– Вы просили рассказать все.
– Всю правду. Перестаньте фантазировать.
– Вы разве не видели, в каком я вчера была состоянии?
– Я верю в то, что вас душили.
– А в то, что Артонкин позвонил мне на мобильный ночью, когда я была на работе? Верите?
– Это ваш бывший шеф? Но его же, кажется, похоронили?
Инга развела руками:
– Я не нахожу всему этому объяснения!
– А вы не рассказывали эту историю вашему...
Треопалову, кажется?
– Вы что, полагаете, я таким образом завлекаю мужчин?! – возмутилась Инга и вскочила с места. – Ну, знаете! Уж вас-то я точно не стала бы завлекать!
– Почему это?
– Раз вам нравится Вероника, для нормальных женщин вы не подходите.
Когда Верлецкий вез ее на работу, между ними стояла стена холода. Валерий выслушал ее рассказ про труп и Артонкина, но не поверил в него и не смог этого скрыть. Инга, естественно, надулась...
– Вот номер моего мобильного, – и на прощание он сунул ей в руку записку. – Созвонимся, если что.
И уехал, моргнув подфарниками. Инга поплелась в кабинет. Персональный компьютер, сидевший в ее голове, усиленно перерабатывал информацию. Все, что происходило с ней в последнее время, переваривалось с трудом, и от этого у компьютера, кажется, случилось несварение.
Как только она вошла в кабинет, появился Треопалов. Инга засияла ему навстречу, и он охотно просиял в ответ.
– Давайте сегодня все-таки поужинаем вместе, – предложил он, глядя на нее очень внимательно. – А потом я вас отвезу домой на машине. А то тут в последнее время какие-то странные вещи стали происходить. Вчера охраннику опять по лбу дали. Говорит, он пошел к вам, а очутился на полу в коридоре с синяком на лбу. Кто-то его здесь встретил ласково. Вы ничего не видели?
– Ну... Кое-что, – пробормотала Инга, нахмурившись и сцепив перед собой руки, точно он был просителем, а она собиралась ему отказать. Потом встала и прошлась вдоль стола.
– Что? – обеспокоился Треопалов и шагнул к ней. – Что вас беспокоит, Инга? Пожалуйста, скажите мне!
Глаза у него были такие тревожные и одновременно ласковые, что Инга подумала: «Эх, да что же я трушу? Может, и вправду оставить Григорьева его жене и закрутить новый роман? Головокружительный? Она была уверена, что с Треопаловым роман может быть только головокружительный. Потому что, если с тобой рядом такой мужчина, невозможно быть трезвой и спокойной.
– Недавно, – призналась она, – я видела в этом здании очень странного человека. Вернее, даже двух. Один был белый-белый, словно из него выкачали вею кровь и заменили ее кефиром. А второй... Даже не знаю, как сказать... Он был как две капли воды похож на Игоря Гладышевского!
– Это который актер? – изумился Треопалов.
– Вот именно. Десять лет назад. Гладышевский погиб в автокатастрофе, и тут вдруг я его вижу! И не где-нибудь, а в медицинском центре. Идет себе, живехонький... Представляете, какие мысли приходят мне в голову?!
Она посмотрела ему в глаза и поняла, что он думает о другом. Совсем о другом.
– Ах, Инга! – с нажимом воскликнул Треопалов, шагнул вперед и взял ее за руки. – Если бы вы только знали, какие мысли приходят мне в голову!
Притянул ее к себе и поцеловал. У нее земля ушла из-под ног. Он целовался с таким мастерством, точно учился в академии донжуанов. И еще – он весь пропитался какой-то потрясающей туалетной водой: от этого запаха у Инги стало сладко в носу и горячо в животе.
– Так вы поужинаете со мной? – спросил он приглушенным голосом, отпустив ее с большой неохотой.
– Ну, конечно! – воскликнула Инга, чувствуя, что коленки превратились в желе и, стали непозволительно мягкими. – Завтра? Завтра будет лучше всего.
Сегодня-то за ней приедет Верлецкий. Может» он и рад переложить ответственность на другого мужчину, но Треопалова в защитники записывать рано. У них все еще только начинается.
– Значит, вы испугались, когда увидели этих... типов? – Оказывается, он все-таки слышал, о чем она говорила. – А почему не вызвали охрану?
– У меня был шок. Я не могла двинуться с места.
– Понимаю...
– Кстати! Вы не в курсе, куда ведет та железная дверь?
Она подвела его к окну и показала пальцем на куст, через который просвечивал металл.
Треопалов почесал переносицу и покачал головой:
– Понятия не имею. Мы ведь здесь первый месяц.
– Ваш компаньон сказал, что подвал разгородили.
– Ну да. Мы пытаемся начать бизнес, но это очень трудно. Рынок уже поделен, приходится крутиться. И рисковать. Но вы не волнуйтесь, никто не будет мешать вашим занятиям. На второй половине только компьютеры стоят и больше ничего.
Не шумно.
– А дверь с электронным замком? – неожиданно осенило Ингу. – Та, где глазок горит? Рядом с лестницей?
– Это наша, – кивнул Треопалов. – Компьютеры – штука ценная, вот мы и подстраховались, вообще-то нам говорили, что здание хорошо охраняется, поскольку здесь полно дорогостоящей аппаратуры. Но после того, что недавно случилось на первом этаже, в это верится с трудом. Какой-то псих уложил кучу народу... Просто оторопь берет!
– Хорошо, что никого не убил, – поддакнула Инга, которой после поцелуя стало жарко и весело.
– Инга! – снова переключился на личное Треопалов, и взгляд его сделался узконаправленным, как лазер. – Мы могли бы...
Но тут дверь открылась, и в кабинет ввалился оживленный Доброскок. В руке он держал целый пучок скакалок.
– Бракованные! – заявил он и вывалил их на стол. – У них ручки с дефектом. Что делать? Группа-то уже ждет!
– Пусть пока поскачут на месте, – предложила Инга, сообразив, что они тут с Треопаловым целовались, а дверь была не заперта.
Ее новый босс, кажется, подумал о том же самом – он порозовел и, словно пассажир метро, скучающим взглядом уставился в окно.
– А с вами еще Элина хочет поговорить, – сказал Доброскок, кося в его сторону выпуклым глазом. – У нее что-то ужасно срочное.
– Я позже зайду, – ожил Треопалов и двинулся к выходу из кабинета, но дверь в этот момент открылась снова, и на пороге возникла Хризопразская – величественная и роскошная, как андийский дворец.
– Готов! – сообщила она и показала длинные зубы. Примерно так делает лошадь, когда собирается тяпнуть какого-нибудь настырного дурня.
– О-о! – воскликнула Инга, решив, что Элина имеет в виду оберег. – Пожалуйста, проходите.
Треопалов стремительно мелькнул мимо Хризопразской, Доброскок увязался за ним, и через минуту женщины остались в кабинете одни. Элина опустилась на стул, накрыв его гофрированной юбкой, точно парашютом. Ее бутылообразные ноги, плотно вставленные в маленькие туфли, выдвинулись вперед и сразу поглотили половину свободного пространства.
– Вы сказали, что он готов; – Инга обратила на нее жадный взор. – Где он?
– Я имела в виду того мужчину. – Элина приподняла верхнюю губу, изображая усмешку. – Он занят только вами, думает только о вас.
У Инги загорелись глаза.
– Это он подарит мне собаку? – не удержалась и спросила она.
