— Читала? А что, в России такого праздника нет?

— Нет. Праздника нет, но влюбленные есть.

— И у тебя тоже кто-то есть? — осторожно спросил Майкл. Наташа кивнула. — Это… серьезно?

— Не более серьезно, чем твоя знакомая в Лагосе. Кстати, она прислала тебе «валентинку»?

Майкл замялся. Он сегодня действительно получил послание от Кэрол, розовую открытку, разрисованную сердечками. У столика неожиданно материализовался официант.

— Два джина с ананасовым соком, — распорядился Майкл. Официант исчез.

— Странное сочетание, — заметила Наташа.

— Тебе понравится.

— Она ждала тебя сегодня?

— Не знаю. Наверное. — Майкл взял ее руку. — Мы не виделись с того самого вечера в Лагосе. Это было так давно. В другой жизни.

— Не говори больше ничего, — попросила Наташа. — Не надо. Это не имеет значения.

— Это действительно не имеет значения.

Наташа прикрыла глаза. Ощущение наготы под платьем было волнующе непривычным. Внутри все пульсировало, трепетало, конвульсивно сжималось. Наташа плотно сдвинула колени. «Я хочу его, — подумала она, замирая. — Господи, что же мне делать?»

«Эль амор», — запел по-испански хрипловатый голос. Эль амор. Любовь. Майкл сжал ее руки в своих больших ладонях. Ее пальцы дрогнули, ожили, словно вырвались из плена. От этого прикосновения будто электрическая искра проскочила между ними. Наташа качнулась к нему. Их губы встретились. Она почувствовала дразнящую ласку его языка и неуловимым кошачьим движением скользнула ему на колени. Руки обвились вокруг его шеи, пальцы судорожно вцепились в волосы на затылке, будто она боялась, что он вдруг исчезнет.

Поцелуи, жадные и неистовые, жгли его кожу. «Я изнемогаю, — кричало ее возбужденное тело. — Чего ж ты медлишь?!»

Она сидела на нем верхом, как наездница, широко расставив колени. Под нажимом его нетерпеливых рук юбка медленно поползла вверх, обнажая длинные, стройные ноги. Вышколенный официант неслышно поставил на стол два запотевших бокала и растворился во мраке. Даже если бы он грохнул эти бокалы об пол, они не услышали бы его.

Его пальцы добрались наконец до влажной трепещущей ложбинки между ног. Наташа содрогнулась всем телом, резко втянула в себя воздух, ее острые зубки впились в его губу. Но он не убрал руку. Ее бедра волнообразно закачались в такт его движениям.

— Наташа! — выдохнул Майкл. — Может, уйдем куда-нибудь? Не знаю, как ты, а я в такие минуты предпочитаю более уединенные места.

— Ах ты, свинья! — Она снова куснула его, на этот раз за мочку уха. — Тебя послушать, так я — сексуальная маньячка и эксгибиционистка.

— Ты и то, и другое, и даже больше, — рассмеялся он. — Ты — моя женщина, и я увожу тебя отсюда.

Он не глядя бросил на стол пару банкнот и, обняв Наташу за плечи, повел к лифту.

В холле было пусто, даже дежурный за стойкой куда-то исчез. Они шагнули в зеркальную глубь лифта, серые металлические двери, еле слышно шурша, сдвинулись, кабина заскользила вверх. Они наконец-то были одни.

Мощная сила бросила их друг к другу. Множество отражений метнулись навстречу и сплелись в страстном объятии. Не отрываясь от его губ, Наташа пробежала пальцами по вздыбившейся ширинке на его брюках. Последнее, что успел сделать Майкл, прежде чем погрузиться в нее, раствориться в ней, это нажать кнопку «Стоп». Кабина лифта, дрогнув, зависла между этажами.

Дежурный в холле отеля в который раз набирал номер аварийной службы.

— Что они там, поумирали, что ли? — бурчал он себе под нос. Если он к утру не разберется с этим чертовым лифтом, то будут серьезные неприятности. С их менеджером шутки плохи. Круглосуточное обслуживание, европейское качество, один звонок — и все ваши проблемы решены. Ха-ха, очень смешно! Дрыхнут небось, как все, и во сне не видят, что у него лифт застрял между пятым и шестым этажами и уже полчаса ни туда, ни сюда.

