Он выскочил в коридор и заорал:
– Сестричка! Вези его в морг, куда доктор прописал!
– Лара, – пролепетал Роман бледными губами, – ты пришла…
– Да, я пришла. Ирина Викторовна мне сказала, что ты сделал глупость.
Ирина Викторовна поддакнула, ей настолько импонировала манера Ларисы обращаться с ее сыном, что на месте своей невестки она видела только ее.
– Ничего не случилось. Просто… – Роман в последний раз задумался: сказать правду, или пусть помучаются?
– Содержимое желудка, – вошел в палату доктор с журналом, который он читал для Ирины Викторовны, – содержит следы несвежих продуктов. Скорее всего, ваш сын отравился ливерной колбасой.
– Ты опять объедал кошек? – возмутилась Ирина Викторовна. Роман отрицательно мотнул головой. – Доктор, вы ошиблись.
– Не может быть, анализ четко показывает…
– Вы ошиблись, – брезгливо повторила Ирина Викторовна, – мы не едим эту колбасу.
– Они грибами питаются, – встрял вернувшийся на свое койко-место дед, – собирают втроем и студентам продают. По хорошей цене.
Доктор прочитал еще раз записи, покачал головой и вышел.
– Колбасой? – удивилась Лариса, не ожидавшая, что все закончится так прозаично.
– Да! – с пафосом ответил Роман. – А тебе бы стало легче, если бы я отравился цианистым калием?!
– А что ты думаешь? Я как-то в аптеке хлористый калий покупал. Кладу пузырек в карман, а аптекарша мне кричит: «Дедуля, я по ошибке тебе вместо хлористого цианистый калий продала!» Ах мать честная, думаю. «И что делать?» – я у нее интересуюсь. «Что, что. Добей рубль в кассу!»
– Нет, мне бы все равно было тяжело, – вздохнула Лариса, вместе с ней Ирина Викторовна и фермер, который уже лежал к присутствующим лицом.
Лариса взяла руку Романа и прижала ее к своему сердцу.
– Рома, поправляйся, пожалуйста. Ради того, чтобы ты жил и был здоров, я на все согласна. Честное слово, завтра же пойду и разведусь.
– Не надо торопиться, – испугался Роман, в планах которого первым пунктом стояла женитьба на будущей матери своего сына.
– Я не поняла?! – возмутилась поведением сына Ирина Викторовна.
– Я просто хочу встать на ноги, – стал объясняться с женщинами Роман, – и принять важное для себя решение.
– Ромочка, какое бы ты решение ни принял, я соглашусь с любым, – всплакнула Лариса, – лишь бы ты жил, пусть даже не со мной.
Ирина Викторовна утерла слезу и безжалостно посмотрела на ерепенившегося сына. Ладно, подумала она, наверняка дед накормил его галлюциногенными грибами, и теперь мальчик бредит. Пусть вернется к действительности. И мы еще посмотрим, кто примет судьбоносное для семьи решение.
Лариса гладила руку Стрелкина и преданно смотрела ему в глаза. Даже если эта мумия не вернется, нужно будет расстаться добрыми друзьями. Мало ли что ей не понравится в гареме у принца. Вдруг придется неожиданно сбежать и попросить у этого помощи? Правда, глядя на бледного Романа сейчас, она не думала, что из него получится хороший помощник. Но он ее любил с детства, а это чувство не проходит никогда! Где-то в глубине души оно затаивается и ждет-поджидает, когда ему вырваться наружу. И про колбасу он на себя наговаривает. Наверняка снова решил свести счеты с жизнью. И поводом опять послужила она, Лариса, отказавшая ему во взаимности в романтическом путешествии, когда он дышал возле ее уха как ежик. А сейчас он не хочет в этом признаваться и сваливает все на несвежую колбасу. Ну, как же его, бедного, от этой колбасы колбасит!
– Ромочка, Ирина Викторовна, если нужно за чем-нибудь сбегать, я сбегаю, – от души предложила Лариса.
– Вот молодец девка, – обрадовался дед, – сбегай за пивом. Тут напротив больницы как раз ларек. И сигарет прихвати.
