Пацаны стали доставать из машины оружие, рации, переговорные устройства.
Вова Студер незаметно приблизился к Маэстро, тихо сказал ему:
— За тобой должок, сучонок. Помнишь?
— А как же!.. — тихо улыбнулся ему Маэстро. — Кто же тебя, такого долбоеба, забудет?!
...В бараке на очень длинном столе лежали с десяток уже уложенных парашютов. На каждом парашюте приколота записка с кличкой или именем — кому он предназначен.
На краю стола — инструменты для укладки парашютов: крючки для протаскивания строп в «соты», грузики для куполов, «швайки», плоскогубцы...
Пацаны с интересом и удивлением разглядывают лежащие парашюты.
— А почему без запасного? — удивляется Тяпа.
— Замолкни и слушай, — сказал инструктор. — На прошлой неделе вы прыгали с «ПэДэ-шестым» — «парашютом десантника» с принудительным раскрытием. Теперь и всегда будете прыгать с «ПээЛ-третьим» — «парашютом летчика» третьей модификации. К нему запасной не полагается...
— Секунду, Николай Николаевич, — говорит Вишневецкий и поворачивается к пацанам. — Это чтобы вы могли на своем корпусе разместить оружие, взрывчатку, рации... Продолжай, Коля!
— За каждым записан конкретно его парашют. Видите записочки? Это чтобы вы потом научились сами свои парашюты переукладывать. Мало ли что может произойти... По первопутку мои укладчики вам помогут. Итак! Сегодня — раскрытие парашюта самостоятельное!.. Еще только приготовились к прыжку — уже рука на кольце! Отделились от борта, на счете «три» выдергиваете кольцо и... Смотрите, что происходит...
Николай Николаевич дергает за кольцо лежащий с краю парашют без записки, и все видят, как моментально раскрывается клапан ранца и тонкий стальной тросик вытягивает из конусообразных «люверсов» три стальные запорные шпильки, освобождая вытяжной парашютик и основной купол...
— И парашют раскрывается, — говорит Николай Николаевич. — У «ПээЛ-третьего» квадратура меньше, чем у того десантного, с которым вы уже прыгали, поэтому учтите — скорость снижения больше, приземление жестче... Понятно?
Пацаны молча кивают головами. Инструктор говорит Тяпе:
— А ты открываешь парашют не на счете «три», а на счете «пять». Слегка затянешь. А то ты такой мелкий, что тебя унесет черт-те куда — потом с собаками не сыщешь.
— Во хорошо бы! — говорит Тяпа.
— Так! Все выходим на воздух — попробуем примерить амуницию, — говорит Вишневецкий. — Парашюты наденем позже...
Все гурьбой выходят из барака, разбирают оружие...
— О, бля!.. — говорит неожиданно Вова Студер. — Одну штуку забыл там...
И бегом возвращается в барак.
В самолете все сидят на своих парашютах. Автоматы, пистолеты, рации, пояса со взрывчаткой, манильские тросы наглухо приторочены к мальчишечьим телам.
А поверх всего этого — подвесная парашютная система ПЛ-3... Все неотрывно смотрят на альтиметр — указатель высоты, вынесенный в салон. Николай Николаевич и инструктор по рукопашному бою тоже поглядывают на медленно ползущую стрелку прибора.
— Открываешь только на счете «пять»!!! — кричит Тяпе инструктор. Тот согласно кивает головой.
— Скольжение влево — левые стропы тянете, вправо — правые!.. Помните?!
Но вот альтиметр показывает тысячу двести метров. Из кабины летчиков выходит штурман, коротко говорит:
— Над целью!
Николай Николаевич отодвигает дверь фюзеляжа:
— Встать! Взяли кольцо в руку! Внимательнее... Первый — пошел!
Последнее, что мы увидим в самолете, — то, как посмотрел Вова Студер на Маэстро. Но это же увидел и Тяпа...
Полковник Вишневецкий, второй инструктор, укладчики и еще несколько человек смотрят...
...как от самолета отделяется первая фигурка... вторая...
— Три... — считает Вишневецкий. — Четыре... Пять... Что это?!!
Он растерянно оглядывается, кричит:
— Что это?!! Что такое?!!
Уже раскрылись все парашюты, но одна фигурка продолжает падать камнем вниз, так и не открыв спасительный купол!..
...А затем раздается глухой удар о землю, и Вишневецкий обхватывает голову руками...
Стоят вокруг искореженного тела Маэстро пацаны, взрослые энкаведешники, укладчики, наземные службы...
— Кто укладчик?! — кричит Николай Николаевич. — Кто парашют укладывал?!!
— Я укладывал, — говорит пожилой старшина. — У него трос оторван. Смотрите...
И тут все видят, что в правой руке у мертвого Маэстро зажато вытяжное кольцо с обрывком троса.
— «Скорую» бы надо вызвать, — говорит кто-то из обслуги.
— Какую «скорую»?.. Кому «скорую»? — глухо спрашивает Вишневецкий.
Николай Николаевич становится на колени у тела Маэстро, осторожно переворачивает его на живот, освобождая нераскрывшийся парашют. Он отстегивает клапан парашютного ранца, и все видят...
...что стальные запорные шпильки загнуты намертво крючками в «люверсах»!..
— Вон оно что... — говорит старый укладчик. — Это кто же так хорошо сообразил?
Николай Николаевич поворачивается к стоящим вокруг и оглядывает каждого...
И вдруг раздается дикий, душераздирающий крик Тяпы:
— Студер, сука!!! Это ты, подлюга позорная!.. Ты шпильки загнул, пидор гнойный!.. Ты его убил, сволочь!!!
Тяпа рвет с груди автомат, но Вишневецкий хватает его в охапку. Тяпа пытается освободиться от его сильных рук, рыдает в голос и страшно орет на весь аэродром:
— Антон, блядь!!! Пусти меня!.. Я ему кишки выпущу!.. Антон, миленький, пусти меня!!! Зарежу падлу, гниду вонючую!!!
Вишневецкий отбрасывает Тяпу на руки Котьке и инструктору рукопашного боя, подходит к Вове Студеру:
— Ты?
— Ну я... — криво ухмыляясь, отвечает Вова Студер.
— Зачем?
— Я еще месяц тому назад его в «буру» проиграл. А для вора карточный долг — сами знаете... Все руки не доходили. Ну и хотелось как-то посмешнее устроить... Ничего получилось, да?
Оружие и амуниция уже были разложены по чехлам. Все рассаживались в кузовке «доджа», а Вишневецкий уже собирался сесть за руль...
Подошел инструктор по рукопашному бою:
— Как дальше, Антон Вячеславович?
— Покойного мальчика осмотрите — нет ли на нем каких-нибудь подтверждений о принадлежности его к нашей школе и... Не везти же его наверх, в горы? Закопайте в районе дальнего поста охраны аэродрома.
— Слушаюсь. А того, который его «проиграл», куда везти?
— Никуда. Там же и закопать.
— Но ведь он еще живой!..
— Ваши проблемы — моя ответственность. Выполняйте! — жестко приказал Вишневецкий. — Мы подождем вас в машине...
Инструктор быстро ушел. Вишневецкий заглянул в кузов «доджа»:
— Курево у кого-нибудь есть?
Кто-то протянул полковнику папиросы «Звездочка».
