не прикоснется!
– Твое стремление прийти мне на помощь весьма благородно, Пэдди, но силового вмешательства не требуется: наше совещание протекает в исключительно мирной, дружеской обстановке.
– Совещание?..
– Или, если хочешь, совет командиров… Мистер Лафферти, могу я представить вас великому генералу Маккензи Хаукинзу, о котором вы столь наслышаны?
– Иисус, Мария и Иосиф! – прошептал шофер, онемевший от почтения.
– Так этот псих действительно h’enerale grande?[57] – спросил Дези- Один, не менее впечатленный, чем Пэдди.
– El soldado magnifico![58] – молвил тихо Дези-Два, с изумлением взирая на Хаука.
– Вы не поверите мне, – произнес, задыхаясь, Пэдди, чуть не лишившийся от волнения голоса, – но всего несколько минут назад, сэр, я как раз думал о вас, потому что услышал ваше великое имя из уст высоко чтящего вас молодого человека, бывшего солдата. – Шофер принял стойку по команде «смирно!» и отсалютовал правой рукой: – Сержант-артиллерист Патрик Лафферти – в вашем распоряжении, сэр. Вновь служить под вашим началом – это счастье, о котором я не смел и мечтать!..
Величественная риторика была неожиданно прервана отчаянными воплями. Приглушаемые сперва отдаленным транспортом, проносившимся по шоссе, они постепенно становились все громче, и вскоре к ним присоединился топот бегущих ног.
– Пэдди, Пэдди! Я видел лимузин. Где ты, Пэдди? Христа ради, отзовись… Ответь мне, Лафферти!..
– Да здесь я, Сэм! Маршируй побыстрее, солдат!
– Что? – послышался из-за угла здания голос Дивероу и вдруг осекся, будто Сэму не хватило воздуха. Прежде чем он успел разглядеть, кто эти тени, Патрик Лафферти рявкнул типично по-сержантски:
– Смирно, малыш! Я представляю тебя величайшему человеку нашего времени, генералу Маккензи Хаукинзу!
– Привет, Сэм!
Дивероу замер, словно его хватил паралич. Сил у него оставалось ровно на то, чтобы издавать глухие, клокочущие стоны. Рот его был широко разинут, глаза от ужаса выкатились из орбит. И вдруг, напоминая собой перепуганную цаплю, юрист, размахивая в панике руками, ринулся через площадку для парковки машин в сторону заходящего солнца.
– За ним, солдаты мои!
– Во имя бога, догони его, Пэдди!
Помощники Хаука оказались проворней старого шофера Арона Пинкуса. Дези-Один схватил Сэма в опасной близости от кузова проносившегося мимо грузовика. Дези-Два вцепился Дивероу в голову и, сорвав с него галстук, заткнул его Сэму в рот.
– Мальчик мой! – закричал сержант-артиллерист Патрик Лафферти, которого неожиданно осенила новая мысль. – Это просто позор, как ведешь ты себя! Неужто так выказывают уважение одному из величайших людей, которые носили когда-либо военную форму?
– М-м-м! – протестующе промычал Сэмюел Лансинг Дивероу и закрыл глаза, чтобы не видеть своего поражения.
Глава 8
– Славное помещеньице, командир Пинкус! Право, славное! – объявил Маккензи Хаукинз, выходя из спальни гостиничного номера, где возобновилась конференция «круглого стола». Прежний неописуемого вида серый габардиновый костюм генерала был заменен индейскими одеяниями из оленьих шкур, включая расшитую бисером куртку уопотами. Но головного убора из перьев на нем, однако, не было. – Похоже, вы действительно располагаете отличной в стратегическом отношении штаб-квартирой.
– Я держу это место для деловых встреч, а также потому, что Шерли нравится, где оно расположено, – произнес Арон с отсутствующим видом, концентрируя внимание на бумагах, разбросанных во множестве на письменном столе перед ним. Его глаза за толстыми стеклами очков расширились в предвкушении интересного материала. После короткого молчания он заметил все тем же ровным тоном: – Это все невероятно!
