порывами. Белнэп едва чувствовал землю сквозь резиновые подошвы кожаных ботинок. Однако через несколько минут он уже обзавелся машиной, белым фургоном с кузовом без окон, украшенным большой эмблемой итальянской почтовой службы. Это была одна из множества машин, принадлежащих Отделу консульских операций, и хотя Белнэп не имел разрешения пользоваться ею, он без труда получил ее в свое распоряжение. Как правило, такие машины не привлекают к себе внимание. Белнэп очень надеялся, что так дело будет обстоять и сейчас.
Однако не успел он завести двигатель и рвануть с места, как в зеркале заднего обозрения показалась еще одна полицейская машина – на этот раз полноприводный джип с громоздким кузовом, предназначенным для перевозки заключенных. И в то же самое мгновение у него снова зазвонил сотовый телефон.
Голос Матуччи, еще более взволнованный, чем прежде.
– Ты должен объяснить мне, что происходит! – Полицейский инспектор только что не кричал в трубку. – Нам доложили, эта пожилая пара была только что зверски убита, квартира буквально изрешечена пулями. Пули же, судя по всему, с твердой оболочкой и полым наконечником, такие, как любят американские спецслужбы. Ты меня слышишь? Медная оболочка с надсечками и полый наконечник, твои любимые. Очень плохо.
Белнэп резко выкрутил рулевое колесо вправо, выписав поворот в самый последний момент. Справа громыхал по рельсам зеленый сочлененный трамвай с четырьмя секциями, соединенными резиновой «гармошкой», длиной в полквартала. Трамвай на какое-то время полностью заслонит собой почтовый фургон.
– Джанни, ты же не веришь, что…
– С минуты на минуту туда подъедет дактилоскопист. Если в квартире обнаружат твои отпечатки, я не смогу тебя защитить. – Пауза. – Все, я больше не могу тебя защищать. – На этот раз первым отключил телефон Матуччи.
Сзади за Белнэпом пристроилась еще одна полицейская машина. Судя по всему, видели, как он садится в фургон, а теперь менять машину было уже слишком поздно. Непрерывно увеличивая нажатие на педаль газа, Белнэп, лавируя в густом потоке машин, пронесся по пьяцца Сан-Калисто и, выехав на скоростную виале де Трастевере, помчался к реке, набирая скорость. Преследующая его полицейская машина включила сирену и мигалки. Когда Белнэп пересекал виа Индумо, сзади за ним пристроилась еще одна полицейская машина, «Ситроен»-седан с броской надписью: «ПОЛИЦИЯ», выведенной наклоненными вправо синими с белым прописными буквами. Теперь исчезли последние сомнения. За ним была организована самая настоящая погоня.
Где-то произошел очень серьезный прокол.
Втопив акселератор в пол, Белнэп обогнал несколько машин – такси, легковушки, грузовик – и, гудя клаксоном, проскочил на красный свет плаца Порта-Портезе, чудом избежав столкновения с машинами, которые двигались в поперечном направлении. По крайней мере, этот маневр позволил ему оторваться от джипа с карабинерами. Здания из известняка слева и справа слились в грязно-серые силуэты; все внимание Белнэпа было приковано к полосе асфальта впереди – узкие, варьирующиеся промежутки между движущимися машинами, щели, которые появлялись и исчезали в стремительном потоке, путь вперед, открытый лишь на мгновение. Гонки по оживленным улицам сильно отличались от обычного вождения по правилам, и Белнэп, проносясь по мосту Понто-Сублицио над темно-зелеными водами Тибра в направлении к пьяцца Эмпорио, молил бога о том, чтобы былые навыки не подвели, когда в них опять возникла необходимость. Опасности подстерегают в сотне разных мест; лишь считаные пути ведут к победе. Внезапно перед второй полицейской машиной, «Ситроеном»-седаном, открылась свободная полоса, и она, рванув вперед, оказалась впереди Белнэпа.
Клещи постепенно начинали сжиматься.
Если, а это казалось весьма вероятным, появится третья полицейская машина, шансы Белнэпа на бегство уменьшатся катастрофически. До того он рассчитывал выскочить на скоростную магистраль, петляющую вдоль Тибра по высокой набережной, облицованной кирпичом и бетоном и обсаженной деревьями. Теперь это было слишком рискованно.