Ирина Викторовна расплылась в улыбке. Она любила посылать. Сначала она послала надоедливого деда, а потом обратилась к Ларисе:
– Действительно, милочка, почему бы не принести Ромашке свежих фруктов?
– Да что ты думаешь? После них Ромашке уже бегать не придется. Просифонит бедного парня, – вякнул старик.
Ирина Викторовна задумалась и решила по поводу фруктов посоветоваться с врачом, заодно узнав у него, насколько отдалено отхожее место от палаты. Она взяла Ларису под руку, дав понять, что этим заканчивает свидание с больным, и обе женщины удалились. Только одна из них сказала деду и фермеру: «До свидания». Ясное дело, это была Лариса.
– Какая тебе девка хорошая попалась. Любит тебя, – дед присел к Роману на кровать. – Только я что-то не пойму, она за что тебя так любит, за то, что замуж выскочила за другого?
Роман молча кивнул головой.
– Ты не переживай. Бабы, они все такие. Но пользуйся.
Роман отвернулся к стенке, свернулся калачиком – это была его любимая поза эмбриона – и стал думать над тем, что сказал ему дед. Лариса его действительно любит из-за того, что вышла замуж за другого. Парадокс женского характера. Любят одних, замуж выходят за других. И ничего с этим поделать нельзя. Вот она разведется, выйдет за него замуж, и все. Разлюбит. Раз вышла замуж, точно разлюбит. И станет любить кого-то другого. Степанцова? Нет, тот у нее будет в прошлом. Она полюбит принца. Девчонки все без ума от разных принцев.
А если он женится на Любаше, та станет его любить? Во всяком случае, она не прибежала к нему в больницу со словами скорби и признания, она вообще не прибежала. И неизвестно, прибежит ли вообще. Но это такая штучка, что бегать придется за ней. А он уже набегался, с него хватит. Да и Лариса маме очень нравится. Но как же ребенок, которого после проведенной с ним ночи должна родить Любаша?
Роман понял, что опять сам себя завел в тупик. Он ощутил страшную потребность чего-нибудь съесть. Его глаза забегали по тумбочкам и нашли одинокий сухарь, притаившийся за градусником.
– Грибов хочешь? – поинтересовался дед, поймав жадный взгляд Стрелкина.
– Хочу, – неожиданно для себя заявил Роман и стянул сухарь с тумбочки соседа.
Дед ловким движением рук вытащил из-под кровати фермера вещмешок времен битвы под Бородином и выудил оттуда странный темный порошок в целлофановом пакете.
После этого порошка все сомнения развеялись, как подмосковный утренний туман. Да зачем мне вообще жениться, рассуждал, улыбаясь, Стрелкин. К чему мне в доме столько женщин? Чем мне плохо сейчас? Что я, дурак, себе на шею ярмо вешать? Первый раз в жизни в его воспаленном галлюциногенном сознании появились здравые мысли.
– Вот, что ты думаешь, – радовался дед, наблюдая за ожившим больным, – и студенты так же. Хихикают и сессию сдают.
Лариса вернулась домой в плохом настроении. Стрелкин снова на кого-то дулся. На кого, ей было совершенно ясно. Нужно было немедленно брать Ирину Викторовну в союзницы. А то он ускользнет от нее, как вода между пальцев. Она тоже стояла на распутье, как и Роман. Нужно было собирать чемодан. Причем делать это на всякий случай и тайком от всех. Если узнает мама, у нее случится сердечный приступ. Если узнает Настя, случится приступ зависти и ревности. Если узнает Роман, кто предскажет, что на этот раз может произойти? Он уже топился, травился, теперь ему остается только повеситься. А она своими сборами только затянет узел на его хрупкой шее.
Степанцов пропал бесследно. После того, как она ему вызвала все службы города, он небось затаился где-нибудь на очередной даче. Нужно его найти и потребовать развода. А потом заявиться к Стрелкиным и показать паспорт. Пусть не думают, что она бросает слова на ветер! К тому же, надо заранее оформить заграничную визу. Так, на всякий случай.
– Настя, Стрелкин отравился, – сообщила она подруге.
