шестидесяти, здесь все было честно — деления циферблата с самого нуля шли по пять километров. Мы оторвались, когда скорость чуть превысила отметку «пятнадцать».
Я остановился и, опустив стекло, крикнул: «Слезай». Ничего. Никакой реакции. Статуя. Приклеился он там, что ли? Этого мне еще не хватало. Ладно… Сейчас я тебя отклею.
Я даже вылезти не успел. Проф обернулся ко мне — лицо его выражало предельную степень удовольствия. Так называемый восторг.
— Езжай так! — крикнул он.
Хотел я ему сказать, что он свалится, поломается, ушибется, покалечится, но не стал. Взрослый человек, сам должен понимать. В тот момент я как-то забыл, что он пьяный. Просто упустил из виду, не до того мне было. Только сказал, чтобы он перебрался вправо.
Отключив средний мост, я поехал дальше, стараясь не гнать и аккуратно притормаживать на ухабах. При этом я не забывал поглядывать назад. Сзади было чисто. Нет, что же они такие агрессивные-то, а? Это совершенно ненормально. Во всяком случае, мне о подобном ничего не приходилось слышать. Понятное дело, я не зоолог, но кое-какие представления о животном мире имею, в школе учился и вообще люблю канал Дискавери, где о чем только ни рассказывают, но при этом чего-то абсолютно нового я там, кажется, не увидел. Нет, бывает, что бегемоты или слоны в заповедниках на машины кидаются, но этим как бы положено. Наши кабаны, кажется, тоже. Попрошайки медведи в Йелоустоне могут набезобразничать. Ну с обезьянами все понятно, те хулиганы известные. Еще вот лоси любят дым из выхлопной трубы. Кайфуют они так, наверное. Про муравьев, создающих гнезда в сиденьях, и жрущих проводку крыс можно и не говорить. Но вот чтобы так, прыжком в стекло? Кажется, я начинаю понимать местных. Впрочем, один случай массового нападения животных на машины у меня имелся, но там было совсем иное дело. Хотя, может, тут тоже какая-то похожая приманка имеется?
Вскоре мы нагнали обоз, вставший посреди дороги. Я даже толком не успел затормозить, как мой Проф молодым козликом соскочил на землю и, словно заправский гаишник, бросился разруливать затор. Сочтя, что этот виртуоз языка справится без меня, я решил посвятить пару минут подготовке к возможной встрече с траками. Я, конечно, не собирался сейчас возвращаться на восток, но кто его знает, что может меня ожидать в другой стороне?
Потом, усевшись на место, я даже успел загрузить в бортовой компьютер снимки карт, сделанные мной у Коммуниста, и запустил программу привязки к местности в соответствии с теми действительно картами, что имелись в моем распоряжении. Впрочем, и им большого доверия не было, так как территория у меня представлена аж пятью вариантами. Ну с картами советского периода все ясно: в те времена на общедоступных планах местности, как говорят знающие люди, сознательно делали ошибки и допускали неточности, якобы для того, чтобы сбить с толку потенциального противника. Листы Главного штаба МО СССР с грифом «Секретно» куда более точные, но некоторые объекты на них просто не успели нанести, хотя им я склонен доверять больше всего. Есть еще очень неплохие карты англичан — те вообще большие спецы в картографии, за границей я пользуюсь именно их работами, но у них на данной территории хватает неточностей, а американская сильно устарела. В свое время, сводя все это в нечто единое, я так и не понял — всерьез или так, прикола ради, и была создана та самая программа, которой я сейчас воспользовался. Так вот, хотя сам я не видел, но, когда все это вместе сложили, как еще говорят, свели, разработчики узнали немало нового не только о своей родине, но и о других местах нашей планеты. Конечно, Волга не потекла вспять, но некоторые объекты приняли странные формы, заметно укрупнившись. В общем, я предпочел иметь все карты по отдельности, хотя, говорят, программу подправили так, что подобных недоразумений удалось избежать. Возможно. Но я люблю натуральные продукты, а никак не синтезированные.
Проф вернулся как раз тогда, когда стоящая передо мной телега тронулась. Был он возбужден и крайне доволен. Когда он горячим джигитом вспрыгнул на капот моего мустанга, я даже не стал возражать. Чем бы дитя не тешилось. Тем более ехать нам осталось всего ничего, правда, плетясь в хвосте обоза. Если ему так нравится, пускай.