Белнэп резко выкрутил руль вправо, и его тело, отброшенное инерцией влево, повисло на ремнях безопасности. Фургон круто свернул на Лунготевере-Авентино, улицу, ведущую вдоль набережной Тестаччо.
Тотчас же Белнэп сделал еще один поворот, на виа Рубаттино с многочисленными кафе по обеим сторонам, а затем, шумно вздохнув, бросил фургон назад на виа Веспуччи, на этот раз навстречу движению. Всего через несколько сотен ярдов можно будет свернуть на скоростную набережную Тибра – если только ему удастся избежать лобового столкновения на Веспуччи.
Улица огласилась пронзительными гудками десятков клаксонов. Машины лихорадочно сворачивали в сторону, освобождая дорогу мчащемуся навстречу белому почтовому фургону.
Белнэп поймал себя на том, что его ладони стали липкими от пота. Задача маневрирования во встречном потоке многократно усложнялась тем, что ему приходилось предугадывать действия других водителей, уходящих от него. Одна ошибка могла привести к лобовому столкновению с удвоенной энергией встречных скоростей.
Весь мир сжался для него в полоску асфальта и бурлящее созвездие машин, каждая из которых потенциально несла смерть. Почтовый фургон, на огромной скорости свалившись на пандус, ведущий к скоростной магистрали на насыпи, вследствие своей низкой подвески зацепил днищем мостовую, высекая сноп искр, но Белнэпу удалось добраться до следующего моста, Понте-Палатино, и, выписав еще один головокружительный вираж, оказаться на Порта-ди-Рипагранде.
Выехав на прямую улицу, обставленную высокими безликими зданиями, Белнэп сказал себе, что теперь можно вздохнуть спокойно. Однако, взглянув в зеркало заднего вида, он увидел полдюжины полицейских машин. Как им удалось материализоваться так быстро? Тут Белнэп вспомнил большой полицейский участок неподалеку от пьяццале Портуэнсе. Выскочив на левую обочину, он промчался по ней и свернул на Кливио- Портуэнсе, одну из самых скоростных улиц в районе. И снова лишь ремни безопасности не позволили ему вывалиться из кабины.
Полицейские машины пронеслись мимо, не успев вовремя сбавить скорость и сделать поворот. Белнэп оторвался от них – по крайней мере, на какое-то время. Прибавив газу, он быстро пересек несколько переулков и, добравшись до виа Парбони, повернул налево.
Но что там впереди? Белнэп не услышал свое собственное ругательство, потонувшее в вое сирен, реве двигателя и визге покрышек.
Это же невозможно! Впереди, на ближайшем перекрестке, виа Баргони была перегорожена. Каким образом полиции удалось сделать это так быстро? Прищурившись, Белнэп разглядел две полицейские машины и переносной деревянный барьер, полностью закрывшие проезд. Конечно, можно попытаться пойти на таран…
Вот только позади него, словно из ниоткуда, с ревом возникла машина муниципальной полиции, – «Ланчия»-седан с трехлитровым двигателем с турбонаддувом, специально предназначенная для того, чтобы отлавливать лихачей на автострадах.
Белнэп разогнал фургон, наблюдая за тем, как четверо карабинеров на блокпосту – широкоплечих здоровяков в темных очках, стоявших скрестив руки на груди, бросились врассыпную. Затем он рывком перевел рукоятку переключения передач в нейтральное положение и дернул рычаг ручного тормоза в тот самый момент, когда чуть выкрутил руль влево. Фургон пошел юзом, разворачиваясь на месте. Мощная «Ланчия» завизжала тормозами, уходя от столкновения с ним, и с грохотом застыла, разбив перед о пожарный гидрант.
Отпустив ручной тормоз, Белнэп втопил педаль газа в пол, выкручивая руль обратно. Фургон задрожал; громкий звон сообщил о том, что с колес слетели колпаки, не выдержав давления на диски. В тот же самый миг чудовищная нагрузка на трансмиссию привела к тому, что моторное масло проникло в цилиндры, и в зеркало заднего вида Белнэп увидел вырвавшееся из выхлопной трубы облако густого черного дыма. Но ему удалось развернуться, не потеряв ни секунды. Теперь он понесся во встречном направлении по виа Баргони, но только на этот раз улица была практически пустая. Перегородив ее в противоположном конце, полиция неумышленно сыграла ему на руку. Свернув налево на виа Бецци, Белнэп пронесся по скоростной виале де Трастевере мимо здания Министерства информации – и оторвался от погони.
