«Он убийца! – билось у нее в голове. – И он боится, что его разоблачат. Конечно, боится. Но какого черта он нанял сыщика? И знает ли он, что сыщик не настоящий?» На эти вопросы не было ответов. Да и доказательство вины Леонида было слишком хрупким. Вряд ли суд примет во внимание сообщение, которое Аня Петушкова оставила Сейфу – Толику Топчинскому. И сочтет уликой манеру Леонида Леджера целоваться. Нет, его нужно поймать с поличным.
Столик был ловушкой. Ту же самую басню о продавце из магазина «Дейли» нужно довести до сведения Леонида. Алекс, в сущности, был так – подстраховкой. Это Леонид хватал ее за волосы, собираясь поцеловать. Правда, существовала еще вероятность того, что братья действовали сообща. Но зачем, зачем они наняли частного детектива? Или... это была просто случайность? Леонид убил Абражникова, но что-то забыл в офисе и вернулся. И наткнулся там на Корнеева. Как объяснить свое ночное вторжение? И он на ходу придумывает «дело», прикидываясь, будто не знает сыщика в лицо. Нина и Дарья действительно существуют, но Леонид надеется, что Корнеев не сможет открыть правду. Он даже догадывается, почему тот выдал себя за Абражникова, – от испуга. Ведь его застали в комнате с трупом!
Версия была стройной. Да, она на правильном пути. Если ее догадка насчет мотива преступления верна, убийца должен будет напасть сегодня ночью. Для этого ему необходимо узнать ее адрес. Значит, он попросит телефон.
– Леночка, могу я вам позвонить и пригласить.... М-м-м... На чашечку кофе? – спросил галантный Леонид, когда они на минутку остались в комнате одни.
Лайма дрожащими пальцами накорябала в его блокноте свой домашний телефон и посмотрела снизу вверх доверчивыми глазами.
– Я буду очень рада новой встрече, – выдавила она из себя. – Я сейчас живу в квартире своей подруги Лаймы. Она уехала к родственникам в Латвию. Надолго. Так что я совсем одна вечерами.
Примерно такой же разговор состоялся у нее и с Алексом. Только Алекс вел себя гораздо раскованнее и на прощание исхитрился чмокнуть ее в волосы возле уха.
– Быстро же утешились братцы! – процедил Корнеев, когда Леджеры, один за другим, исчезли на своих красивых машинах. – Они к тебе приставали?
– Конечно, приставали! – радостно откликнулась Лайма.
– И тебе удалось закончить то, что начала Аня Петушкова, когда завлекала их?
– А ты во мне сомневался? – спросила она, двумя руками поправляя волосы.
– Ты целовалась с ними обоими?! – У Корнеева так сильно перехватило дыхание, как будто он прыгнул в ледяную воду.
– Евгений, ты же не просто так вопил во всю глотку. – Лайма ласково посмотрела на него. – Ты отлично знал, чем я занималась с Леджерами на кухне и в ванной.
– На кухне... – потрясенно пробормотал Корнеев. – И в ванной...
– Спасибо, что вмешался. А то бы мне туго пришлось.
– Господи, – неожиданно дошло до Корнеева. – Так ты теперь знаешь, кто убийца!
– Знаю, – кивнула Лайма. – А ты сам как думаешь? На кого указывает твоя интуиция?
– На Алекса, – немедленно ответил Корнеев. – Такой хлыщ...
– Твоя интуиция опростоволосилась. Это Леонид.
Корнеев неожиданно вытянул шею, как петух, завидевший зарю, и тонким голосом спросил:
– Он хватал тебя за волосы?!
– Евгений, прекрати. Ты ведешь себя, как жених, застукавший невесту с другим накануне свадьбы. И не вздумай при случае поделиться своими переживаниями с Геннадием. Вы ведь теперь с ним лучшие друзья! – ехидно закончила она.
Дело в том, что после чудесного спасения Сандры Барр именно Корнеев успокаивал и приводил в чувство обозленного и разобиженного Шаталова. Он даже рвался проводить его до квартиры и постоянно похлопывал по плечу, как боевого друга.