Обозников я обогнал, когда мы выехали из леса, лихо проскочив по убранному полю. Я просто спиной чувствовал этих тварей. Конечно, вряд ли они нас догнали б, все же я прилично оторвался, но их скоростные возможности оказались куда выше, чем я предполагал. Жаль, что не удалось их заснять, но в тот момент мне было как-то не до съемки.
Я затормозил, прилично не доезжая до ворот. Открыл дверцу и крикнул:
— Все, Проф, дальше сам. Ножками.
Он обернул на меня такое удивленное и обиженное лицо, что я едва не рассмеялся. Ну чистый ребенок, у которого отняли его любимую игрушку.
— Ты чего это, Попов? А? Поехали.
— Слезай-слезай. Прогулка закончена.
— Почему?
— По кочану. Слазь, тебе говорю.
Слезть-то он слез. Только поспешил не к воротам, а ко мне.
— Попов, погоди, мы же договорились. Как же так? Отдохнешь, а утром поедешь. Ну? Посидим, поговорим.
— Потом. В другой раз. Дела у меня.
Я попытался закрыть дверь, но он вцепился в нее как клещ. Ну что мне с ним, драться, что ли?
— Я тебя прошу. Нужно еще так много спросить. Я тебе про Лося расскажу, — попытался взять меня за яблочко.
Нет, я совсем не хотел возвращаться. Только вспомню, как меня там корежило… Нет! Мне неоднократно приходилось читать материалы про эффект толпы, где человек запросто теряет человеческое, отдаваясь эмоциям, поэтому я, надеюсь, понимаю природу того, что там со мной творилось. Нет уж, хватит с меня. А то, что я немножко обманул Коммуниста, так, полагаю, он совершил очень удачную сделку и далеко не внакладе. В конце концов прокурорская работа предполагает, что мы всегда чуть-чуть да обманываем, хотя бы недоговариваем. Поначалу этот аспект моей профессии немало меня коробил, потом, не знаю, привык, наверное. Хотя все равно каждый раз осадок остается. В начале года один коммерсант предлагал мне работу, я обещал подумать, а потом эта командировка приключилась. Может, и стоило согласиться? Не знаю. Везде, в конце концов, одно и то же. Только платят по-разному. Ну и сам ты расплачиваешься иначе.
— Беги, Проф, спеши. Через полчаса максимум траки будут здесь.
Его пальцы на кромке двери побелели от напряжения, лицо превратилось в трагическую маску. Вот так-то! Я тоже умею брать за пищик.
— Так не поедешь?
— Теряешь время.
И тут сзади раздался пронзительный крик. То есть я не сразу понял, что сзади, сначала просто услышал крик. Посмотрел в сторону ворот — там несколько человек засуетились и запричитали, глядя, как вначале показалось, на меня. Потом я догадался обернуться.
Ой-ё!
Обоз беженцев летел во весь опор, только пыль в разные стороны. Из-за нее-то я не сразу разглядел возле кромки леса пацаненка лет десяти, бежавшего и спотыкающегося. А за ним, чтоб им нехорошо, траки.
— Беги! — крикнул я и втопил газ.
На открытом пространстве разворот делать куда легче, чем на узкой лесной дороге. Я только постарался не зашибить Профа, но тот уже отцепился.
Уверен, тут никто не видел подобных трюков. Из-под колес фонтаном пыль и еще какие-то ошметки. Со стороны это должно эффектно смотреться. На ходу захлопнув дверцу, я ломанулся прямо по полю, стараясь держаться в стороне от обоза, с которого валились какие-то мешки и еще черт знает что. Не до них мне. Они по любому успевают, кони вынесут. А вот пацан уже спотыкается чуть не через шаг. Да не оглядывайся ты! Беги и держи дыхание, тогда ты уверенно от них уйдешь. Пыль за мной закрыла частокол, да и не больно-то я на него смотрел. Чего ж обозники мальчишку бросили? Ведь чей-то сын. Кого-то из них. Не люди вы, что ли?
Давно я так не гонял. Мустанг мой вряд ли можно назвать скоростной машиной, хотя на трассе двести десять я из него выжимал без труда. Тут же, на территории, мой рекорд укладывается в относительно скромные сто. Теперь я его уверенно перекрыл. Только у меня не было времени на то, чтобы его фиксировать. Я просто гнал, не жалея подвески и вцепившись в руль.
