было просто невыносимо.
«Да что же это я? — опомнилась вдруг Кристина, — что же я стою и смотрю на нее? Нужно же что-то сделать. Нужно положить конец этой затянувшейся пытке, нужно немедленно привести Дениса сюда, привести и больше никогда не отпускать, если только…» Воспоминание о женском голосе в телефонной трубке заставило остановиться безудержный поток мыслей. Кристина так и не решила, что же будет в том случае, «если только…»
— Я сейчас! — она бросилась в ванную, схватила расческу и, на ходу раздирая запутанные длинные волосы, принялась одновременно натягивать куртку. — Слышишь, Сашка? Ну что ты сидишь, как в воду опущенная? Подумаешь, телефон не работает. Я сейчас поеду к нему и приведу его. Ты меня слышишь?
Саша подняла глаза. Кристина не могла понять, что они выражали в тот момент — желание, надежду, страх, или все вместе смешалось в одном взгляде.
— Прошу тебя, Саша. Пожалуйста, успокойся. Я сейчас его приведу. Я быстро. Он ведь недалеко живет, ты же сама говорила?
— Недалеко. На углу Садовой и Чернышевского. Дом пятнадцать, квартира двадцать три.
— Ну да, — Кристина перевела дыхания, только теперь поняв, что она собиралась бежать к Денису, даже не зная, где он живет. — Совсем близко. Я мигом. Я такси поймаю…
— Кристина, — уже на пороге окликнула ее Саша, — может быть, не надо?
Всего лишь на мгновения Кристина застыла. Ее рука, уже почти коснувшаяся дверной ручке, повисла в воздухе, и Сашины слова эхом зазвучали в сознании: а может быть, не надо? Может быть…
— Надо, — отмахнулась Кристина не столько от Сашиных слов, сколько от собственных неразгаданных мыслей и, улыбнувшись на прощание совсем уже вымученной улыбкой, захлопнула за собой дверь.
Став взрослой, Жанна почему-то совсем перестала видеть сны. Она не видела их никогда, или почти никогда, а если видела, то, проснувшись, тут же забывала. Причем каждый раз снилась какая- нибудь ерунда. Она иногда даже завидовала подругам, которые чуть ли ни каждый день теребили потрепанные «сонники», чтобы узнать, что за таинственные знаки посылает им подсознание. Иногда ей очень хотелось оказаться в каком-нибудь придуманном мире, где не будет ни вечно пьяного отца, ни бабкиных стонов посреди ночи, ни истеричного крика матери, ни кислого дыхания и слюнявых губ Аркаши… Хоть ненадолго, хоть на час. Но сны Жанне почему-то не снились. И вот теперь, когда совершенно неожиданно это случилось — что это был за сон! — кому-то понадобилось разбудить ее в самый неподходящий, самый интересный момент. Телефон надрывался на кухне уже пятым или шестым звонком.
Поднявшись со своего импровизированного ложа, Жанна попыталась прийти в себя и переключиться с мира сновидений на мир реальности. Увидев спящего на диване Дениса, она очень быстро вспомнила, где находится, каким образом сюда попала и какую преследует цель. А вспомнив, не стала долго раздумывать над тем, снимать или не снимать трубку. Поскольку она решила, что рано или поздно все равно станет здесь хозяйкой, нет ничего предосудительного в том, что она уже сейчас начнет отвечать на телефонные звонки. Кто бы это ни был… ему не следовало беспокоить Дениса в такую рань. Денису после вчерашнего нужно хорошенько выспаться. После дальней дороги, после чего-то ужасного, что случилось с ним — Жанна даже представить себе не могла, что именно с ним случилось, но прекрасно понимала, что сейчас ее любимый нуждается только в отдыхе и заботе. Ее заботе!
— Алло! — произнесла она тихо, но уверенно, зная «свои» права.
Однако разговаривать с Жанной почему-то не захотели. «Кто бы это мог быть? — раздумывала она, опуская трубку на базу. Конечно, это мог быть кто угодно — к чему ломать голову, у Дениса тысяча знакомых, есть еще и мама. Но „чутье“, как сама Жанна называла свою редкую интуицию, подсказывало ей, что этот телефонный звонок и несостоявшийся разговор еще будет иметь свое продолжение. Так и случилось: спустя несколько секунд телефон снова ожил.
— Всего лишь, — с нотками разочарования в голосе протянула она, когда снова услышала в трубке короткие гудки.
Некоторое время она еще посидела на кухне, возле телефона, ожидая, что звонок может раздаться снова. Потом, поняв, что больше ее голос слышать не хотят, отошла к окну.
