возглавил поход на Нижний Новгород. Михаил стремился таким образом блокировать Московское княжество с юга. Конечно, в числе помощников Михаил выделил своему сыну верных и опытных тверских бояр, но номинальным главой был назначен юный княжич.
Через три года, в 1314 году, перед Дмитрием стояла гораздо более серьезная и ответственная задача. Новгородцам показалась слишком тяжелой власть Михаила Ярославича. Воспользовавшись тем, что князь должен был уехать в Орду, они прогнали его наместников и даже выступили с войском и разорили владения Твери по левому берегу Волги. Дмитрий собрал войска для усмирения своенравных новгородцев и выступил им навстречу. На протяжении 6 недель вооруженные силы простояли друг против друга и заключили мир.
Когда же Михаил из-за интриг московского князя Юрия Даниловича утратил великое княжение и должен был ехать на ответ к хану Узбеку в Золотую Орду, Дмитрий вместе со своим младшим братом Александром пытался отговорить отца. Сыновья предчувствовали, что больше не увидят своего отца, и предлагали, чтобы тот остался дома и переждал гнев татарского хана. В качестве заложников они готовы были отправиться в Орду сами. Как известно, Михаил Ярославич, желая спасти родную землю от татарского набега, явился на суд и был казнен в Орде.
Тверское княжение после смерти отца перешло к Дмитрию. В следующем году он женился. В год свадьбы, в 1320 году, ему уже было 22 года. Это значит, что решение о создании семьи он принимал самостоятельно, советуясь, конечно, и со своей матерью, приехавшей в Тверь из Ростова княгиней Анной Дмитриевной.
Венчался Дмитрий с Марией, дочерью Гедимина, который с 1316 по 1341 год носил титул Великого князя Литовского и Русского. Правивший до него его брат Витень в 1307 году освободил от немцев Полоцк. Некогда русские полоцко-минские земли (территория современной Белоруссии) вошли в состав Литовского княжества. Важно подчеркнуть, что этот процесс носил не военный, а мирный, дипломатический характер, осуществляясь путем заключения договоров.
После Гедимина с 1345 года правили его сыновья Ольгерд и Кейстут. Первый ориентировался в своей деятельности на юго-восток, второй осуществлял управление западными землями. Ольгерд добился наивысшего расцвета Литовского княжества. Он одержал победы над крестоносцами в 1348 и 1370 гг., над монголами в 1363 году у Синих Вод. Продолжая политику своего отца по поддержке Твери, Ольгерд трижды совершал походы на Москву (1368, 1370, 1372 гг.), но безуспешно. Последний поход вызвал лишь ответный разгром Тверского княжества в 1375 году объединенными силами русских под руководством московского князя Дмитрия Ивановича, после чего Тверь перестала претендовать на великое княжение. Впоследствии Ольгерд подчинил себе часть Волынского княжества, Витебское княжество, переяславские, черниговские, северские земли. Юго-Западная Русь получила защиту от монголов и немецких крестоносцев. Русский язык и культура сохранялись под властью Литвы.
Великое княжество Литовское и Русское (таково было его название) простиралось от Балтики до Черного моря. Почти 90 процентов его территории составляли русские земли бывшей Киевской Руси. Великое княжество Литовское и Русское включило в себя часть Волынского и Витебское княжество, Турово-Пинскую, Киевскую, Переяславскую, Подольскую, Черниговскую, Северскую земли. Таким образом, наследниками исчезнувшей Киевской Руси оказались Литва и попавшая под власть монголов Северо-Восточная Русь, объединившаяся впоследствии вокруг Москвы.
Из рода князей Черниговских произошли и польские графы Огинские, перешедшие в католицизм лишь во второй половине XVII века. Таким образом, участник польского восстания 1794 года, автор проникновенного «Полонеза Огинского» («Прощание с родиной»), композитор Михаил Огинский являлся потомком одной из ветвей Рюриковичей.
Гедимин был язычником, почитавшим бога Перкунаса (аналогичное божество ? Перун у древних славян). Его сын Ольгерд, женатый вторым браком на тверской княжне Ульянии Александровне, внучке Михаила Тверского, принял православие. Православным был также и Витовт, сын Кейстута. Воспитанный в православии сын Ольгерда Яков (Ягайло или Ягелло) позже принял католичество. Конечно, не следует преувеличивать глубину религиозных убеждений литовских князей. Во многом их крещение носило формальный характер. Самого Ольгерда московские летописцы называли «зловерным, и безбожным, и нечестивым». После его смерти в мае 1377 года он был сожжен на языческом погребальном костре ? вместе со своими конями и оружием. Позже многим жителям Литовского княжества пришлось делать выбор. Православные ушли под руку московского князя (так поступили братья Ягайло ? Андрей и Дмитрий Ольгердовичи), католики стали служить польской короне.
