказала Анисья Петровна. – Зарывайте клумбу обратно и расходитесь. Я сама расследую это происшествие.
– Не надо расследовать! – шепотом сказала ей Марина, которая до смерти боялась, что ее разоблачат прилюдно. – Вандал – это я.
Старуха некоторое время молча ее разглядывала, потом нахмурилась и спросила:
– Это как-то касается... нашего расследования?
– Да, да! – горячо заговорила Марина. Ей страстно хотелось поделиться с кем-нибудь тем, что произошло ночью. – По некоторым признакам я поняла, что на меня готовится покушение. Я решила обвести убийцу вокруг пальца, взяла воительницу и положила в свою кровать. А сама спряталась в другой комнате. И вот, когда я пришла, увидела ее в таком виде и с ножом в животе!
Старуха оглянулась, еще раз осмотрела инвалидку-воительницу и сказала:
– Если судить по ней, то убийца вас, Мариночка, сначала пырнул ножом, а потом сплясал на вашем теле зажигательный танец. И где, в конце концов, ваш чертов брат?!
– Он... Он звонил. Он тоже расследует. Вскрылись побочные обстоятельства, видите ли.
– В любом случае, одно можно сказать точно: это не Валера. Потому что он уже в Африке.
– Ни в какой он не в Африке, – возразила Марина. – Я сама слышала, как он разговаривал по телефону со своим ассистентом. Группа еще две недели пробудет в Москве. Там же много людей, большая подготовка.
– Как две недели?! – вскипела Анисья Петровна. – Еще две недели в зоне досягаемости! А я ничего не знаю?!
– Так что подозрений ни с кого снимать нельзя.
– Ясно, – кивнула Анисья Петровна. – И что будем делать? Вдруг попытку повторят? Кто вас защитит? Уж, конечно, не я – слабая и беспомощная.
С этим утверждением Марина охотно поспорила бы, но старуха не дала ей и слова молвить.
– И вот еще что: родственнички начинают задавать мне неудобные вопросы.
– По поводу?
– По поводу того, какого черта вы затесались в семью, когда ваше жилище уже приведено в полный порядок. Все-таки начали вы с того, что сняли коттедж, верно?
– Что же, – дрогнувшим голосом спросила Марина. – Вы предлагаете мне съехать?
– Наоборот! Я пытаюсь придумать что-нибудь эдакое, чтобы они отстали.
– И что?
– Ну... Придумала одну штуку. Не знаю, как она вам. Сделайте вид, что вы с Юрием полюбили друг друга. Тогда все вопросы сразу отпадут!
