оставшаяся открытой, бешено заездила влево-вправо.
Микроавтобус, подпрыгивая на ухабах, стремительно рвался к выезду из леса, Корнеев изо всех сил жал на сигнал, чтобы Медведь понял, что случилось ЧП. Медведь понял и прибавил скорость. Лайма сумела-таки захлопнуть дверь и оглянулась назад. Позади них, на дороге, стояли два человека в черном, держа в вытянутых руках по пистолету. Пистолеты плевались пулями.
– Только бы в колесо не попали! – закричал Корнеев, бросая микроавтобус то к одной обочине, то к другой. – Надень мне очки! Я должен хорошо видеть.
– Черт! – закричала Лайма, еще раз обернувшись назад. – Откуда они взялись?
Люди в черном перестали стрелять и вывели из зарослей бузины мотоциклы. Перекинули через седла обутые в высокие башмаки ноги. Движения у них были скупыми и хорошо выверенными. Они не суетились и действовали слаженно. Если бы не пейнтболисты, отправившиеся поглазеть на их отъезд, группу «У» скорее всего перестреляли бы еще на подступах к автомобилям.
Медведь умчался далеко вперед, освобождая путь. Цепляясь за сиденья, Лайма подобралась к Корнееву поближе, протянула руку и схватила очки, которые ездили по приборной доске. Потом прицелилась и взгромоздила их ему на нос. Как раз в этот момент микроавтобус выпрыгнул с проселка на узкую асфальтовую дорогу. Это было самое неприятное место – безлюдное, где бандиты могли действовать, ничего не опасаясь. Дальше, на шоссе есть шанс наткнуться на милицейский патруль. И вообще дорога с плотным движением не располагает к долгим погоням со стрельбой.
– Поднажми! – крикнула она, хотя понимала, что Корнеев и так знает, что делать.
Сзади нарастал рев моторов – мотоциклы оказались мощными, и еще несколько пуль цокнуло по кузову машины. Корнеев начал выписывать замысловатые кренделя и неожиданно высоким голосом крикнул:
– Командир! Я ничего не вижу! Боже мой, все расплывается перед глазами!
Бондопаддхай с помощником давно уже легли на пол и обнялись, словно молочные братья. На каждом вираже их катало по полу, как два незакрепленных огнетушителя.
– Я же надела на тебя очки! – взвизгнула Лайма, сообразив, что он едет змейкой потому, что перестал ориентироваться в пространстве.
– Они не помогают! – продолжал вопить Корнеев. – Все уплывает, не понимаю, где верх, где низ! Мы едем прямо в небо!
– Держи педали! – крикнула Лайма и, перевесившись сзади, навалилась на руль. Ее попа оказалась на уровне его головы, и Корнеев удобно прижался к ней ухом.
Ее руки легли поверх его рук. И тут впереди показался выезд на шоссе. Медведь выскочил туда первым – очень легко, очень ловко, не создав аварийной ситуации. Возможно, им с Корнеевым тоже повезет?
– Поворачиваем налево, Женя! – скомандовала Лайма. – Притормаживай!
Корнеев резко нажал на тормоз, а она вывернула руль. И все бы получилось, будь шоссе пустым и тихим. Но именно в этот момент к перекрестку приближался автомобиль, перевозивший директора ближайшего совхоза, а за ним, поскрипывая «уключинами», тащился милицейский «газик», ведомый майором Кривцовым. В другую сторону двигался внедорожник с весело оскаленной мордой. Микроавтобус, словно резвый олень проскакал прямо между ними, не удержался на асфальте, захватил передними колесами песок на обочине, потерял скорость и немедленно получил от тормозящего с визгом внедорожника ощутимый удар в зад.
От этого удара Бондопаддхай с Пудумейпиттаном выкатились на середину салона, а Лайма, висевшая поперек спинки водительского сиденья, не удержала равновесия и нырнула головой вниз, к педалям, где и окостенела от потрясения. Сейчас она напоминала рулон обоев, поставленный на попа. В довершение всего юбка упала ей на голову, обнажив симпатичный зад, обтянутый розовыми трусиками.
Майор Кривцов вывалился из своего «газика» и побежал к месту аварии. Водитель внедорожника тер лоб, матерился и выл. В микроавтобусе никто не подавал признаков жизни. Кривцов добежал до кабины и заглянул внутрь. Моргнул. Потом потряс головой, не веря своим глазам. За рулем сидел водитель, держа в одной руке очки. Другой рукой он обнимал за талию женское туловище с задранной юбкой, стоявшее справа от него вверх ногами.
– Всякого я в своей жизни повидал, – пробормотал майор, отступая. – Но с таким развратом сталкиваюсь впервые.
Не успел он договорить, как за его спиной нарисовался огромный Медведь. В руках у него была упрятанная в холщовый мешочек бутылка красного вина, которую Лайма припасла для Болотова к его дню рождения. Медведь взял бутылку за горлышко, прицелился и аккуратно чпокнул Кривцова по голове.
– Жека, уходим! – крикнул он, поймав майора под мышки и положив на асфальт.
– Я ослеп, – простонал Корнеев. – Даже в очках ничего не вижу!
– Ты сегодня утром вставил контактные линзы, болван, – рявкнул Медведь. – У тебя перебор с диоптриями. Брось очки и жми на газ!
– Сначала надо командира вытащить, – продолжал нудить Корнеев.
И тут из-под сиденья донесся рассерженный голос Лаймы:
– Выполняй, черт тебя дери! Брось очки и жми на газ.
9
Около полудня в ресторанчик с милым названием «У Манечки» ввалилась компания возбужденных личностей, которые разговаривали слишком громко и выглядели слегка потрепанными и помятыми, как будто всю ночь провели в дороге. Лохматая блондинка в сбившейся набок юбке свободно разговаривала по-английски с двумя иностранцами, один из которых что-то капризно верещал, а второй, напротив, вел себя очень спокойно. Он первым занял место за столиком и сложил руки перед собой. Физиономия у него была вытянутая, как у лошади, которая начала жевать траву, увидела что-то непонятное, да так и замерла в неподвижности.
– Меню, пожалуйста! – проговорил официант зажигательным, подогревающим аппетит тоном. – Желаете прохладительные напитки?
Пока он спрашивал, блондинка засунула руку под футболку и вытащила оттуда пистолет, который Медведь вернул ей, как только они въехали в город. Положила его на стол и пальцем подтолкнула к огромному широкоплечему типу:
– Возьми его, Иван, он мне сидеть мешает.
Иван накрыл пистолет крабоподобной лапой и быстро спрятал. Потом с шумом подвинул стол на себя и потребовал басом:
– Официант, принесите блюдечко!
– Пустое? – уточнил тот на всякий случай.
– Пустое, – подтвердил он. – И побыстрее.
Официант сбегал за блюдцем, просеменив через зал, водрузил его на стол и остановился поблизости – посмотреть, что будет дальше. Иван повернулся к иностранцу, похожему на лошадь, подвинул к нему блюдце и потребовал:
– Давай!
Ничего не произошло.
– Пудди, плюнь! – присоединился к требованиям Ивана тип с наглыми усиками. Взял блюдце и сунул несчастному Пудди в нос.
Тот продолжал сидеть, как сидел, а на блюдце даже не посмотрел. Тогда второй иностранец встал, подошел к упрямому Пудди сзади, одной рукой обнял его за горло, а другой полез ему в рот.
Официант содрогнулся. В раздвинутых губах иностранца блеснуло что-то круглое, металлическое.
– Что это у него? – испуганно спросил он, отступая на шаг.
Мужик с наглыми усиками бросил на него косой взгляд и коротко ответил:
– Граната.
Перед глазами у бедняги все завертелось. Он попятился и, незаметно выскользнув из зала, со всех ног побежал на улицу. Соседняя дверь вела в ювелирный магазин, на пороге которого денно и нощно топтались два вооруженных охранника. С ними у официанта сложились самые теплые дружеские отношения. Один из охранников немедленно откликнулся на призыв о помощи и бросился в ресторан.
– Вот этот! – официант пальцем показал на Пудумейпиттана, таращившего глаза на пустое блюдце.
– А ну-ка встал! – завопил охранник, вспотев от напряжения. Выхватил оружие и наставил на беднягу