Поддержка тестя, сильного и воинственного литовского князя Гедимина, много значила для Дмитрия Михайловича. Но еще больший вес для него имела собственная память об отце. Каждый раз, находясь возле Спасо-Преображенского собора внутри Тверского кремля, он видел могилу отца и сознавал, что тот пока остается неотомщенным. Он надеялся, что день возмездия придет.
И такой случай представился, правда, только через 7 лет после гибели Михаила Ярославича.
На Кашин, крупный город Тверского княжества, со значительными военными силами в 1321 году вышел Юрий Данилович. Скорее всего ему хотелось еще раз продемонстрировать свою власть и безнаказанность. Вероятно, был расчет и на богатую добычу. Но Дмитрий Михайлович не зря носил прозвище Грозные Очи. Он вывел свои войска навстречу соединенным московским и суздальским отрядам под руководством Юрия. Военное противостояние не привело к сражению. Стороны заключили мир, по которому Дмитрий передал Юрию 2000 рублей в качестве дани для передачи в Орду от Тверского княжества.
Не исключено, что Юрий Данилович посчитал свой поход удачным. Еще бы, без применения силы получить в свое распоряжение огромную сумму денег.
Зимой 1322 года Юрий Данилович, взяв с собой полученное от Твери для татарского хана серебро, направился в Великий Новгород. Предполагают, что он хотел пустить их в оборот, выручку оставить себе, а после завершения торговых операций передать дань в Орду.
Дмитрий Михайлович зорко наблюдал за действиями соперника. Когда он убедился, что Юрий и не собирается полученные деньги отдать в Орду, то понял, что судьба предоставила ему шанс поквитаться с московским князем. Сестра хана давно уже умерла, и рассчитывать на теплоту родственных чувств к себе со стороны правителя Золотой Орды Юрий Данилович уже не мог. А утаивание налогов не могло не вызвать гнева хана.
Так и случилось. Более того, не дожидаясь объяснений от Юрия, хан передал ярлык на великий владимирский стол самому Дмитрию Михайловичу. Так второй раз великое княжение получил тверской князь.
А московский князь бездарно потерял великое княжение через три с половиной года, как получил его, хотя стремился к нему более 13 лет.
Хан продолжал ожидать к себе для объяснений Юрия Даниловича. Тот пытался прибыть в Золотую Орду, но на дорогах его стерег брат Дмитрия, Александр Михайлович. Тверским князьям хотелось, во- первых, лишить ненавистного им Юрия финансовых средств, которые могли бы помочь тому подкупить советников хана. Кроме того, они могли считать справедливым хоть как-то компенсировать те материальные потери, которые Юрий причинил тверской земле. Во-вторых, им было важно самим доставить в Орду московского князя.
Убегая от братьев, растеряв все приготовленные для Орды средства, Юрий спасался в новгородских землях. Но он понимал, что до бесконечности он не может прятаться от хана. Кружным путем через Пермь он смог обойти тверские заставы и оказался в Орде у хана. Туда же поспешили и братья, Дмитрий с Александром. Хан предполагал назначить суд.
А при встрече горячий и вспыльчивый Дмитрий не смог справиться с приступом ненависти и ярости к виновнику гибели своего отца. Н.М. Карамзин описал случившееся в следующих словах: «Там они увидели друг друга, и нежный сын, живо представив себе окровавленную тень Михаилову, ? затрепетав от ужаса, от гнева, ? вонзил меч в убийцу. Георгий [такую форму имени московского князя использовал историк] испустил дух, а Димитрий, совершив месть, по его чувству справедливую и законную, спокойно ожидал следствий... Так одно злодеяние рождает в мире другое, и виновник первого ответствует за оба, по крайней мере в судилище Вышнего!»
Узбек, однако, в отличие от русского историка XIX века, не посчитал, что в своей смерти виновен сам московский князь. Он был возмущен самоуправством тверского князя и приказал было тут же умертвить его.
