— О, Господи, — сказала Белла, — мне лучше на глаза ему не показываться.
Роджер, однако, немедленно явился к ней в гримерную.
— Хорошая работа, — похвалил он дублершу, и на его квадратном веснушчатом лице появилась одобрительная улыбка. — Сыграно отлично. А теперь умойтесь и переоденьтесь где-нибудь еще.
Закрыв за ней дверь, он встал перед Беллой и мрачно произнес:
— А вот ты хреново сыграла, согласна? Полагаю, хорошо приняла на свадьбе.
Белла покачала головой.
— Недостаточно. В этом вся беда.
— У них там было что-нибудь вроде бедлама?
— По сравнению с их небольшой попойкой бедлам покажется морским курортом. Энрикесы в самом деле не любят чужаков. Нарушителей строго наказывают.
Дрожащими руками она зажгла сигарету.
— Что, крепко насели? Ты уверена, что правильно делаешь, выходя замуж за этого паренька?
— И ты туда же, — вздохнула Белла, — я думала, ты мне друг.
— А я и есть твой друг и к тому же один из самых больших твоих поклонников. Я знаю, что ты можешь показывать по-настоящему классную игру, но только если не будешь позволять себе такое, как сегодня. Ты в плохой форме, мой ангел. Если тебя сейчас тронуть, ты забренчишь, как надтреснутая струна. Да и выглядишь ты скверно. Посмотрев на тебя, никто не поймет, почему Отелло в тебя влюбился.
— Большое спасибо, — сказала Белла и рассмеялась.
— Так уже лучше. Теперь у тебя, кажется, три выходных? Ради Бога, отоспись. Что ты собираешься делать?
— Провести выходные в загородном владении Энрикесов.
— Тебе там понравится. Шикарное местечко. Прислуга для каждой спальни, и пейзажи просто волшебные.
— Это не поднимет мне настроение, я бы охотно отказалась от поездки. Ты же знаешь, я терпеть не могу сельскую местность.
Только сняв с себя сценический костюм, она сообразила, что ей не во что переодеться. Зеленое платье было ей противно, как похмелье. Оставался один выход: майка с портретом Кларка Гейбла на груди и мятые черные бриджи, уже несколько недель валявшиеся на дне шкафа и пахнувшие старыми грибами.
Ну и пусть, решила она, натягивая их на себя, я уже превысила средний уровень в способности неправильно одеваться — к чему подрывать завоеванную репутацию?
Было уже четыре часа, ночь сходила на нет. Они перемещались из одной дискотеки в другую и закончили одним из излюбленных мест Руперта, где музыканты играли спокойный джаз.
Крисси от экспедиции уклонилась, сославшись на головную боль.
Она просто не может видеть меня и Руперта вместе, усмехнувшись про себя, подумала Белла. Ласло привел с собой обворожительную испанку с длинной черной косой, которая извивалась по ее красивой смуглой спине.
Стив весь вечер Беллу просто не замечал, словно между ними выросла какая-то стеклянная перегородка. Он ни разу не пригласил ее танцевать.
Она падала от усталости, но какое-то мазохистское побуждение не пускало ее домой.
Теперь танцевали все. Стив — продолжая пересмеиваться — с Ангорой, Руперт с раскрасневшимися щеками и взъерошенными в вакхическом стиле волосами прижимался к Белле и шептал ей на ухо нежности. Ласло целовал свою красавицу-испанку, медленно поглаживая ее по смуглой спине, от чего она сгибалась перед ним в экстатической покорности. От этой пары исходила такая раскаленная сексуальность, что это действовало на всех остальных.
Я больше не вынесу, в отчаянии подумала Белла и, вырвавшись из объятий Руперта, убежала в туалет и там дала волю слезам.
Через несколько минут она кое-как взяла себя в руки и посмотрела в зеркало. Лицо было бледно-серым. Она размазала по щекам немного губной помады. Результат получился жутковатый.
«А ты бы тоже перестал усмехаться!» — мысленно проворчала она, глядя на Кларка Гейбла, скалившего зубы у нее на груди.
Когда она вернулась к столу, Руперт танцевал с испанкой. Ласло курил сигару. Белла села от него как можно дальше и уставилась в стакан.
— Ты не найдешь истину на дне своего Джонни Уокера, — заметил Ласло.
Свет из открывшейся двери вдруг осветил длинный шрам на его щеке.
Невольно заинтересовавшись, Белла спросила:
— Где ты заработал этот шрам?
— В Буэнос-Айресе. Меня полоснул ножом некий Мигель Родригес.
— За что?
— Он решил, что я взял в оборот его жену.
— А ты что сделал?
— Я его убил!
Белла вздрогнула.
— Но зачем?
— Иначе бы он меня убил, и к тому же… я действительно был неравнодушен к его жене.
— Наверное, вышел жуткий скандал.
— Жуткий. Но с тех пор случались скандалы и похуже. Люди забывчивы.
Он презрительно ухмыльнулся, а потом, не сдержавшись, захохотал.
— Тебе от этого стало не по себе?
— Я в порядке, — отрезала она.
Он взял ее руку и стал изучать.
— Может быть, только покусанные ногти вовсе не говорят о безмятежности. В тихом омуте черти водятся. Тебе было бы благоразумнее отстать от Руперта.
— Через мой труп, — прошипела она и вырвала от него руку.
А потом произошло неизбежное. Стив ушел с Ангорой.
Ласло подвез Руперта и Беллу. Верх машины был опущен, ночь стояла теплая, и Белла смотрела вверх на бесчисленные звезды, пытаясь убедить себя, что жизнь еще не кончилась.
Руперт обнял ее за талию.
— Не тискай меня! — вдруг взвизгнула она, сорвавшись.
Наступила гнетущая тишина. Руперт побледнел.
— Успокойся, дорогая, — сказал он мягко.
— Прости, любовь моя, — Белла взяла его руку.
Но в зеркальце водителя она заметила в глазах Ласло искру удовлетворения.
Глава девятая
Из-за сильного похмелья никто из них не смог поехать за город раньше второй половины дня. Все чувствовали себя обессиленными. Казалось, единственное, что может помочь, — это новая выпивка.
Тогда Ангора, вероятно, по наущению Ласло, предложила заняться столоверчением. Все кроме Беллы охотно ее поддержали. Нашли полированный стол и подходящий стакан. Приглушили свет.
Сначала ничего не произошло. Потом, когда Крисси сказала, что духи не появятся, если они будут все время дурачиться, все посерьезнели.
Стакан немного пошатался, а потом выдал послание Ласло: его ждет путешествие. Это произвело на всех впечатление, потому что на следующий день он собирался лететь в Цюрих. Ангоре было сказано, что она перенесет корь.
И тут стакан обратился к Мейбл.
— Мы не знаем никого по имени Мейбл, — сказала Ангора.
— Нет, знаем, — возразил Стив, — это же Белла.
— Белла? — удивился Руперт, — но она же Изабелла.
— Нет. Я знаком с ней больше твоего, и ее имя не Белла. Она урожденная Мейбл Фигги.
Белла сделалась пунцовой. Ангора каркнула от удовольствия.
