Тим приложил ухо к щели, которая тянулась вдоль дверной коробки. Подумал, что узнал скрип двери, которая вела на южную лестницу.
В щёлку потянуло холодным воздухом.
В коридоре вновь воцарилась тишина, только теперь не спокойствия, а напряжённого ожидания.
Если Тим правильно определил источник шума, кто-то стоял на лестничной площадке, держа дверь на лестницу открытой, оглядывая коридор третьего этажа.
Подтверждением стал скрип осторожно закрываемой двери.
Редко кто из припозднившихся гостей мог проявить такую заботу о покое других постояльцев. А уж сотрудники отеля вообще об этом не думали.
Тим приник к глазку. Широкоугольная линза искажала коридор.
Этот момент не был точкой, пройдя которую нельзя повернуть назад. Тим миновал её гораздо раньше, когда вошёл в дом Линды, когда увидел, что в гостиной у неё не телевизор, а изображение телевизора, когда принял решение, столь же твёрдое, что и решение Колумба, поднявшего якорь в августе 1492 года.
Тим стоял на развилке, без которой не обходится ни одно опасное предприятие, когда мозг либо мобилизует все свои резервы, чтобы достойно ответить на вызов, либо оказывается неспособным схватиться с врагом на равных, когда сердце либо берет на себя роль направляющего компаса, либо сжимается в комок в страхе перед грядущим, когда успех становится либо возможным, либо нет.
Искажённая панорама коридора показала Тиму человека (он видел только затылок), изучавшего двери на восточной стене коридора. Потом он посмотрел в сторону глазка. И Тим, несмотря на искажения, узнал киллера с миллионом водительских удостоверений.
Гладкое розовое лицо. Не сходящую с губ улыбку. Глаза, напоминающие бездонные колодцы.
Требовалось более серьёзное оружие, чем пистолет калибра 9 мм, чтобы застрелить Кравета через дверь.
А кроме того, убей он этого киллера, заказчик нанял бы другого. И Тим уже не знал бы его в лицо.
Он отступил от двери, повернулся и поспешил к кровати, на которой спала Линда.
Его план теперь больше напоминал не стратегию, а удачный бросок костей.
Когда он положил руку ей на плечо, она мгновенно сбросила сонливость, словно прошла ту же школу выживания, что и он.
Села, встала и услышала от Тима:
— Он здесь.
Глава 23
В критические моменты Крайт ощущал себя богом, не ведая ни сомнений, ни ограничений. Он знал, что ему нужно сделать, знал, что ему нравится это делать, то есть одновременно и выполнял поручения, и реализовывал желания.
Ступив в коридор с лестничной площадки и осторожно закрыв за собой дверь, он вытащил «Глок 18» из новой плечевой кобуры. Двинулся по коридору, держа его стволом вниз.
По правую руку находились нечётные номера, по левую, в западной стене, чётные. Номер 308 был пятым по счету.
Согласно данным отеля, Кэрриер и эта женщина зарегистрировались тремя с половиной часами ранее. В отличие от Крайта в понедельник они не спали до четырёх часов пополудни. Уставшим, вымотанным, им наверняка хотелось верить, что уж на эту-то ночь они в полной безопасности.
Крайта безмерно радовал тот факт, что человечество не выносило реальность в больших количествах. Когда люди уходили в мир грёз, он появлялся, никому не видимый, поскольку представлял собой реальность, которую они отказывались признавать.
По пути наверх он заглянул на второй этаж, чтобы поближе познакомиться с дверными замками. Обычные врезные замки в отеле заменили на электронные, с магнитными карточками-ключами.
Вот тут горячо любимый им «Локэйд» ничем помочь не мог. Но Крайт подстраховался и на этот случай.
Вернувшись на лестницу, он остановился, чтобы достать из бумажника пластиковый прямоугольник, напоминающий дисконтную карту, какие дают в Универмагах. На самом деле это был сканер, который мог просчитать и повторить текущий код любого электронного замка.
В отличие от «Локэйда» такой сканер не продавался даже правоохранительным ведомствам. Никто не мог его купить. Сканер дарили, но только самым заслуженным.
И теперь, подойдя к двери номера 308, Крайт тут же сунул карточку-сканер в щель. Не вытащил её, когда погасла красная лампочка светового индикатора и вспыхнула зелёная; оставил в щели, чтобы замок не закрылся.
«Локэйд» при использовании чуть-чуть, но шумел. Сканер не издавал никаких звуков.
Селекторный переключатель на затворе пистолета позволял выбрать режим стрельбы, полуавтоматический или автоматический. Хотя Крайт, как правило, предпочитал не устраивать штурмового шоу, какие обычно показывают в фильмах, на этот раз он установил автоматический режим.
Держа пистолет-пулемёт обеими руками, предположив, что дверь заперта и на цепочку, он отступил назад и ударил в неё ногой, со всей силы и как мог высоко.
Пластину, к которой крепилась цепочка, с мясом вырвало из дверной коробки, дверь распахнулась. Крайт быстро вошёл в номер, чуть присев, держа руки перед собой, с пальцем на спусковом крючке, повёл стволом направо, потом налево, отступил в сторону, когда дверь ударилась о стопор у стены и пошла назад.
Две кровати. Одна чуть смятая. Одна с отброшенным покрывалом. Лампа на тумбочке между кроватями. Никаких признаков мистера и миссис. Может, они проснулись, услышав скрип лестничной двери.
Только два места, где можно спрятаться. Балкон. Ванная. Дверь в ванную наполовину открыта. Свет не горит.
Крепко держа «Глок», Крайт выпустил короткую очередь в тёмный зазор, разбил зеркало, может, и несколько кафельных плиток, воздух рассекли и осколки, и пули, которые рикошетом отлетали от стены. Одна пуля цапанула дверь.
Отдача была несильной. Словно глушитель заодно гасил и её. И никакого грохота выстрела. Спящий бы не проснулся. Не засверкала и дульная вспышка.
Из ванной не донеслись крики, никто не открыл ответный огонь. Там никого не было. Крайт решил, что заглядывать туда смысла нет.
Сдвижные двери затянули шторами. У Кэрриера был пистолет. А потому, прежде чем отдёргивать шторы, следовало очистить балкон.
Сожалея о том, что придётся оставить следы, Крайт выпустил короткую очередь. Шторы дёрнулись, стеклянные двери разлетелись вдребезги. Он отодвинул штору, отступил в сторону. Под ногами хрустели обломки закалённого стекла.
Крайт вышел на пустой балкон, навстречу солёному ветру с моря, шагнул к ограждению, посмотрел вниз. Под Ним — скалы, за ними пляж, потом прибой. Все это в пятидесяти футах. Слишком высоко, чтобы спрыгнуть и не получить травм.
Он не ставил под вопрос надёжность полученной информации. За долгие годы у него не было повода сомневаться в её достоверности.
В поисках другого объяснения исчезновения мистера и миссис Крайт посмотрел направо, налево. Балконы. Ничего, кроме одинаковых балконов. Пустых балконов.
Теперь пустых.
Менее трёх футов отделяло этот балкон от соседнего. Если не бояться высоты, перебраться с одного