Наступающее утро обещало солнечный и теплый день, один из редких дней, какие бывают в это время года. Жанна терпеть не могла осень за ее вечную слякоть и дожди, за хмурое и неприветливое небо. Невозможно было носить любимые белые брюки, приходилось использовать водостойкую тушь, которая потом с таким трудом снималась с ресниц. Но главное, за что Жанна ненавидела осень — так это за то, что осенью у Аркаши, как он сам выражался, был «не сезон». «Не сезон» — это значило, что у Аркаши не было или почти совсем не было работы, не было бесконечных поездок в Москву и в Питер. Осенью Аркаша «зависал» у Жанны практически постоянно, приходил если не каждый день, то, по крайней мере, через день, а потому пасмурное небо и желтые листья, падающие за окном, постоянно ассоциировались у Жанны в сознании с Аркашиным присутствием. К тому же, осенью, после прекрасного и яркого лета, проведенного, как правило, на одном из лучших курортов мира, Жанна чувствовала, как будто она «расплачивается» с Аркашей за летнее блаженство. Всю осень она только и делала, что ждала, когда же у Аркаши снова начнется «сезон» и он будет приходить не чаще одного раза в неделю, потом ждала Нового Года: в этом году они запланировали ехать в Египет…
Хотя — о чем это она? Ведь, кажется, решила же, что теперь у нее другая цель, а значит, мысли о грядущей поездке в Египет с Аркашей придется отложить… до лучших времен. Кто знает, может быть, к тому времени ситуация полностью изменится, и она проведет Новый Год с Денисом — пусть не в Египте, а здесь, в родном провинциальном городе. Это будет очень мило и… «экзотично!» — подумала Жанна и улыбнулась, представив себя рядом с Денисом за празднично накрытым домашним столом, возле елки.
Заглянув в комнату, она увидела, как Денис беспокойно повернулся на другой бок. Одеяло снова сползло на пол. Жанна уже собралась было подойти и снова набросить его на Дениса, как вдруг подумала о том, что он может проснуться от ее прикосновения. Часы показывали почти половину десятого. Конечно, под воздействием снотворного он может проспать и дольше, и все же — разве можно допустить, чтобы, проснувшись, Денис увидел Жанну со спутанными волосами и заспанным, помятым лицом? Пожалуй, его действительно нужно разбудить, но только не сейчас. Его нужно разбудить немного позже, и разбудить совершенно особенным образом! Он должен проснуться от запаха ее волос, от запаха кожи, от нежных прикосновений и шепота, он должен очутиться в сказке!
Быстро стянув с себя майку, Жанна почти бегом направилась в ванную. Жаль, что она не захватила с собой свой новый французский шампунь с удивительно тонким и нежным ароматом, от которого потом так блестят волосы! Жанна чуть не плакала от досады, когда ей пришлось все же намылить голову пресловутым «Хэд энд Шолдерс» для мужчин. Сомнительно, чтобы этот привычный запах показался спящему Денису соблазнительным запахом рая. Но самое главное у нее было — флакон духов, которые можно будет нанести и на волосы, и на тело, всегда лежал в сумочке. Она прекрасно знала, как это делается. Она словно бы могла перерождаться в мужчину, оценивая себя — возможно, благодаря именно этой своей врожденной особенности Жанна, несмотря на более чем резкий переход от полной нищеты к абсолютной обеспеченности, не впала в безвкусицу, как это часто случается с женщинами, оказавшимися в подобной ситуации. Она всегда знала, что нравится мужчинам, а Денис был мужчиной… Все становилось просто и ясно, как белый день. Все шло по запланированному сценарию: ледяной душ, который едва можно было вытерпеть, не вскрикнув, делал ее кожу прохладной, дышащей, живой и желанной, и она стояла под ледяными струями, зажмурившись, стиснув зубы, уже предвкушая грядущее блаженство… Как вдруг, в самый неподходящий момент, в квартире снова раздался звонок.
Один, за ним другой, третий. Настойчивые звонки раздавались теперь не из кухни, а из прихожей — кто-то звонил в дверь. Жанна, по быстрому выключив воду и едва накинув на себя полотенце, выскочила из ванной и застыла, не зная, что предпринять. Сначала она решила просто не открывать дверь: в конце концов, звонки прекратятся, и человек, стоящий с той стороны, уйдет, убедившись, что никого нет дома. Но в тот же момент Жанна поняла, что человек, стоящий с той стороны, знает… В считанные секунды она связала телефонные звонки и звонки в дверь в одну смысловую цепочку. Бросив встревоженный взгляд в комнату, она увидела, что Денис беспокойно заворочался во сне — это главным образом и предопределило ее дальнейший действия. Она не позволит, никому не позволит разрушить намеченные планы. Денис проснется не от этих чертовых назойливых звонков, а от ее дыхания, от ее прикосновений — она так
