ЗАГАДКА ФЕСТСКОГО ДИСКА И ЗМЕЕПОКЛОННИКИ

Эту фазу – удвоение, – считал я, изображает знак оллин – движения в различных его вариантах. Наиболее соответствует его условному образцу фигурка, изображающая дугообразно отклонившиеся одна от другой палочки с человеческими лицами. Симметрия раздвоения, как я уже заметил при описании 'орлиною тотема' со страницы 16-й кодекса Нутталь, визуально выражает идею копирования генов в хромосомах, удвоение их 'записи', дающей индивидуальную неповторимость лица и всего тела.

Таким же образом следует воспринимать и глиняную фигурку из Тлатилько.

Две ее удлиненные головы, подобные одна другой, как и в предыдущем примере (кстати, из того же района), казалось, открывали новое направление для моих поисков. Но я отложил это ради иной работы, отметив лишь, что многочисленные фигурки, относящиеся к различным регионам и временам, изображающие антропоморфных существ с чрезмерно вытянутыми головами, могут тоже иметь 'хромосомное' происхождение. И в конце концов, как знать, не это ли было причиной намеренной деформации толов у майя? Своим новорожденным они сжимали лбы досочками, что и приводило к удлинению черепов. Эту мысль о уподоблении хромосоме удивительно подтверждает тот майяский рисунок, на котором человеческая голова превращается в нечто змееподобное и ярмообразное.

Мне еще подумалось, а не в палочках ли хромосом следует искать генезис так называемых фаллических памятников мира? Обелиски, удлиненные валуны, стоящие парами; столбы, менгиры, палицы, столбовые тотемы, гладкие и с рельефами; световиды с одним, двумя, четырьмя лицами – может, все это вовсе не фаллосы, а хромосомы? Или и то и другое одновременно? Но я несколько отвлекся…

Возвращаясь к нашей теме, ее развитие я увидел в фигурке двух женских тел-хромосом, еще соединенных между собой, но уже с некоей печатью наступающей репликации деления. С их плеч свисают по две параллельные ленты или палочки – конечно же не косы! Того же типа фигурка из монте-альбана напоминает не только хромосому, но и животворный жезл Кецаль-коатля, функциональное сходство которого с бивалентом я старался показать уже при совсем других обстоятельствах.

Удвоение нити ДНК и последующее удвоение их мотков – хромосом предвосхищает самое важное событие в жизни клеток – их деление и образование от каждой двух дочерних клеток. И вот пришло время задать себе кардинальный вопрос: а знали ли миштеки о делении клеток, и отражали ли в своих рисунках именно этот столь глобапьный для продолжения жизни процесс? Изображения, которые я исследовал до сих пор, прямым доказательством того не были. Чальчиукокатдь- шнур, ожерелье из драгоценных камней, иероглиф понятия 'ребенок' – мог, конечно, быть цепочкой клеток, но ничего не говорил о том, каким образом клетки возникают. В других же случаях, там, например, где давший трещину драгоценный камень выпускал росток, наличие трещины отнюдь не говорило прямо о начале деления камня на два дочерних.

Первым же примером, наводящим на размышления по моему вопросу, показалась мне фигурка из доклассического периода, найденная в Тлатилько и изготовленная из раскрашенной глины.

Два соединенных в одно тела казались верным изображением делящейся клетки! Конечно, тут мог быть всего-навсего двойной клубень, но… это 'всего-навсего' мало соответствовало месту находки: Тлатилько, зато там обнаружено неисчислимое множество других двойных объектов, – например, две детские головы с ольмекскими чертами лиц – и все на ту же самую тему о делящихся палочках. Да и в 'клубнях' тоже что-то явно таилось; как бы два носа, надавливающих изнутри на внешнюю оболочку, как бы элементы лиц, которые только еще начали формироваться. Это изображение, как и прочие в этом роде из того же района, несло в себе касающийся двойственности сокровенный смысл. А поскольку другие фигурки так явно изображали именно бивалент- напрашивалось соотнесение их с наиболее близкими к хромосомам, делящимися сферическими объектами. Ими были 'драгоценные камни'-клетки.

Рис. 108. Разделяющиеся драгоценные камни (кодекс Виндобоненси) и пять драгоценных камней, соединенных в знак кинкунке (кодекс Нутталь)

О том, что я был на верном пути, прямо сказал мне рисунок из кодекса Виндобоненси. Глядя на него, трудно было усомниться, что речь тут идет именно о двух клетках, условно изображенных в момент после деления.

На это всем видом своим указывают два движущих клетками духа, яростно устремленных друг от друга в противоположные стороны, с одной целью – оторваться от двойника. А рядом я увидел схематичный рисунок кремневого ножа. Его присутствие здесь невозможно было понять иначе, как подтверждение моей мысли, что жертвенный нож текпатль (tecpatl) символизировал у миштеков не только жертвоприношение, но и раздвоение.

Следующую фазу деления – уже на четыре клетки, казалось, демонстрировал знак в виде кинкунке (qyincynce), который обыкновенно у миштеков носили боги, или они его помещали в некоторые из своих тотемов.

Но лишь новые для меня рисунки из кодекса Виндобоненси прямо и несомненно сказали о том, как возникают драгоценные камни – клетки.

Изображенное там построение очень напоминает гору из кодекса Нутталь, на 16-й странице. Как и там, оно содержит в себе знак храма, а рядом- конус. Следуя принятому тогда мною объяснению, я и на этот раз счел, что храм здесь является мистическим изображением тела, заселенного божествами-процессами. Конус же символизирует новую, растущую, подобно вулкану, гору клеток- плод. Здесь даже есть объяснение, что этот рост происходит благодаря делениям драгоценных камней – клеток: внутри изображен лопающийся 'созревший' драгоценный камень, а два подобных, и тоже делящихся, мы видим в аттике.

А рисунок рядом показывает следующую фазу этого деления – на четыре клетки! Драгоценный камень, поделясь, дал уже четыре драгоценных камня, как и оплодотворенное яйцо в начале своих делений.

Более того, на 31-й странице делящаяся клетка изображена как объект поклонения: она поднята на возвышенное основание – нечто вроде пьедестала. Слева от нее начавшая делиться клетка в обрамлении из ступенчатых кирпичиков-белков: явно для того, чтобы показать знающему читателю кодекса, что процесс этот протекает внутри белкового создания – тела.

А рисунок справа показывает, что эти невидимые глазу деления имеют целью и копирование генетических особенностей листа или плода.

Это же Омейокан! Истинное Место Двойственности!

При таком его биологическом толковании я не мог не принять за истину, что двойные двухголовые фигурки очеловеченных подобий хромосом относились к архаической эпохе и начинавшему развиваться сельскому хозяйству, а поэтому могли использоваться как средство для получения помощи от высших сил. Так что, по крайней мере, толика биологических знаний была распространена в народе как миниму за несколько столетий до появления таких основательных 'учебников', какими являются дошедшие до нас кодексы миштеков. О последних известно, что созданы они были, скорее всего, незадолго до 1330 года. Фигурки же из Тлатилько датируются примерно 860 годом до нашей эры. Невольно возникает мысль о существовании в Древней Мексике каких-то двух источников информации. Один теряется во мгле веков – от него дошел культ палочки, жезла, столба, тотема, часто двойных, параллельных или пересеченных, со всеми их разновидностями, запечатленными на стенах пещер уже в каменном веке, а также культ змеи, как живого зародыша воды. И второй более поздний источник, который, по той причине, что он появился при более развитых культурах, мог быть понят точнее, подробнее и дать знание в виде настоящей доктрины.

В Мексике принято, как исторический факт, что человеком, который создал культ Кецалькоатля со всей