со всеми и с каждым.
И тут меня как громом поразило: все, кого я любил — мама, папа, бабушка, Лорри и наш ребёнок, — собрались в одном месте. Бизо мог убить их всех одной длинной очередью.
Глава 39
Зимой на улицу бабушка Ровена выходила только в комбинезонах, которые шила сама. Холода она не выносила и свято верила, что одну из прошлых жизней провела на Гавайях. Иногда ей снились сны, в которых она носила ожерелья из ракушек, юбку из травы и танцевала у подножия вулкана.
Она и все остальные жители её деревни погибли при извержении вулкана. И в результате ей вроде бы следовало бояться огня. Но она подозревала, что в другой и в более недавней прошлой жизни была эскимоской, которая умерла, когда нарты, на которых её везла собачья упряжка, попали в жуткий буран и ей не удалось найти обратную дорогу к иглу.
В белом комбинезоне с капюшоном, плотно облегающим голову, и «молнией», застёгнутой до самого подбородка, так что открытым оставалось только лицо, бабушка Ровена вперевалочку шла ко мне, раскрыв руки для объятия. Я не мог решить, кого она больше напоминает — трёхлетнего малыша, одетого для зимней прогулки, или снеговика из рекламного ролика компании «Мишелин».
Ни мама, ни папа не любили яркой одежды, а если бы и любили, то не стали бы надевать её в таких случаях, как в этот день, когда бабушка хотела быть в центре внимания.
Они забросали меня вопросами. Конечно, их волновало, как там Лорри и ребёнок, но я прежде всего предупредил их о возвращении Бизо. Они тут же сгрудились вокруг меня с решимостью преторианских гвардейцев, словно всю жизнь только и защищались от маньяков-убийц.
Пожалуй, я бы испугался гораздо меньше, если бы они выказали страх. И испытал чувство безмерного облегчения, когда через несколько минут появился первый из полицейских Хью Фостера, вооружённый и в форме.
Скоро один из копов расположился у лестницы, ещё двое патрулировали коридор, из которого можно было попасть в родильное отделение, а четвёртый занял позицию в нише у лифтов.
Последний из них сообщил, что Недра Ламм найдена убитой в своём доме. Предварительный осмотр тела показал, что её задушили.
Я уже устроил своих родственников в комнате ожидания для отцов, когда подошедшая медсестра сказала, что Лорри все ещё рожает, а Хью Фостер хочет ещё раз поговорить со мной по телефону.
Оставив маму, папу и бабушку заботам копов, я направился к сестринскому посту.
Хью по натуре весёлый и энергичный человек. Даже в маленьком городке коп видит гораздо больше крови и ужасов, чем обычный гражданин. И куда как чаше сталкивается со смертью, скажем, в результате автомобильных аварий. Но никогда раньше работа не повергала Хью Фостера в такой шок.
По голосу чувствовалось, что он страшно зол, расстроен, его просто тошнит от увиденного. Несколько раз ему пришлось замолкать и брать себя в руки, прежде чем он мог продолжить рассказ.
Недру Ламм нашли задушенной, как и сообщил нам патрульный Паолини, да только пока никто не мог сказать, в какой именно момент она умерла и какие муки ей пришлось вытерпеть при жизни.
Недра Ламм, женщина во всех отношениях странная и гордящаяся своей независимостью, сама охотилась на оленей и держала в подвале огромный морозильник, набитый олениной. Конрад Бизо выложил оленину на заднее крыльцо, а в морозильник засунул саму Недру.
Но прежде чем заморозить её, раздел догола и разрисовал всё тело, спереди и сзади, от шеи до кончиков пальцев, яркими цветами клоунского костюма, где-то в полоску, где-то в горошек.
Возможно, когда она ещё была жива.
С помощью грима разрисовал и лицо, Превратив его в клоунскую маску. Зачернил три зуба, позеленил язык.
В ящике кухонного стола он нашёл кулинарный шприц с резиновой грушей. Снял её, выкрасил красным цветом и натянул на нос Недры.
Грим накладывался не второпях. Судя по всему, Бизо потратил массу времени, уделяя особое внимание мелочам.
Возможно, тело и лицо он раскрашивал ей при жизни, но она точно умерла к тому моменту, когда он ниткой сшил ей веки и нарисовал на них звезды.
Наконец выбрал рога из коллекции, что хранилась в гараже Недры, и привязал их к её голове. В морозильник засунул женщину с рогами на голове, расположил лицом к дверце, чтобы она словно приветствовала тех, кто мог её найти. Для этого кувалдой переломал ей ноги в нескольких местах. Иначе в морозильник она не влезала.
— Джимми, клянусь тебе, он полагал, что это забавно, — сказал Хью Фостер. — Думал, что тот, кто откроет морозильник, рассмеётся, что ещё много лет мы будем хихикать, вспоминая Недру в клоунском раскрасе, и говорить о том, каким непревзойдённым шутником был этот Бизо.
Я стоял у сестринского поста, а меня вдруг начал бить озноб. Даже в лесу, в пургу, мне не было так холодно.
— Так вот, — продолжил Хью, — ничего у этого безумца не вышло. Никто из нас не рассмеялся. Даже не улыбнулся. Один молодой коп выбежал из дома и блеванул во дворе.
— Где Бизо, Хью?
— Надеюсь, замёрз в лесу.
— Он не вернулся за «Плимутом» Недры?
— «Плимут» в гараже.
— В лесу он не остался, Хью.
— Может, и нет, — не стал спорить Фостер.
— Если он добрался до Хоксбилл-роуд и кто-то проезжал мимо, его, скорее всего, подвезли.
— Да кто мог остановиться, чтобы посадить его в свою машину?
— Ни один добропорядочный гражданин не проехал бы мимо в такую ночь. Ты видишь парня, одетого не по погоде, может, стоящего у «Хаммера». Сразу думаешь о том, что автомобиль сломался и, если ты не подвезёшь этого парня, он наверняка замёрзнет. У тебя не возникнет мысль: «Лучше не подвозить его, он выглядит как клоун-убийца».
— Если кто-то его подвёз, тогда теперь у него есть автомобиль.
— А труп владельца лежит в багажнике.
— За последние тридцать лет все убийства в городе — дело рук этого подонка и его сына.
— Что теперь?
— Полиция штата думает перекрыть дороги. За пределы округа можно выехать только по пяти, и снег нам помогает.
— Он не уедет сегодня, — предсказал я. — Не закончил одно дельце.
— Я уверен, что в этом ты не прав.
— У меня встроенный духовочный таймер.
— У тебя что?
— Если я что-то готовлю в духовке, то проверяю выпечку за пять секунд до того, как звенит таймер. Всегда. Я интуитивно чувствую, когда она готова, а когда — нет. Бизо не закончил своего дела.
— Это у тебя от отца. Он с лёгкостью мог бы стать как хорошим копом, так и пекарем. Ты, должно быть, тоже. Это у меня не было выбора.
— Я боюсь, Хью.
— Само собой. Я тоже.
Когда я положил трубку, подошла медсестра, чтобы сказать, что Лорри родила. «Без осложнений» — по словам медсестры.
Мне хотелось её расцеловать.
В «родилке» рыжеволосая медсестра стояла в углу, над раковиной, мыла наше маленькое чудо. Мелло Мелодион ждал, когда из Лорри выйдет послед, мягко массировал ей нижнюю часть живота, чтобы
