заставить отказаться от расследования?
Если так, то эти люди выбрали неподходящий объект для применения метода запугивания. Поскольку это могло привести лишь к одному: ее решимость выяснить реальную подоплеку всей этой истории станет еще крепче.
Лондон
В пабе, носившем название «Альбион» – он находился на Гаррик-стрит, на краю Ковент-гарден, – были низкие потолки, нарочито грубые деревянные столы, а пол посыпали опилками. Это было одно из тех заведений, где можно выпить любой из двадцати сортов настоящего эля и съесть сосиски с картофельным пюре, пудинг с почками и знаменитый «долматец» – вареный пудинг с изюмом. Во время ленча сюда битком набивались элегантные банкиры и деятели рекламного бизнеса.
Жан-Люк Пассар, младший офицер охраны Корпорации, понял, почему англичанин выбрал для встречи именно это место, как только вошел в паб. Здесь было столько народу, что наверняка никто не обратит на них внимания.
Англичанин сидел в кабинке один. Он выглядел именно так, как его описали: неприметный человек лет сорока, с торчащими ежиком преждевременно поседевшими волосами. При более пристальном взгляде становилось видно, что кожа на его лице была очень гладкой, почти натянутой, как после косметической операции. Одет он был в синюю спортивную куртку и белую водолазку. Плечи у него были широкими, а талия тонкой; даже издалека он казался очень хорошо развитым физически. И все же в толпе вряд ли кто-нибудь обратил бы на него особое внимание.
Пассар сел напротив него за столик в кабинке и протянул руку:
– Жан-Люк.
– Тревор Гриффитс, – в свою очередь представился англичанин. Рукопожатие его было вялым, чуть заметным, словно у человека, которого совершенно не интересует, что о нем могут подумать. Ладонь оказалась большой, гладкой и сухой.
– Встреча с вами – это честь для меня, – сказал Пассар. – Об услугах, оказанных вами Корпорации за эти годы, рассказывают легенды.
В мертвенно неподвижных серых глазах Тревора не появилось никакого выражения.
– Мы не стали бы тревожить вас в вашей… вашей отставке, если бы не возникла крайняя необходимость.
– Вы изгадили какое-то дело. – Это был не вопрос, а утверждение.
– Мы потерпели неудачу.
– И хотите повторить попытку.
– Можно сказать, заручиться страховым полисом. Дополнительной гарантией. Мы и впрямь не можем позволить себе неудачу.
– Я работаю один. Вы это знаете.
– Ну, конечно же. При тех результатах, которых вы добиваетесь, никому не придет в голову подвергать сомнению ваши методы. Вы сами решите проблему, как сочтете нужным.
– Хорошо. Теперь дальше. Нам известно местонахождение цели?
– В последний раз его видели в Цюрихе. Но мы не знаем точно, куда он отправился дальше.
Тревор молча вскинул бровь.
Пассар покраснел.
– Он любитель. Периодически выходит на поверхность. Скоро мы снова выйдем на его след.
– Мне потребуется хороший комплект фотографий цели, сделанных в максимальном количестве ракурсов.
Пассар пододвинул к собеседнику через стол большой конверт из плотной бумаги.
– Уже сделано. Там также лежат закодированные инструкции. Как вы понимаете, мы хотим, чтобы работа была проделана быстро и так, чтобы не осталось следов.
Тревор Гриффитс одарил Пассара взглядом удава боа-констриктора.
– Вы уже впутали в дело нескольких неумех. Мало того, что вы попусту потратили и деньги, и время, – вы еще и понапрасну встревожили клиента. Он теперь напуган, осторожен и, без сомнения, позаботился о том, чтобы передать своим поверенным документы, которые будут преданы гласности в случае его смерти при любых мало-мальски подозрительных обстоятельствах. Поэтому к нему теперь гораздо сложнее подобраться. Ни вам, ни вашим руководителям не стоит утруждать себя попытками давать мне советы по поводу того, как выполнять мою работу.
– Но вы уверены, что справитесь с этим делом?
– Я полагаю, вы пришли ко мне ради него?
– Да.
– В таком случае не задавайте дурацких вопросов. Мы все обсудили? Тогда давайте расстанемся, поскольку у меня намечается очень занятой вечер.
Анна вернулась в свой номер, нашла в мини-баре крошечную бутылочку с белым вином, отвинтила пробку, налила вино в пластмассовый стаканчик, выпила одним глотком, а потом поспешила в ванную и пустила такую горячую воду, какую только могла выдержать. Пятнадцать минут она лежала в кипятке, пытаясь упорядочить мысли и начать спокойно думать, но перед глазами у нее все так же стояла тупая хромированная решетка «Таункара». И еще в мозгу звучал негромкий голос Призрака, его слова: «
И все же самообладание постепенно возвращалось к ней. Что случилось, то случилось, не так ли? Важной частью ее работы являлось понимание того, чему следует придавать значение, а чему нет, но существовала еще профессиональная опасность искать смысл в тех вещах, в которых его вовсе не было.
Затем она завернулась в махровый халат. После ванны она почувствовала себя гораздо спокойнее и поняла, что очень голодна. На полу лежал подсунутый под дверь конверт из крафтбумаги. Анна подняла его и опустилась в кресло, обтянутое материей в цветочек. В конверте оказались копии банковских документов Мэйлхота за последние четыре года.
Зазвонил телефон.
Это был сержант Арсено.
– В половине одиннадцатого мы с вами сможем встретиться со вдовой. Вас устраивает это время? – В телефонной трубке она слышала тот шум, который всегда можно услышать вечером в любом полицейском отделении.
– Да, встретимся там в десять тридцать, – решительно ответила Анна. – Благодарю вас. – Она на мгновение задумалась, стоит ли говорить ему о случае с «Таункаром», и решила, что не стоит. Почему-то она опасалась, что это подорвет ее авторитет – что она покажется коллеге уязвимой, напуганной, легко впадающей в панику.
– Что ж… – сказал Арсено и немного замялся. – Пожалуй, в таком случае я поеду домой. Я не думаю… Я буду проезжать мимо вас, так что, если вы надумали чего-нибудь перекусить… – Он говорил быстро, обрывая фразы, не договорив. – Или, может быть, выпить рюмочку на сон грядущий. – Было видно, что он старается придать своим словам шутливый тон. – Или еще что-нибудь в этом роде…
Анна ответила не сразу. Вообще-то она была бы не против того, чтобы провести вечер в компании.
– Спасибо вам за предложение, – сказала она после паузы. – Но я на самом деле устала.
– Я тоже, – быстро откликнулся он. – Долгий выдался день. Ну, что ж, в таком случае увидимся утром. – Его тон чуть заметно изменился: теперь это был уже не мужчина, уговаривавший женщину провести с ним вечер, а профессионал, говорящий с другим профессионалом.
Положив трубку, Анна почувствовала ощущение пустоты. Потом она закрыла шторы на окнах и принялась изучать документы. Ей нужно было еще много чего сделать.
Она была уверена в том, что настоящая причина того, что она до сих пор не вышла замуж и не допускала слишком серьезных отношений, состояла в том, что она хотела полностью управлять своей собственной жизнью. Как только вступишь в брак, сразу появляется обязанность перед кем-то отчитываться. Если ты хочешь что-то купить, то нужно доказывать необходимость покупки. Нельзя работать до глубокой ночи, не испытывая чувства вины перед супругом, нужно договариваться и оправдываться за задержку. Твоим временем распоряжаешься уже не ты, а кто-то другой.