– За кого ты меня принимаешь? – возмутился Корнеев и спросил: – Едем в штаб-квартиру? Иван нас там ждет. Надо подумать, что делать дальше. Смешно получается. Я взял у Леджера деньги за расследование и дорасследовался до обвинения в убийстве его самого. Но вот беда – доказательств-то нет! Если я дам ему послушать пленку, на которой Толик Топчинский говорит от имени Ани Петушковой, он только пожмет плечами. И будет прав.
– Даже не знаю, что тут можно сделать, – громко вздохнула Лайма. – Доказательств действительно нет.
Корнеев на секунду отвлекся от дороги и скосил на нее глаза:
– Что-то тебя это не слишком удручает.
– Удручает, еще как!
Она выглядела опечаленной. Излишне опечаленной. Корнеев хмыкнул и решил, что обязательно поделится своими подозрениями с Иваном. Кажется, Лайма что-то задумала. Первый приступ самостоятельности привел ее прямо в логово Аркадия Мальчикова. Не хватало еще, чтобы история повторилась. И если Мальчиков всего лишь взял дурочку в плен, то Леджер, загубивший две молодые жизни, прикончит ее, не задумываясь.
Сама же Лайма ощущала необыкновенный душевный подъем. Она уже забросила сеть и ждала, когда в нее попадется крупная рыбина. Да, конечно, они с Медведем и Корнеевым – команда, но ей очень хотелось продемонстрировать, кто на самом деле капитан корабля.
Время шло к полуночи, когда измученный одиночеством Шаталов набрал номер домашнего телефона Лаймы. К его невероятному возмущению, трубку сняли, и голос любимой пропел:
– Алло, я вас слушаю.
Она слушает! Значит, она дома, не на задании. Но к нему не поехала, надо же. Отправилась в собственную квартиру и теперь сидит там одна. Или не одна?
Перед мысленным взором Шаталова немедленно возник Корнеев со своими эффектными усиками а-ля Джонни Депп. Может быть, Лайма с ним? Он должен знать правду. Невозможно так мучиться.
Он взял ключи от машины, натянул джинсы и огляделся. Кларитин валялся на ковре, похожий на маленькую шкурку. Морда у него была абсолютно счастливая. Корнеев задержал на нем трагический взор. Кот был живой ниточкой, связывающей его с любимой.
Полный нехороших предчувствий, он гнал машину по городу и вихрем ворвался в подъезд, в двери которого, к счастью, сломался кодовый замок. Добравшись до квартиры Лаймы, он сделал глубокий вдох и нажал на кнопку звонка.
– Кто там? – спросила Лайма испуганно.
– Это я, Геннадий. – Его тон не предвещал ничего хорошего.
– А почему там так темно?
– Лампочка на площадке не горит. Ты что, не хочешь меня впускать? Ты не одна, верно?
– Не говори глупостей, – ответила Лайма и широко распахнула дверь.
В ту же минуту на голову Шаталова обрушился мощный удар. Перед тем как потерять сознание, он успел заметить метнувшуюся вперед мужскую фигуру и исказившееся от ужаса лицо любимой женщины. «Я идиот», – подумал он и отключился.
Лайма лежала на кровати в наручниках и с кляпом во рту. Глаза ее были широко распахнуты.
– Если бы не твой ревнивый дружок, – говорил убийца, расхаживая по комнате, – все получилось бы красиво. Большая доза снотворного. Элегантно, черт побери. Лучший способ умереть для молодой женщины. Но из-за него, – он кивнул на оглушенного Шаталова, который раскинулся возле окна, – придется придумывать новый сценарий. Допустим... Мэ-э... Вы поссорились, и ты ударила его по голове. Подумала, что он умер, пришла в отчаяние и включила газ. Откроем духовку – и дело в шляпе. Я пока побуду на балконе. А когда ты потеряешь сознание, я немного проветрю комнату, развяжу вас обоих, снова все плотно закупорю и уйду. А вы, – он развел руками, – вы останетесь тут. Ловко, правда?
Он вскинул к глазам руку с часами на золотом браслете и сказал:
– Думаю, пора начинать. Что ж, прощай... Леночка.
