— Не совсем. Я прошу выдать ордер на эксгумацию по просьбе матери. Закон это разрешает.
— И ордер, как я понимаю, нужен тебе немедленно.
— Если возможно, завтра утром.
— Могилу ты вскроешь во второй половине дня.
— Самое позднее в субботу.
— Прежде чем отец получит запрещающий ордер у другого судьи.
— Если все пройдет как задумано, отец, возможно, и не узнает об эксгумации.
— Понятно.
— Все только выиграют. Суд сэкономит время. Мою клиентку избавят от ненужной душевной боли. А ее бывшему мужу не придется платить адвокату, бесплодные попытки которого остановить нас будут стоить немалых денег.
— Гм-м.
В молчании они направились к дому, где пикник становился все более шумным.
— Мне нужно немного об этом подумать, Элиот, — изрек Кеннбек, когда половина квартала осталась позади.
— Как долго?
— Ты проведешь здесь всю вторую половину дня?
— Сомневаюсь. Слишком много адвокатов.
— Отсюда поедешь домой? — Да.
Судья откинул со лба волнистую прядь.
— Я позвоню тебе вечером.
— Можете хотя бы сказать, к чему склоняетесь?
— Полагаю пойти тебе навстречу.
— Вы знаете, что я прав, Гарри.
Кеннбек улыбнулся.
— Я выслушал ваши аргументы, господин адвокат. Давай пока поставим на этом точку. Вечером я позвоню. Как только выдастся время подумать над этим.
И пусть Кеннбек не отказал, Элиот рассчитывал на более быстрое решение вопроса. Он не просил судью об очень уж большом одолжении. Все- таки они долго работали бок о бок. Он знал, что Кеннбек — человек осторожный, но ведь не в мелочах. Колебания судьи в этом достаточно простом вопросе несколько удивили Элиота, но комментировать их он не стал. Ему не оставалось ничего другого, как ждать звонка Кеннбека.
Подходя к дому, они говорили об особенности приготовления соуса из оливкового масла, чеснока и базилика, с которым так вкусны макароны.
Элиот провел на пикнике еще два часа. Избыток адвокатов и недостаток представителей других профессий не способствовали приятному времяпрепровождению. Куда бы он ни приходил, везде говорили об исках, встречных исках, апелляциях, сделках с обвинением и новых особых экономических зонах с минимальным налогообложением. Точно в таких же разговорах он участвовал на работе, восемь или десять часов в день, пять дней в неделю, и не собирался посвящать тому же еще и выходной.
К пяти часам он вернулся домой, возился на кухне. Тина обещала приехать к шести. Он намеревался закончить основную часть готовки до ее прихода, чтобы не проводить на кухне столько же времени, что и вчера. Стоя у раковины, он очистил и порезал маленькую головку лука, очистил шесть корней сельдерея, порезал несколько морковок. Только что открыл бутылку с уксусом и наливал четыре унции в мерную чашку, когда уловил движение за спиной.
Обернувшись, увидел незнакомого мужчину, входящего на кухню из столовой. Ростом в пять футов и восемь дюймов, с узким лицом, аккуратно подстриженной рыжеватой бородкой, в темно-синем костюме, белой рубашке и синем галстуке. Мужчина держал в руке докторский саквояж. И заметно нервничал.
— Какого черта? — вырвалось у Элиота.
За первым мужчиной появился второй. Куда более страшного вида, чем его напарник: ростом далеко за шесть футов, широкоплечий, со здоровенными кулачищами. Создавалось впечатление, что он удрал из некой лаборатории, где человеческие гены скрещивали с медвежьими. В отглаженных слаксах, накрахмаленной синей рубашке, полосатом галстуке и сером пиджаке спортивного покроя он более всего походил на профессионального киллера, собравшегося на крестины внука главы одной из семей мафии. И вот он совершенно не нервничал.
— В чем дело? — спросил Элиот.
Оба незваных гостя остановились у холодильника, в двенадцати или четырнадцати футах от хозяина дома. Невысокий переминался с ноги на ногу, громила улыбался.
— Как вы сюда попали?
— Пистолет-отмычка, — улыбка Громилы стала шире. — У Боба… — кивок в сторону Невысокого, — отличный набор инструментов. С ними многое упрощается.
— И что все это значит?
— Расслабься, — предложил Громила.
— Дома я много денег не держу.
— Нет, нет, — покачал головой Громила. — Речь пойдет не о деньгах.
Боб согласно кивнул, нахмурился, словно от обиды: как же так, его приняли за обыкновенного взломщика.
— Просто расслабься, — повторил Громила.
— Вы ошиблись адресом, — заверил его Элиот.
— Нам нужен ты, будь уверен.
— Да, — кивнул Боб. — Все так. Ошибки нет.
Разговор все более напоминал те, что вела Алиса с обитателями Страны чудес.
Элиот поставил бутылку с уксусом, взял нож.
— Выметайтесь, на хрен, отсюда.
— Успокойся, мистер Страйкер, — предложил ему Громила.
— Да, — поддакнул Боб. — Пожалуйста, успокойтесь.
Элиот шагнул к ним.
Из наплечной кобуры, скрытой пиджаком, Громила вытащил пистолет с глушителем.
— Не дергайся. И, пожалуйста, давай без лишних движений.
Элиот попятился к раковине.
— Так-то лучше.
— Гораздо лучше, — согласился Невысокий.
— Положи нож, и мы все будем счастливы.
— Это же хорошо, когда все счастливы, — вставил Боб.
— Да, довольны и счастливы.
Здесь определенно не хватало Безумного Шляпника.
— Положи нож, — повторил Громила. — Давай, давай.
Элиот положил.
— А теперь толкни его по столику, подальше от себя.
Элиот толкнул.
— Кто вы?
— Будешь идти нам навстречу, вреда тебе не причинят, — заверил его Громила.
— Займемся делом, Вине, — предложил Невысокий.
— Воспользуемся столом для завтрака в том углу, — указал Громила.
Боб направился к круглому столику из клена. Поставил на него докторский саквояж, достал диктофон, кусок резинового шланга, тонометр, стетоскоп, две ампулы с янтарной жидкостью, несколько одноразовых шприцов.
Элиот лихорадочно перебирал в памяти текущие дела его юридической фирмы, пытаясь найти связь какого-то из них с незваными гостями, но напрасно.