– Ну, сэр, побывав с Уинстоном в Чекерсе[59], я бы не стал утверждать этого, – не удержался Хаук, неправильно интерпретировав его фразу. – Я просто сказал, что здесь мило. Но не более того. Потолки, по правде говоря, не такие уж высокие, а развешанные по стенам гравюры на исторические темы далеко не высшего качества, не соответствуют обоям и обивке и не точны в деталях…
– Мы в Бостоне стараемся познакомить туристов с нашим прошлым, генерал, – пробормотал Пинкус, пытаясь не отвлекаться от документов. – Что же касается точности, то она имеет мало общего с аутентичностью среды.
– «Данте, переходящий через реку»…
– Поглядите на «Бостонскую гавань», – посоветовал Арон, переворачивая лист, и тут же, снимая очки и устремляя свой взгляд на Маккензи, закричал возбужденно: – Где вы раздобыли это? Кто тот замечательный специалист в области права и истории, сумевший соединить эти две дисциплины? Кому обязан своим рождением этот документ?
– Ему, – отозвался Хаук, указывая на Дивероу, сидевшего в близком к шоку состоянии на кушетке в десяти футах от них между своими телохранителями, Стошем и Кнутом. Руки и ноги у него были свободны, так что при желании он мог бы ими двигать, но рот был залеплен клейким пластырем шириной дюйма в три. Конечно, генерал Хаукинз настоял на том, чтобы во исполнение Женевской конвенции по обращению с военнопленными губы Сэма смазали вазелином. По правде говоря, никто не в силах был более выносить обличительные речи Дивероу, включая и боевитых адъютантов генерала Дези-Один и Дези-Два, вытянувшихся в струнку позади кушетки и упиравшихся по-военному руками в бока.
– Это действительно сделал Сэмюел? – переспросил недоверчиво Арон Пинкус.
– Ну, не он один. Но он вдохновлял всех на эту работу и поэтому вполне может быть назван автором данного документа.
– М-м-м! – послышался заглушенный пластырем протестующий вопль. Дивероу рванулся вперед, но, зацепив за кушетку ногой, грохнулся на пол лицом вниз. Когда же, выражая гримасами чувство ярости, которое вызывал у него Хаук, Сэм встал на ноги, генерал отдал команду:
– Адъютанты, занять позиции!
Как настоящие командос, оба Дези, Один и Два, ловко перескочили через кушетку, использовав в качестве точки опоры один – ее край, а другой – голову Кнута, и мгновенно преодолели расстояние, отделявшее их от Сэма. Обездвижив его и прижав к полу, они посмотрели на Хаука в ожидании дальнейших указаний.
– Прекрасно выполнено, джентльмены!
– Ясно, что вы рекрутировали их из своего персонала, генерал, – сказал Пинкус с восхищением, вставая из-за стола. – Они из какого-то диверсионного подразделения?
– Судя по их манере изъясняться, – ответил Маккензи, – они специалисты по охране аэропорта… Поднимите его, ребята, посадите на стул перед письменным столом и встаньте по бокам.
– Послушайте, вы, двое, – мягко, но не без упрека проговорил Арон, обращаясь к озадаченным бостонским телохранителям Сэма. – Я не собираюсь вас осуждать, но мне кажется, что вы многому могли бы научиться, наблюдая, как умело действуют эти ребята. Их опыт был бы вам полезен, поскольку, судя по всему, это имеет прямое отношение к вашей работе. Солдаты генерала Хаукинза демонстрируют недюжинную смекалку, и их ненасильственная тактика, – например, освобождение вас от брюк, – весьма впечатляет.
– Эй, команданте, – широко улыбнулся Хауку Ди-Два, – если ты снимать с гринго его штаны, он ведь не побежать на улица и не начинать кричать во весь глотка, верно?
– Верно, капрал. Только вот что: казарменный юмор не уместен, когда речь идет о выведенном из строя противнике.
– Прекрасно! – взвизгнул Ди-Один.
– Генерал, – сказал Пинкус, – думается мне, что пора бы уже, если только вы сочтете это возможным,