Он раздраженно бросил трубку и посмотрел на табло. Вдруг лампочки ожили и замигали. Три, два, один. Интересно, кто там в такой поздний час?

Из кабины вышли двое. Он сразу узнал их: высокий мужчина и девушка с волосами цвета… цвета… Красивые, короче, волосы. Он ведь их заприметил, как только они появились. Еще подумал тогда, что повезло мужику, такую девушку отхватил. А что отхватил, в том сомнений нет. Они, как под стеклянным колпаком, ничего вокруг не замечают, идут себе рядышком, а чуть соприкоснутся плечами или рука руки коснется — искры летят. Он такое уже видел, когда его старший брат влюбился в Кики. Правда, у них все быстро кончилось. Брат как узнал, что она подрабатывает на панели, так сразу нанялся матросом на торговое судно, и вот уже почти год от него ни слуху ни духу.

Парочка поравнялась с его стойкой. Одного взгляда на их лица, на припухшие губы девушки было достаточно, чтобы понять, чем они там занимались. Это ж надо! Трахались в лифте!

Лучшего места для джиги-джиги[11] просто не сыскать, там же все сплошь в зеркалах. Чума! Как же он сам до этого не додумался? Мужчина заметил его озорной взгляд и подмигнул. На стойке как бы сами собой очутились две хрустящие бумажки. Парень быстро сгреб их рукой. Двадцать найр. Неплохой улов.

Поездка в «Катерпиллер» далась Наташе с трудом. Бурные события прошлой ночи лишний раз доказали ей, что ситуация безнадежно вышла из-под контроля. Это и будоражило, и пугало, все сразу. Впервые в жизни она оказалась всецело во власти мужчины. Один его взгляд, прикосновение руки — и она теряет голову, все благие намерения рассеиваются, как дым, остается лишь дикое, непреодолимое желание видеть, слышать, ощущать его.

Превыше всего Наташа всегда ценила свою свободу. Ее независимая натура болезненно реагировала на запреты и ограничения, порождая острое чувство протеста. Все ее существо восставало против сложившейся ситуации. Ей хотелось петь, кричать от счастья, возвестить всему свету о своей любви, а вместо этого она крадется в ночи, как последний воришка, шарахаясь от каждой тени, пугаясь малейшего шороха. Где взять силы, чтобы вынести все это?

Витек всю дорогу тараторил без умолку. Отводил душу. Наташа была благодарна ему за это. Не надо было поддерживать разговор. Она слушала его вполуха, изредка вставляя ничего не значащие междометия и рассеянно кивая. «Не думай ни о чем. Я найду тебя», — сказал ей на прощание Майкл. Как она может не думать, если зеркала там, в лифте, еще хранят отражение их разгоряченных тел. Он унес с собой вчера ее трусики. «Моя „валентинка“», — сказал он. Понял ли он, что это больше, чем просто кусочек ткани, что это ключ от ее женской сути, который теперь в его руках? Понял ли? Конечно, понял. Он все понимает, он все знает о ней. Все.

По всему телу пробежал озноб. Наташа обхватила себя руками за плечи, пытаясь унять дрожь.

— Тебе холодно? — спросил Витек. — Выключить кондиционер?

— Д-да.

— Чего ж ты сразу не сказала? Простудишься еще. — Он щелкнул переключателем. — Подхватить насморк в Африке — это надо суметь. — Он переключил скорость, поддал газу, и машина легко обошла впереди идущий грузовик. — Чего молчишь?

— Смотрю, как ты красиво управляешься с машиной, — ответила Наташа, чтобы хоть что-то сказать.

Витек довольно улыбнулся:

— Практика.

— А долго нужно упражняться, чтобы водить так, как ты?

— Как я, долго. Я ее чувствую, как себя.

— А я смогу так?

Витек окинул ее оценивающим взглядом.

— Не-а. Женщина за рулем — это особый случай.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату