подумал, почему бы не нанести этому Джо визит в преддверии нашей официальной встречи. – Потом он указал на листок из блокнота: – Это пункт проката машин? – И когда Арон кивнул утвердительно, Хаук направился к двери. – Обратно я доберусь сам. Мне хотелось бы, чтобы у вас тут под рукой было две машины.
– Вот и отлично, генерал! Когда мисс Редуинг закончит свой разговор, я дозвонюсь до Пэдди Лафферти и приведу механизм в действие.
– Желаю успеха, командир!
– Я бы охотно встал и отсалютовал вам, генерал Хаукинз, если бы знал, что у меня это получится.
Редуинг закрыла дверь крохотного кабинета позади конторки и, присев к письменному столу, взяла в руки трубку. Набрав номер телефона своей сан-францисской квартиры, она даже вздрогнула от неожиданности, когда услышала взволнованный голос брата еще до того, как отзвучал первый звонок:
– Вас слушают!
– Чарли, это я…
– Где ты, черт возьми, пропадала? Я уже в течение многих часов никак не могу до тебя дозвониться!
– Происходящее тут столь абсурдно, что попытаться рассказать об этом в нескольких словах было бы чистейшим безумием.
– Эти же слова можно было бы отнести и к тому, что мне стало известно! – не дал договорить ей ее младший брат. – Этот сумасшедший сукин сын облапошил меня! Всех нас! Мы остались в дураках!
– Чарли, успокойся, – произнесла Дженнифер, чувствуя, что давление крови у нее поднялось выше всех мыслимых пределов. – Возьми себя в руки и постарайся говорить чуть помедленней.
– Я не в силах сделать ни того, ни другого, сестра!
– И все же попробуй, Чарли!
– Хорошо, хорошо! – Ред отчетливо услышала, как находившийся в данный момент в Сан-Франциско ее брат несколько раз глубоко вдохнул воздух, а затем заговорил с явным усилием как можно яснее формулировать свои мысли:
– Без моего ведома, не сказав мне о том ни слова, этот наш вождь Повелитель Грома несколько недель назад собрал совет старейшин и в присутствии какого-то мерзопакостного адвокатишки из Чикаго добился от него с соблюдением положенных юридических норм признания своей особы единственным, наделенным неограниченными правами арбитром в касающихся племени уопотами вопросах на период ни мало ни много шесть месяцев!
– Он не мог этого сделать!
– И тем не менее он сделал это, сестренка! Соответствующий документ заверен нотариусом и официально признан судом действительным!
– Несомненно, он что-то посулил нашим соплеменникам в обмен на их поддержку!
– Совершенно верно. Миллион долларов будет поделен между пятью членами совета старейшин, а еще несколько миллионов получат в течение шести месяцев остальные уопотами.
– Это называется подкупом!
– Уж не думаешь ли ты, что сделала открытие?
– Мы обратимся за помощью в судебные инстанции!
– И в результате не только проиграем процесс, но и нанесем братьям своим и сестрам довольно значительный материальный ущерб.
– Что ты имеешь в виду?
– Наш дядя Орлиное Око, например, приобрел для старейшин племени где-то в пустыне Аризоны земельное владение, которое не потребует дополнительного вложения денежных средств в течение ближайших ста лет, а то, возможно, и вовсе никогда. А что скажешь ты насчет нашей тетушки Нос Лани, инвестировавшей от имени всех наших женщин в нефтепромыслы со штаб-квартирами в Нью-Йорке – на Сорок первой улице и Лексингтон-авеню? Я уж не говорю о нашем кузене Ноги Антилопы, ставшем обладателем контрольного пакета акций некоего предприятия по производству спирта, расположенного в Саудовской Аравии, где, как принято думать, не только не производят алкогольных напитков, но и не потребляют их!
– Но им же всем за восемьдесят!
– Они признаны дееспособными, что удостоверено этой мразью, чикагским адвокатом, и подтверждено судом Омахи.
– Ничего не понимаю, Чарли! Я провела с Хаукинзом чуть не всю вторую половину дня, и после бурного натиска он вроде бы пошел на попятную. Только пару часов назад он, казалось, столь искренне раскаивался в том, что совершил. И даже сказал мне, что наше намерение создать группу, действующую в качестве коллективного поверенного племени, не так уж плохо и что он заранее согласен со всем, что решит совет старейшин.
– А почему бы и нет? Он ведь и есть теперь совет старейшин!
Глава 16
Дженнифер не вышла из маленького кабинета в холл альпийского шале, а вылетела оттуда со скоростью пушечного ядра, разрывающего на своем пути воздух.
– Где он? – Дрожавший от ярости голос звучал подобно громовым раскатам приближающейся грозы, глаза метали молнии. – Где этот сукин сын?!
– По-видимому, вы имеете в виду Сэма? – Арон Пинкус, подавшись вперед с обитого кожей кресла, указал на дверь в кухню. – Он сказал, что вспомнил, где припрятал бутылку джина, – в какое-то там местечко, до которого его не столь высокие коллеги не смогли бы дотянуться.
– Нет, я говорю не об этом сукином сыне, а о другом! Об идиоте в буйволовой коже с бархатными оборками! Сейчас он на собственной шкуре почувствует, что значит гнев сразу двух племен – и сиу, и команчей, который обрушит на него доведенная до белого каления уопотами.
– Это вы о нашем генерале?
– Можете прозакладывать свой тухес[118], если это не так!
– Вы говорите на идиш?
– Я юрист, и знание данного языка мне не помешает. Так где же этот ублюдок?
– Прошу прощения, но я должен сообщить вам с чувством глубокого облегчения, что он со своими двумя адъютантами отбыл в Бостон. Перед отъездом упоминал о встрече с неким Маленьким Джозефом, который, по-видимому, и звонил ему в «Ритц-Карлтон». Похищенные нами обе машины только что укатили отсюда по подъездной дорожке, слава Аврааму! Если будет на то божья воля, их удастся поставить на прежнее место без всяких осложнений.
– Мистер Пинкус, вы знаете, что сотворил этот страшный-престрашный человек?
– Я заранее представляю себе столько всевозможных ужасов, что смог бы составить из них большой энциклопедический справочник. Не знаю только, что за кошмар займет последнее место в их перечне в алфавитном порядке… Но, как я полагаю, вы собираетесь мне что-то рассказать о нашем генерале.
– Он подкупил все наше племя!
– Удивительно! И как же ухитрился он сделать это?
Редуинг ввела прославленного бостонского юриста в курс того, что поведал ей брат ее Чарли.
– Могу я задать вам пару вопросов, а может быть, и все три?
– Конечно, – ответила Дженнифер, опускаясь в обитое кожей кресло, стоявшее рядом с креслом Пинкуса, и добавила спокойным и вместе с тем обескураженным тоном: – Нас одурачили! Самым форменным образом!
– Ну, это еще неизвестно, моя дорогая. Обратимся к совету старейшин. Возможно, члены его – мудрые и великие люди, но получили ли они соответствующие полномочия от племени уопотами?
– Да, – пробормотала Ред.
– Прошу прощения?
– Это была моя идея, – произнесла Дженнифер немного громче, в явном замешательстве. – Подобный статус придал им чувство гордости, в котором они так нуждались. Я бы никогда-никогда не подумала, что они примут какое бы то ни было решение, не посоветовавшись предварительно со мной или, в случае моей кончины, с кем-либо еще из нашей группы.
