Головы утвердительно качнулись.
— Говорят, именно Палмер написала эту книгу. Литературы по отравителям, как ни странно, не так уж много, — продолжила она. — Уэствир, Трестрейл и Пиниццотто создали один из главных трудов, посвященных отравителям. Они взяли данные из «Единого Доклада по преступлениям» — данные по расе, полу, классам ядов (химический или наркотический), по составу населения и социальной среде. Они проанализировали свыше трехсот случаев намеренного отравления.
Чтобы собраться с мыслями, Сильвия начала прохаживаться перед стеклянной балконной дверью. В просвете между занавесями виднелись бело-голубые вершины Трухас-Пикс, уходящие в бирюзовое небо. Облака, похожие на взбитые сливки, парили над вершинами.
— Треть этих дел попадает под категорию «жертва знакома с преступником», это либо семья, либо ближайшее окружение — приятели, друзья, любовники. Две трети попадают под категорию «связь между жертвой и преступником не установлена».
Она остановилась и повернулась лицом к аудитории, чтобы подчеркнуть следующую мысль:
— Рассматривались только те дела, в которых факт отравления установлен следствием. Проблема очевидна, верно? Никто не знает, сколько преступлений не вошло в книги. Некто — следователь, медицинский эксперт, коронер, член семьи — посмотрит на труп и скажет: «болезнь», «естественные причины». — Сильвия пожала плечами. — Ясное дело, что многие отравители вышли сухими из воды.
И началась интенсивная работа.
Когда она перечисляла статистические данные, включая информацию по тендерным и расовым категориям, никто не удивился тому, что отравители, как правило, оказывались белыми, либо преступники действовали, соблюдая расовые границы — белые убивали белых и так далее.
— А есть данные по возрасту жертв? — спросил спецагент Хупай.
— От нескольких дней до семидесяти пяти лет и старше.
— Возраст преступников?
— Двум преступникам меньше четырнадцати лет, семеро — старше семидесяти пяти, большинство между двадцатью и тридцати пятью.
— Не забывайте, — вставил Свитхарт, — мы рассматриваем только
— Поговорим о социальной среде. — Сильвия щелкнула пальцами. — Пятьдесят один процент отравлений связан с торговлей наркотиками, два — с изнасилованием и еще пять с другими сексуальными преступлениями. — Она сыпала данными, ее периодически прерывали вопросами.
Спецагент Симмонс подняла руку:
— Имеются ли данные о половой принадлежности жертв в любовных треугольниках?
Сильвия кивнула:
— Есть некоторые общие сведения. Жены с чьей-либо помощью или самостоятельно отравляют мужей в три раза чаще, чем мужья — жен.
— Ну да, — процедил Хупай, пожимая плечами, — мужья в жен обычно стреляют.
Агент Симмонс подняла бровь:
— Жена травит мужа, потому что это медленно и мучительно. Она кормит его любимым блюдом, приправленным мышьяком, и спрашивает: «Ты наелся, милый? Хочешь добавки?»
Все засмеялись — чтобы снять напряжение, забыть, что они обсуждают, как люди убивают тех, кому признавались когда-то в любви.
Когда все успокоились, Сильвия сказала:
— Вы подсказали мне интересную тему, спецагент Симмонс. Некоторые из вас наверняка замечали, что отравители и подрывники чем-то похожи. Промежуток между действием, ведущим к смерти, и самой смертью. Притягательность науки и техники, будь то приспособления с проводами или токсичные вещества. Набор определенных атрибутов. И, наконец, — как в случае подделки продуктов, вроде смертельных отравлений тайленолом в девяносто восьмом, — не надо находиться рядом с жертвой в момент смерти. Но сейчас это нам неинтересно.
Сильвия стояла, опустив руки, полуденные тени ложились на ее плечи.
— Мы подходим к основному моменту, — произнесла она, изучая лица следователей. — Разумеется, отравление отличается от других преступлений. Оно никогда не совершается в состоянии аффекта. Оно требует ловкости, хитрости, четкого плана действий и зачастую возможности давать яд неоднократно на протяжении долгого времени, с полным безразличием к страданиям жертвы. Интеллект и способность отстраниться — качества, в высшей степени присущие Кристин Палмер.
Она глубоко вздохнула, посмотрела на часы.
— Если нет вопросов, давайте сделаем перерыв на обед. Увидимся в час.
Сильвия совершила пробежку по окрестностям Лос-Аламоса. Она знала, что Палмер сейчас у себя в лаборатории, под наблюдением, так что риск снова столкнуться с ней невелик.
Она взбежала на холм, тяжело дыша, испытывая извращенное удовольствие от острой боли в боку. Вот единственный способ взбодриться, прояснить мысли, подготовиться к следующему этапу. Чтобы очистить сознание, она не сводила взгляда с обугленных холмов, выжженных участков — следы пожара Серро-Гранде, которые сохранятся не одно десятилетие, а может быть, и века. Почерневшие деревья торчали из земли уродливыми шипами. Эрозия оставила на земле глубокие раны. Но повсюду уже пробивалась новая поросль.
Последняя миля пробежки — восстановление организма. Внутренне Сильвия старалась сбросить напряжение. Через несколько часов все закончится. Она получила, что хотела — серьезное дело, а теперь с нетерпением ждала завершения.
К часу Сильвия вернулась в отель, переоделась — джинсы, ботинки, шелковистый свитер, наскоро припудрилась и накрасила губы. Теперь можно продолжить.
Все снова расселись — стол заставлен бумажными стаканчиками из фастфуда, пиджаки и солнцезащитные очки сняты. Сильвия окинула собравшихся взглядом. Позади голая стена шесть на шесть футов.
— А теперь закройте глаза и представьте типичного отравителя, которого я сейчас опишу, — произнесла она. — Ее профессия связана с медициной или наукой. Одиночка, с незаурядным умом, образованна, цельная натура. Малодушна. Мечтатель и игрок. Она тщеславна, алчна и безжалостна. Чувствует себя нереализованной. Возможно, инфантильна, из тех, кто никогда не взрослеет. И наконец — уверена в своем праве судить. Если вы встали на ее пути, будьте осторожны с тем, что заказываете на обед.
Пока все смеялись, Свитхарт быстро пробежался пальцами по клавиатуре ноутбука, и на стене появилась фотография доктора Кристин Палмер в натуральную величину.
С этого момента началось его выступление.
— Теперь посмотрите внимательно, — сказал Свитхарт, — перед вами Цель. Похожа ли она на типичную отравительницу?
Он дал им время изучить проекцию фотографии Палмер. Умная, сосредоточенная, незаурядная, харизма чувствуется даже на снимке.
— Да, она связана с наукой. Также она образованна, необычайно умна, но не одиночка. Палмер не замужем, сексуально активна, у нее было множество гетеросексуальных связей. Организовала международную социальную службу. Сотни людей подтвердят вам ее гениальность, преданность делу, готовность взять на себя ответственность за исследование, которое влечет персональный риск.
Он нажал кнопку ноутбука, изображение сменилось, еще одна фотография Палмер, верхом на лошади.
— Можно ли ее назвать мечтателем и игроком? Да. — Свитхарт закрыл глаза, словно представляя себе ее лицо. — Но возможно, не более, чем других представителей ее профессии. Она амбициозна, обладает аналитическим умом, ее исследования носят как теоретический, так и практический характер. Она знает, что такое мечта. Если бы не знала, то не получила бы столько наград за свои исследования.
Щелчок. Кристин Палмер в Африке во время вспышки лихорадки «Эбола».
— Цель, безусловно, нельзя назвать нереализованным человеком. Ее работа — это ее мир. Жестока?
