Завещание Холкрофта

– …уяснив это, мой юный помощник ушел в подполье. Он был профессионалом высшего класса. Ему удалось продвинуться в своих поисках. Более того, он установил некую связь. Он обязан был это сделать. Тинаму, «Нахрихтендинст»… Париж. Все совпадало.

– Что совпадало?

– Вы найдете это имя в конверте. Этот человек живет под Парижем, но мы не знаем, где именно. В свое время он входил в генералитет фашистской Германии: Клаус Фалькенгейм. Однако мы полагаем, что он гораздо более важная шишка, чем просто генерал. По нашему мнению, он – один из основателей «Нахрихтендинст». Его кличка Полковник.

Теннисон вытянулся в струнку возле своего кресла.

– Даю вам слово, – сказал он, – я ничего не буду публиковать.

Холкрофт сидел на диване, склонившись над газетой. Заголовок, тянувшийся через всю полосу, говорил сам за себя:

УБИЙЦА СХВАЧЕН И УБИТ В ЛОНДОНЕ.

Практически каждый материал на странице так или иначе был связан с драматическими событиями в Лондоне. Одни из статей относили читателей на пятнадцать лет назад, связывая имя Тинаму с убийствами обоих Кеннеди и Мартина Лютера Кинга, – предполагали, что Тинаму был сообщником Освальда и Руби; другие заметки пестрели гипотезами касательно недавних убийств в Мадриде, Бейруте, Париже, Лиссабоне, Праге и даже Москве.

Незнакомец с татуированной розой превратился в легенду. Татуировочные ателье по всему миру осаждались толпами страждущих.

– Боже мой, он таки убил его, – сказал Ноэль.

– Но его имя нигде не упоминается, – откликнулась Хелден. – Чтобы Иоганн упустил такой исключительный шанс повысить свою репутацию… На него это не похоже.

– Ты сама говорила, что он изменился; что Женева произвела на него огромное впечатление… Думаю, ты права. Когда я говорил с твоим братом, мне показалось, что он не в ладах с самим собой. Я сказал ему, что банку в Женеве совершенно ни к чему осложнения и совет директоров наверняка будет наводить справки о нас, чтобы застраховаться от возможных компрометирующих обстоятельств. А человек, подобный твоему брату, – что он только не натворил и с кем он только не общался, гоняясь за Тинаму, – мог напугать банкиров до смерти.

– Но вы с братом говорили мне, – напомнила Хелден, – что есть некая сила, гораздо более могущественная, чем «Возмездие», ОДЕССА и даже «Вольфшанце», которая попытается остановить вас. Как, по-твоему, женевские банкиры отреагируют на это?

– Мы скажем им только то, что посчитаем нужным, – сказал Холкрофт. – А может, и ничего не скажем, если нам удастся установить нашего противника.

– Вы это сможете сделать?

– Может быть. Иоганн полагает, что нам это под силу, и, видит бог, он в этих делах разбирается гораздо лучше меня. Мы действовали методом исключения. Сначала полагали, что с нами соперничает одна группа, потом нам казалось – врагов надо искать в другом месте… В конце концов мы выяснили, что ни те ни другие ни при чем.

– Ты имеешь в виду «Возмездие» и ОДЕССУ?

– Да. Они исключаются. Теперь мы ищем кого-то еще, все, что нам нужно, – это раздобыть название.

– И что вы станете делать, раздобыв его?

– Не знаю, – признался Холкрофт. – Надеюсь на твоего брата. Единственное, в чем я уверен, – это то, что действовать придется очень быстро. Майлз доберется до меня через несколько дней. Он собирается публично связать мое имя с убийствами в аэропорту Кеннеди и отеле «Плаза». Майлз потребует моей выдачи, и меня ему выдадут. И тогда Женеве конец. Да и мне тоже.

– Если только они отыщут тебя, – уточнила Хелден. – Мы можем…

Ноэль удивленно взглянул на нее.

– Нет, – отрезал он. – Я не хочу менять одежду трижды в день, ходить в бесшумных резиновых башмаках и носить при себе пистолет с глушителем. Я хочу жить своей жизнью, а не вашей.

– У тебя может не оказаться выбора.

Вдруг раздался телефонный звонок, напугавший их обоих. Холкрофт снял трубку.

– Добрый день, мистер Фреска. – Это был Теннисон.

– Вы можете говорить? – спросил Ноэль.

– Да. С моим телефоном все в порядке, и не думаю, что на коммутаторе «Георга V» проявят особый интерес к обычному звонку из Лондона. Тем не менее будем осторожны.

– Понял вас. Поздравляю. Вы сделали то, что обещали.

– Мне потребовалась большая помощь.

– Вы работали с британцами?

– Да. Вы оказались правы. Давно надо было это сделать. Прекрасные люди.

– Рад это слышать. Приятно осознавать, что мы теперь друзья.

– Уже больше, чем друзья. Мне удалось установить нашего противника.

– Что?!

– Имена у нас в кармане. Мы можем выступать в поход. Мы должны это сделать. Пора положить конец убийствам.

– Каким образом?

– Объясню при встрече. Ваш приятель Кесслер был недалек от истины.

– Заноза в теле ОДЕССЫ?

– Поосторожнее, – прервал его Теннисон. – Лучше скажем так: группа усталых стариков, у которых слишком много денег и которые одержимы вендеттой, начало коей было положено в конце войны.

– Что мы будем делать?

– От нас потребуется самая малость. Об остальном позаботятся англичане.

– Им известно о Женеве?

– Нет. Они просто возвращают долги.

– Не слишком ли дорого мы оцениваем наши услуги?

– Не дороже, чем они того заслуживают, – ответил Теннисон. – Если можно так выразиться.

– Можно. Эти… старики. Они ответственны за все? И за Нью-Йорк.

– Да.

– Значит, я чист.

– Скоро будете.

– Слава богу! – Ноэль взглянул на Хелден и улыбнулся. – Какие будут указания?

– Сегодня среда. В пятницу вечером будьте в Женеве. Там и встретимся. Я вылечу из Хитроу и прибуду в Женеву около полуночи. Свяжитесь с Кесслером и попросите его присоединиться к нам.

– А почему бы нам не встретиться сегодня? Или завтра?

– Мне надо успеть кое-что сделать. Это будет весьма полезно для нас. Пусть это будет пятница. У вас есть отель в Женеве?

– Да. Отель «Д'Аккор». Мама попросила остановиться меня именно в этой гостинице. Она тоже прилетает в Женеву.

На другом конце провода повисла пауза.

– Что вы сказали? – спросил наконец Теннисон шепотом.

– Моя мать собирается в Женеву.

– Поговорим об этом позже, – произнес брат Хелден еле слышно. – Мне пора идти.

Теннисон положил трубку. Он сидел в своей квартире в Кенсингтоне и с отвращением смотрел на телефон, сообщивший ему столь неожиданную весть. Новость, надо сказать, была поопаснее вторжения «Нахрихтендинст».

Что за безумие подвигло Альтину Клаузен на поездку в Женеву? Это никоим образом не входило в план действий – во всяком случае, так это понимала Альтина Клаузен. Или старушка думает, что ее поездка в Швейцарию не вызовет подозрений? Особенно сейчас? Или, быть может, с годами