'почти во всех школах введены обязательные уроки валеологии... Вопреки утверждениям непосвященных рядовых валеологов, мировоззренческая концепция валеологии имеет религиозный оттенок, причем антихристианского характера'[126].
Барнаульская епархия опубликовала в своей газете статью с серьезным критическим анализом валеологии, предупреждая, что под ее прикрытием 'современному безрелигиозному человеку предлагается давно забытое течение оккультной науки'[127].
А Москва молчит. Боюсь, что это молчание нельзя назвать золотом.
Виктор Аксючиц под тенью оккультизма
Виктор Аксючиц - лидер Российского христианско-демократического движения. Если два слова пишутся через дефис, значит, между явлениями, обозначаемыми этими словами, довольно непростые отношения. Соединяет этот дефис или противопоставляет? Если соединяет, то сохраняются ли обе половинки в своей целостности или в чем-то уступают друг другу ради того, чтобы быть в союзе? Если уступают - то в чем и насколько?..
Так что разговор пойдет о христианстве и демократии. Но сначала - о Православии и монархии. В сегодняшнем лексиконе прижилось еще одно сложно-дефисное словосочетание 'православно- монархическое мировоззрение'. И раз уж в нем есть дефис, то не уйти от тех же вопросов о том, в какой мере в этом синтезе избежали мутаций его составляющие. Меня мало интересуют вопросы неприкосновенности 'идеалов демократии', равно как и 'принципов монархии'. Понятно, что христианство просто-таки не имеет права оставлять в неприкосновенности то, к чему прикасается: оно обязано всё преображать, всё наделять новым, своим смыслом. Моя боль о другом: не страдает ли христианство, когда его подпирают очередным дефисом?
Сегодня трудно не заметить, что те люди, которые громче всего заявляют о себе как о 'православных монархистах', ведут себя странно как по меркам православным, так и по меркам монархическим. Весьма громкая часть людей, декларирующих свое мировоззрение как 'православно-монархическое', группируется вокруг таких изданий, от которых за версту несет банальной диссидентщиной (вроде 'Руси Православной'). Я не собираюсь вступать в спор с их монархическими убеждениями. Я просто прошу их подумать: а их собственное поведение хоть как-то совместимо с этими убеждениями? Монархия есть отсечение своей воли, вверение ее Промыслу Божию, который держит 'сердце царево в руце Божией' (Притч. 21,1). В монархию нельзя входить с демократически-изобличительными рефлексами. Надо заставить свои пальцы разжаться из фиги, в которую они срослись за годы соввласти и демократии, в распахнутую раскрытость, готовую как Промысл Божий принять все, что будет сказано с престола.
Вот как святитель Филарет Московский еще в прошлом веке укрощал диссидентские похоти подданных Империи: 'Заповедь Господня не говорит: 'Не восставайте противу предлежащих властей'. Заповедь говорит: '
Правила жизни в монархическом обществе предполагают, что надо всегда соблюдать заповедь: 'Начальствующего в народе твоем не злословь' (Деян. 23, 5). А это значит, что порой необходимо отказывать себе в удовольствии критиковать царя даже тогда, когда он очевидно неправ и когда он проповедует очевидную ересь. Напомню, что когда преподобного Максима Исповедника обвиняли в том, что он верит не так, как верит император, то Максим оказался в весьма непростой ситуации. Патриций Троил спросил преподобного: 'Но разве ты не анафематствовал типоса императорского указа, содержащего ересь?' Старец отвечал: 'Анафематствовал'. - 'Но если ты, - сказал Троил, анафематствовал типос, то, следовательно, и царя?' - 'Царя я не анафематствовал, а только хартию, ниспровергающую православную и церковную веру'[131]. Вряд ли этот ответ можно назвать логичным или искренним. И в итоге преподобный Максим был все же осужден как политический преступник, как хулитель 'царского величия'. И потому даже VI Вселенский Собор, приняв учение Максима, оправдав его учителей и осудив его противников, тем не менее не рискнул оправдать самого Максима лично. Его имя даже не упоминалось на этом Соборе...
Готовы ли сегодняшние монархисты к такой осторожности, к такой аскезе? Готовы ли они не указывать перстами на промахи и не кричать об ошибках (действительных или мнимых) 'начальствующего в народе' - хотя бы только в народе церковном?
Сегодня в России нет монархии. Но это не означает, что в ней нет иерархии. Отсутствие самодержавия в России не означает, что с православного человека снята обязанность научения послушанию. Просто школа послушания теперь находится в самой Церкви. И тот, кто не смог 'монархически' жить в Церкви, не сможет жить по-' монархически' и в самодержавнейшем государстве. Тот, кто дерзит Патриарху, будет дерзить и монарху. Если наши монархисты не могут принять на себя обет воздержания от критики Патриарха, - как же они смогут воздержаться от критики монарха?
Люди, имеющие потребность и воспитавшие в себе навык постоянного выискивания поводов для оппонирования властям (как светским, так и церковным), - неужели же они смогут приучить себя к воздержанию от критики после введения в России монархического правления? Святитель Филарет говорил, что дурной гражданин земного отечества неблагонадежен и для Отечества Небесного. По этой же логике мы можем сказать, что тот, кто был дурным гражданином церковного сообщества, не станет добрым подданным и сообщества граждански-монархического. В патриаршей Церкви сегодня явлен опыт монархического устроения общества. Ту малую толику послушания, которую церковная иерархия возлагает на верующих, - многие наши 'монархисты' не могут вынести. Неужели же они смогут безропотно жить в монархическом государстве?
Вот изложение Патриархом очевидной нормы жизни в Церкви: 'Решения Соборов, священного Синода, выступления Предстоятеля Церкви по церковным вопросам - это официальная позиция Церкви, которая должна быть ориентиром для клириков, состоящих в ее юрисдикции. Лица, имеющие иные мнения, по меньшей мере обязаны воздерживаться от публичного оглашения их'[132] .
Но сколько же сегодня православных 'фундаменталистов', которые о высшей церковной власти упоминают лишь для язвительной критики ('этот Ридигер')! Наши 'традиционалисты' не замечают, что никак не в традиции Церкви перетолковывать слова и действия Патриарха в наихудшем свете. Вспомним язвительное замечание святителя Филарета об 'общественном договоре' между матерью и младенцем. Разве станет оно менее справедливым, если вместо матери мы в нем помянем отца? Патриарх же 'первенствующий из отцов'. Тем более странной эта ситуация выглядит ввиду того обстоятельства, что многие из тех, кто сегодня нападает на Патриарха за его якобы недостаточное Православие, были духовно еще даже не зачаты и не рождены в тот год, когда Собор избрал митрополита Алексия на Патриарший