Парнишка упал, но быстро поднялся и вдруг шарахнулся в сторону. От меня. Вот тебе результат показательной стрельбы по деревьям. До него мне оставалось метров двести от силы. Тракам, движущимся волной, впятеро меньше. Если б парень продолжал бежать в прежнем направлении, то наша разница в скорости без проблем позволила бы мне подхватить пацана. Теперь же, когда он поменял вектор движения на примерно перпендикулярный моему и тварей, шансов у него не оставалась ровным счетом никаких.
Те, кто ездили на джипах, знают, что у его водителя и пассажиров очень высокая посадка, сильно улучшающая обзор. Поэтому я видел, что двигающиеся казацкой лавой звери рванулись мальчишке наперерез. Со стороны кажется, что толпа действует осознано, словно по чьей-то команде. Не знаю. Толпа вообще штука плохо изученная, а уж стадо еще менее того. Инстинкты, рефлексы, что там еще? — все это по большей части слова, термины, под которыми каждый понимает то, что ему хочется.
Теперь понятно, что парень боится меня не меньше, чем этих тварей, хотя при этом пытается меня обежать по дуге и прорваться к воротам. Не хватало, чтобы он подумал, будто мы заодно. Похоже, у меня не осталось выбора. Как же мне это не нравится, кто бы знал!
Я наддал еще. Поле далеко не гоночный полигон, но в тот момент мне стало как-то наплевать на условности. Я постарался выжать из моего мустанга все, на что мы с ним были способны. При всей мягкости подвески и сиденья я почувствовал легкую перегрузку. И секунды спустя я ворвался в стадо этих… Этого… В общем, ворвался.
Я не хочу описывать кровавые ошметки, летевшие из-под колес. Ну его. Кто хочет, может представить сам. Лично мне это неприятно. Скажу только, что я двигался по дуге, как бы подгоняя мальца к воротам, которые уже закрывались за влетевшим в них обозом. Пусть кто-то считает, что работа у меня кровожадная. Пускай. А я всего лишь природу охраняю. И кровь не люблю. Ничью! Притом что я при оружии и вообще эдакий ковбой на джипе. Джипбой доморощенный.
Не буду врать, что я сорвал атаку тварей. По-моему, им смерть собратьев вообще по барабану. У них какие-то свои инстинкты, маму их нехорошо. На секунду мне вспомнился старый мультфильм про Маугли, сильно мной в детстве обожаемый. Были там такие красные собаки, которые шли на джунгли обезличенной волной. Дурные от жадности и бешенства. Тут… Не знаю, хуже или еще как. Только между мультиком и реальностью ох какая дистанция! Реалити-шоу. Самый отвратительный жанр.
Нет, атаку я не сбил. Да, видимо, и не мог. Не знаю. Просто я дал мальчишке шанс поменять направление движения. А потом, когда он оторвался, просто нагнал его, пробежав за ним всего пару десятков метров, схватил и бросил в машину. Да, чуть придушил! Так ведь чуть. Не хватало, чтобы он устроил мне разгром в салоне.
А потом я во всей этой… Во всем… Короче, въехал я в ворота на очень грязной машине. Где и как ее отмывать, я понятия не имел.
Ворота за мной захлопнулись.
Остановившись справа от тридцатьчетверки, я понял, что попал. Или попался. Пока я выгружал паренька, виски начало ломить с нечеловеческой силой. Что там накрыло Ершалаим? Тут же все накрыл страх. Или, хуже того, ужас.
Кто-то принял мальчишку из моих рук, кто точно — не помню. Мужик какой-то с бородой. Так тут все такие. Я едва не забыл кликнуть брелоком сигнализации, когда, подхватив свои манатки, бросился на стену.
Такого массового ужаса на лицах людей — всех без исключения! — я не видел никогда. Клянусь. И не хочу увидеть вновь. В моей работе есть свои издержки, но в этот раз здорово смахивает на перебор.
Подвинув плечом какого-то мужика — кажется, он даже не обратил на это внимания, — я встал у заточенного под карандаш бревна, доходившего мне до середины груди. Частокол.
Траки катились на приступ океанским приливом. Скажу правду, и пусть это развенчает какой-либо из мифов. Пусть. Мне стало нехорошо. И очень страшно. До того, что ноги ослабли и захотелось сесть. При этом ни одной мысли в голове. Виски болят. Слабость. Поскорее б все закончилось. Как угодно, но скорее.
