продиктовал свое имя, число, имя Форда, затем отмотал назад и прослушал, чтобы проверить его работу.
Харрисон Рональд наблюдал за его манипуляциями из-под опущенных век.
– Ты устал.
– Аминь.
– Кофе взбодрит тебя. Начнешь прямо сейчас?
– О'кей.
С Хупером Форд разговаривал неделю назад. Поэтому он подробно, минута за минутой, изложил все, что произошло за эту неделю – имена, приметы, адреса, количество наркотиков, примерные суммы выручки, все, что Форд мог припомнить. Он не делал заметок, ничего не записывал: слишком опасно. Прошло восемь месяцев, и Форд хорошо знал, что требовалось Хуперу и Министерству юстиции, поэтому его речь текла без остановки.
Минут через десять появился помощник Хупера по имени Фрэдди. Форд продолжал говорить, пока те делили кофе и сэндвичи с яйцами, сыром и колбасой.
Форд говорил примерно час. Когда он закончил, Хупер задал ему массу вопросов. Это заняло еще час с двумя небольшими перерывами, чтобы сменить кассеты. После этого Хупер знал обо всем, что произошло на этой неделе, так же подробно, как и Форд.
– Итак, что ты об этом думаешь? – наконец спросил Хупер.
Харрисон протянул свою чашку за очередной порцией кофе, Фредди налил ему из термоса.
– Я думаю, в городе слишком много крэка. Они не могут его быстро продать. И я думаю, что Фримэн скоро почувствует, если уже не ощутил, давление со стороны Костелло, в плане отмывания денег совместно, пусть даже по более высокой цене. Кто-то вывел из игры Уолтера Харрингтона и «Секонд Потомак». У Фримэна и его ребят появились проблемы.
– Как, по-твоему, поступит Фримэн?
– Не знаю, он и намеком не дал понять. Мне одно только известно: этот парень – острый как бритва. Он никому не позволяет вмешиваться в свои дела. Я думаю, от Фримэна нужно ждать ответного удара. Это именно такой человек.
Фрэдди не согласился. Ему уже далеко за сорок, он белый и гоняется за наркоманами с тех пор, как пришел в ФБР.
– Я думаю, Фримэну и остальным придется уменьшить объемы поставок кокаина. Они вынуждены это сделать, иначе им придется драться. Дело у них здесь поставлено очень хорошо, и денег с него они получают много. Очень много. Они не смогут удержаться, если в ход пойдет тяжелая артиллерия.
– О каком благоразумии может идти речь между этими бандитами, – возразил Харрисон Рональд.
– Дело есть дело, а деньги есть деньги, – сказал Фрэдди.
– Так что же мне делать, парни, когда начнется стрельба?
– Уносить ноги, – пробормотал Хупер.
– И ради Бога, не убивай мирных граждан, – добавил Фрэдди.
– Удирать?
– Да, – сказал Хупер. – Мертвым ты никому не нужен.
– Этого вам достаточно?
– Нам хватит этого, чтобы засадить Фримэна на тридцать лет вместе с его хозяевами.
– А полицейских и политиков, которым он платит?
Хупер выключил диктофон и вынул кассету. Затем достал из кармана рубашки ручку и пометил кассету.
– А полицейских и политиков? – напомнил Форд.
– У тебя слишком большой улов. Больше, чем мы надеялись. Но если тебя похоронят, у нас ничего не останется. Конечно, знаем мы много, но у нас не будет свидетеля, чтобы обратить эти знания в доказательства.
– Не думаю, что в скором времени мне удастся проникнуть в их внутренний круг. У Фримэна четыре лейтенанта, и двое из них – его братья. Они стали миллионерами, и поэтому каждый из них встанет стеной за Фримэна Мак-Нэлли.
– Пожалуй, это можно устроить, – сказал Фрэдди.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ничего, что могло бы тебя беспокоить. Расскажи-ка мне поподробнее о каждом из них. – Фрэдди вытащил карандаш и блокнот.
– Постой, мать твою! Мы же полицейские. Я не собираюсь угробить кого-либо из них, разве что в целях самообороны.
– Мы не собираемся просить тебя, чтобы ты кого-нибудь убил, и сами никого убивать не намерены. Господи! Это не Аргентина! Но, возможно, нам удастся убрать кого-нибудь из них на время с улицы и освободить место около Фримэна для тебя.
Минут десять нелегалы говорили между собой. Он рассказал им все, что знал, имена жен, подружек, детей, что они едят, над чем смеются, какую выпивку предпочитают, пользуются ли своим товаром.
После паузы Хупер спросил:
