— Я не люблю пистолеты.
— Можно не любить пистолеты, но тебе он нужен.
Чувствуя, что и так сказал слишком много, я предпочел промолчать.
— Он в сумке, — добавила Бирди.
Я посмотрел на нее, но она не отрывала взгляда от ветрового стекла, за которым лучи фар запекали туманное тесто в кекс.
— Зачем вам пистолет? — спросил я.
— Старушка в наши отвратительные времена… она должна принимать меры предосторожности.
— Вы приобрели его на законных основаниях?
— Я выгляжу как клайдовская Бонни?
— Нет, мэм. Просто… если я им воспользуюсь, он приведет к вам.
— Я заявлю, что его украли.
— А если я ограблю с ним банк?
— Ты не ограбишь.
— Откуда такая уверенность? Вы совершенно меня не знаете.
— Дитя, ты меня слушал?
— Да, мэм.
— Что случилось с Нэнси Коулман?
— У нее обнаружили рак.
— А с Боуди Букером?
— Он собирался покончить с собой.
— Суитин Мэрдок?
— Спутался с плохой женщиной.
— Я могу назвать и других. Никому не требовалась помощь в ограблении банка. Просто хорошие люди попали в беду. Ты думаешь, я пришла с черной стороны?
— Ни в коем разе.
— Ты — хороший человек в беде. Я тебе доверяю.
— Это больше чем доверие.
— Возможно. Загляни в сумку.
Я заглянул. Достал пистолет.
— Без предохранителей, — пояснила она. — Спусковой крючок двойного действия. В обойме десять патронов. Ты знаешь, как им пользоваться?
— Да, мэм. Я — не бонниевский Клайд, но и ногу себе не прострелю.
Я подумал об Аннамарии, рассказывающей, что она не работает, что люди предоставляют ей бесплатное жилье и даже дают деньги, когда она не может без них обойтись.
А теперь мне дали пистолет, когда я более всего в нем нуждался.
В Магик-Бич происходило нечто большее, чем реализация плана по нелегальному ввозу в Соединенные Штаты атомных бомб, которому я пытался помешать.
Место это являло собой неподвижную точку во вращающемся мире, и эта ночь застыла между прошлым и будущим. Я чувствовал, здесь собираются две столь громадные силы, что я не мог себе их представить, да и боялся представлять.
Моя проклятая жизнь, моя благословенная жизнь, моя борьба с жестокой утратой и стремление к чуду зачастую казались мне бессмысленными передвижениями шарика в китайском бильярде, который по замысловатой траектории катится от столбика к столбику, от колокольчика к колокольчику, от воротец к воротцам.
Теперь же получалось, что чуть ли не с самого рождения меня целенаправленно вели к Магик-Бич, к тому моменту, когда я, полностью отдавая себе отчет в своих действиях, или взвалю на себя немыслимую ношу… или отойду в сторону. Я не знал, какой она окажется, но уже ощущал ее вес, по мере того как эта ноша опускалась на мои плечи, и момент принятия решения приближался.
Всё в свое время.
Бирди Хопкинс свернула к тротуару, вновь остановила «Кадиллак».
— Порт в одном квартале, — она указала вперед. — Может, последний отрезок пути… уж не знаю, к чему, тебе лучше пройти пешком?
— Я воспользуюсь пистолетом только для самозащиты.
— Если бы я в этом сомневалась, то и не дала бы его тебе.
— Или защищая невинную жизнь.
— Поторопись. Все, как ты и сказал.
— Что я сказал?
— Это больше чем доверие.
Туман, ночь, будущее навалились на окна.
— Мне нужна еще одна вещь.
— Только скажи.
— У вас есть мобильник?
Она достала мобильник из сумки, и я его взял.
— Когда будешь в безопасности, дашь мне знать?
— Да, мэм. Спасибо за все.
Я начал открывать дверь, замялся.
На глазах Бирди блестели слезы.
— Мэм, я напрасно пытался вас высмеять. То, что вы чувствуете, вызвано не выпусками новостей.
Она прикусила нижнюю губу.
— Грядет что-то большое. Я тоже это чувствую. И, думаю, чувствовал всю жизнь.
— Что? Дитя, что это?
— Не знаю. Такое большое, что изменяет мир… но, как вы и сказали, это изменение, которого никто не ожидает.
— Иногда мне так страшно, особенно ночью, и рядом нет Фреда, чтобы он меня успокоил.
— Вам нет необходимости бояться, Бирди Хопкинс. Такой женщине, как вы, нечего бояться.
Она потянулась ко мне. Я сжал ее руку.
— Береги себя.
Когда понял, что могу отпустить руку Бирди, вышел из седана и закрыл дверцу. Мобильник сунул в карман джинсов, пистолет — за пояс, прикрыл свитером.
Дошел до угла, миновал перекресток, направился к порту. Большой двигатель «Кадиллака» урчал в ночи, пока я не ушел от автомобиля так далеко, что более не мог его слышать.
Глава 33
Берега бухты, с юга и севера, полумесяцами сходились к узкому устью. На южном берегу, ближе к выходу в море, швартовался рыболовный флот, с тем чтобы по минимуму беспокоить горожан, проживающих неподалеку от порта, и не мешать частным судам.
Стоя на пристани, что тянулась вдоль северного полумесяца, я не мог видеть далекие траулеры, сейнеры, баркасы, скрытые от меня тысячами белых вуалей ночи. Однако каждые тридцать секунд оттуда доносился низкий, печальный рев сирены, установленной на оконечности южного волнолома у входа в бухту.
Здесь, на севере, бухта предлагала надежное укрытие от волн, которые в плохую погоду врывались в устье. Четыре сотни стоянок занимали главным образом прогулочные суда: яхты со свернутыми парусами, моторные яхты, скоростные катера. Длина самой большой яхты составляла шестьдесят футов, но основная масса судов такими габаритами похвастаться не могла.
