пятое, десятое?
— Да брось ты считать, Яцек! — крикнул Василий. — Мы свободные, Арон?.. Я опять забыл…
— Господи!.. — Арон в пьяной тоске прижал к себе маленькую проститутку. — Сто литров солярки — шестьдесят два доллара! Да у нас в Союзе этой солярки — хоть жопой ешь! Копейки!.. Ах, дураки, не ценили советскую жизнь!..
Не сводя настороженных глаз с Василия и Арона, пожилой тощий бармен в высокой феске что-то негромко говорил по телефону…
Из кабачка выходили с бутылками в руках, поддерживая друг друга. Маленькая проститутка висела на Ароне, Вася на большой проститутке.
— Хлопаки! Я приеду к вам в шесть утра. Вам надо плыть через Мармурное море за одни сутки, чтобы пройти в Дарданеллы по светлому времени… — сказал Яцек Штур и сел в свою машину. — И осторожней с этими курвами! Не оставляйте ничего на виду. Скрадут в момент.
— Может, и ты с нами? Сейчас найдем третью… — сказал Вася.
— Бронь Боже! Если я через десять минут не буду — Ванда мне яйца оторвет. А кому нужен шипшандер без яиц?! — сказал Штур и уехал.
Маленькая проститутка распахнула дверцы огромной старой американской машины с открытым верхом, села за руль и крикнула:
— Давай, давай, русски!.. Карашо!!!
Арон уселся рядом с ней, а Василий и полная проститутка плюхнулись на заднее сиденье.
И тут маленькая дала такой газ своему древнему рыдвану, что из-под задних колес полетели искры, а старый кабриолет сорвался с места будто ракета «Земля-Воздух»…
Когда старый американский автомобиль, рожденный на заре пятидесятых годов, подкатил к «Опричнику», проститутки выскочили на причал, запрыгали вокруг Арона и Василия с криком и танцами:
— Группен-секс! Спут-ник!.. Группен-секс — перестройка!.. Группен-секс! Рашен группен-секс!.. Карашо!..
— Точно, Арончик! — в восторге завопил Василий на весь ночной причал. — Сейчас такое устроим!!! Имеем право!.. Заслужили!.. Я моря-ак красивый сам собою!.. За все наши мытарства и страдания!.. Сейчас такой коллективчик замостырим! Девки, вперед!
— Форверст!!! — закричали девки.
— Стоп, стоп… — недовольно сказал Арон. — Никакого «группен-секса». Хватит с меня коллективов.
— Да ты что, Арон?! Мы ж свободные люди!.. — поразился Вася.
— Вот поэтому я и собираюсь делать это индивидуально, — сказал Арон, поднял маленькую проститутку на руки и перешагнул с ней через борт яхты.
— А мы как же? — растерялся Василий.
Но Арону даже не пришлось ему отвечать. Большая проститутка положила Васю в автомобиль и потянула за какие-то рычажки.
Передние кресла тут же уехали вперед, спинки сидений откинулись, и старый кабриолет в одну секунду превратился в широченное ложе.
Проститутка улеглась рядом с Васей, крикнула своей подружке «Бай-бай» и ногой нажала на кнопку в приборном щитке.
Тихо загудел маленький моторчик внутри машины, и автоматически стала закрываться плотная брезентовая крыша…
В полицейском участке Среднего порта метались напуганные рядовые, напяливали бронежилеты, вооружались короткоствольными израильскими автоматами «Узи» устаревшей конструкции.
Полицейские начальники тоже были очень возбуждены:
— С моря можно не блокировать. У них нет горючего!..
— Репортеры здесь?
— Так точно!
— Переводчик?
— Вот!.. — в кружок совещающихся начальников кто-то втолкнул старенького заспанного человечка. — Профессор славистики!
— И все-таки я бы сообщил в «Интерпол»! Пираты — их дело…
— А если это не пираты? И мы опять окажемся в дерьме?!
— А если пираты?
— Тогда премию получит этот вонючий «Интерпол»…
— Пираты, пираты!.. Такие дорогие яхты — настоящее ретро! — могут быть только у миллионеров или пиратов! И потом, эти ножи, эти шапочки…
— Это люди Ши Го-сюна! Головой ручаюсь!..
— Профессор, что означает название яхты — «О-прю-шник»?
— «О-прич-ник», — поправил профессор. — Это старинное забытое русское слово. Так в древности называлось КаГеБе при царе Иване Грозном…
— Что я вам говорил?! Это рука Москвы!..
— По машинам!
— Брать только живыми!!!
Этой тихой и теплой ночью у причалов Арнавуткея в зеркальной гладкой воде, не способной всколыхнуть даже плавающую щепку, неподвижно, без единого всплеска спали десятки небольших судов.
И только одна-единственная яхта «Опричник» переживала какой-то удивительный, внутренний шторм!
Скрипели снасти, звенели ванты, а сама тринадцатитонная яхта невероятным образом, в абсолютно стоячей воде демонстрировала то килевую, то бортовую качку, сопровождавшиеся таким ритмичным мужским хрипом, такими женскими стонами и вздохами, что сравнить это можно было только с…
…такими же стонами и хрипами, доносившимися из огромной старой американской машины, стоявшей на причале рядом с «Опричником».
Бедная колымага пятидесятых годов, считавшаяся когда-то верхом автосовершенства, сейчас жалобно скрипела всеми своими амортизаторами, тряслась и раскачивалась, приседала то на передние колеса, рискуя в любую секунду развалиться от бушевавшей внутри ее страсти и собственной дряхлости!..
И если глухо задраенные двери и иллюминаторы «Опричника» не позволяли даже краем глаза увидеть происходящее внутри, то легкомысленно приспущенные стекла дверей автомобиля время от времени предъявляли миру то полную женскую ногу, то большую лоснящуюся грудь, а то и часть тощего мужского зада…
А потом качка «Опричника» вдруг стала чаще и сильнее, старая американская машина затряслась, как в лихорадке, и причал вдруг огласился таким диким мужским рычанием, такими восторженными стонами и криками, что…
…уже сидевшие в засаде полицейские, как по команде шумно и часто задышали, мгновенно покрылись испариной, закатили глаза, и большая часть группы захвата чуть было не потеряла сознания!..
Через несколько секунд все стихло.
«Опричник» стоял в гладкой и сонной воде без малейшего движения. Ни качки, ни скрипа…
Замер на причале и старый американский автомобиль…
Почти одновременно распахнулись каюта «Опричника» и дверца автомобиля. Из каюты вышел совершенно голый, сверкающий потом Арон, с трудом поднялся на палубу и прошлепал босыми ногами на нос яхты.
Из автомобиля, еле держась на ногах, выполз голый, мокрый Василий. Цепляясь за кузов машины, он доскребся до задней ее части, схоронился за багажником и стал справлять малую нужду прямо на асфальт причала.
Арон стоял как изваяние на носу яхты, и его струя вливалась в территориальные воды Турции.
