– Вы удовлетворены прогулкой? – спросил водитель. – Смогу я получить десятикратную прибавку к тому, что вы бросили к моим недостойным ногам?
– Хватит об этом, Чарли Чен! Сейчас по этой дороге будет выезжать автомобиль, а ты должен делать точно то, что я тебе скажу. Ты понял меня? Это может увеличить твой интерес до пятнадцати, если ты выполнишь свою работу. Давай, включай двигатель и поезжай до конца этой стоянки. Я не знаю, сколько нам придется ждать.
– Время – это деньги, сэр.
– А ну, прекрати!
Ждать пришлось ровно двадцать минут. Коричневый седан появился на дороге, и Борн увидел то, чего он не мог видеть раньше. Окна машины были затенены гораздо сильнее, нежели у темно-зеленого фургона, поэтому разглядеть тех, кто был внутри машины, оказалось невозможно. И почти одновременно Борн услышал слова, которые он, без сомнения, должен был услышать.
– Заберите назад ваши деньги, – тихо произнес водитель. – Я отвезу вас назад, в Лоуву. Считайте, что я никогда не видел вас.
– Но почему?
– Это правительственная машина, я не буду преследовать ее.
– Подожди минуту! Только одну минуту! Двадцать! Двадцать раз по столько же, и еще премия, если все выйдет так, как надо! Пока я буду разглядывать окрестности, ты будешь следовать за ними. Я всего-навсего турист, который хочет осмотреть все вокруг. Нет, да подожди же! Вот, я покажу тебе! Это моя виза, где сказано, что я собираюсь вложить сюда деньги! А инвесторы всегда хотят сами осмотреть все, с чем им придется иметь дело.
– В двадцать раз? – переспросил водитель, уставившись на Борна. – А где гарантии, что я получу все это?
– Я положу это на сиденье между нами и не стану пытаться забрать назад. Ведь ты профессиональный водитель и можешь выкинуть любой трюк с машиной, к которому я не буду готов.
– Хорошо! Я поведу машину достаточно далеко от них, но я хорошо знаю эти дороги, ну, может быть, есть несколько мест, где я редко бывал. – Минут через тридцать пять, придерживаясь на безопасном, по его мнению, расстоянии от седана, водитель заговорил снова: – Они движутся в сторону аэродрома.
– А что это за аэродром?
– Он используется только правительственными чиновниками, но там бывают и богатые люди с юга.
– Это те, кто вкладывает деньги в промышленность?
– В экономическую зону.
– Я и есть один из таких инвесторов, и это даже указано в моей визе! Так что давай, приближайся к ним! Поторопись!
– Между нами еще пять машин, и мы договорились об этой дистанции.
– Сейчас ситуация изменилась. У меня деньги, и я хочу вложить их здесь, в Китае!
– Но нас остановят при въезде. Могут позвонить по телефону, чтобы справиться о вас.
– У меня есть имя одного банкира из Сянгана, на которого я могу сослаться.
– А есть ли у него ваше имя, сэр? И список китайских фирм, с которыми вы ведете дела? Конечно, вы можете рассказать все это дежурному у ворот, но если этот банкир не знает вас, то вы можете надолго застрять в Китае, по крайней мере, на весь период, пока это будет тщательно расследоваться. Могут пройти недели, а может быть, и месяцы.
– Но мне надо догнать эту машину!
– Если вы приблизитесь к ней, вас могут пристрелить.
– Черт возьми! – закричал по-английски Борн, потом быстро перешел на китайский: – Слушай меня! Я не могу больше ждать, я должен увидеть его! И у меня нет времени на объяснения.
– Но это ваши проблемы, и меня они не касаются, – очень осторожно, но холодно ответил китаец.
– Держись прямо за седаном и подъезжай к воротам! Говорить буду я!
– Вы хотите очень многого! Меня не должны видеть ни с вами, ни с кем-либо подобным вам.
– Делай, что я сказал, – коротко произнес Борн, доставая из-за пояса пистолет.
Боль в груди казалась невыносимой, пока Борн стоял у широкого окна, рассматривая аэродром. Зал ожидания был небольшой, рассчитанный на привилегированных пассажиров. Он объяснил, используя английский, что ожидает рейс из Пекина, о котором ему сообщили в консульстве на Квин-роуд. С этим рейсом прибудет одно должностное лицо, имя которого он мог бы и назвать, но, учитывая их встречи в Госдепартаменте, в США, они лично знакомы и при встрече узнают друг друга. На что получил разрешение, а также на временную стоянку такси, которое он нанял на обратный путь.
Коричневый седан с темными непрозрачными стеклами находился на стоянке. Борн наблюдал за ним из окна зала ожидания. В следующее мгновение автомобиль начал медленно двигаться вперед и подъехал к средних размеров реактивному самолету. Борн силился разглядеть происходящее на летном поле, досадуя, что у него нет бинокля. Но тут же понял, что и бинокль был бы бесполезен. Автомобиль так же медленно развернулся и, объехав хвост самолета, скрылся за ним.
Через несколько секунд самолет вырулил на стартовую полосу, а коричневый седан проделал свой путь к прежнему месту около выезда с аэродрома.
Что он мог с этим поделать?
Борн бросился к первому окну, где был виден дежурный, и начал быстро объяснять ему:
– Этот самолет! Он вылетел рейсом на Шанхай? Мне сказали представители из Пекина, что я должен вылететь на нем! Задержите его!
Дежурный поднял трубку телефона, набрал номер и что-то произнес. Выслушав ответ, он повернулся к Борну.
– Это не ваш рейс, сэр! Этот самолет направился в Гуандун.
– А где это?
– На границе с Макао, сэр.
Так значит, по-прежнему Макао. Пятый стол, казино «Кам Пек».
Глава 14
– Я не хочу этого слышать! – взорвался Эдвард Ньюингтон Мак-Алистер, едва не выпрыгивая из своего кресла.
– Успокойтесь, Эдвард, – спокойно заговорил майор Лин Вэньчжу. – Так или иначе, но это произошло.
– Возможно, что это и моя ошибка, – вступил в разговор врач-англичанин, стоя чуть не навытяжку перед столом американца в комнате-офисе дома на Виктория Пик. – Ведь практически каждый симптом, который у нее обнаруживался, свидетельствовал о явном ухудшении здоровья. А на самом деле она провела меня, как последнего идиота!
– Господи! Мне еще нужно переговорить с Хэвилендом! – почти вслух произнес Мак-Алистер.
– Посол Хэвиленд? – переспросил Вэньчжу.
– Считайте, что я ничего не говорил и никто не слышал этого имени. Но что же я скажу ему?! Ведь она получила свои первые уроки у самого Хамелеона, – глубокомысленно заключил помощник Госсекретаря.
– Прошу простить, но я не понял, о чем идет речь? – выразил недоумение врач.
– Это не имеет для вас большого значения, доктор, – успокоил его китаец. – Это всего лишь наш рабочий термин.
– Я должен просмотреть все ваши записи,
– Что вы имеете в виду, Эдвард? – поинтересовался китаец.
– Может быть, тебе и не известно, но я знаю, как их преследовали чуть ли не по всей Европе, и они тем не менее ускользнули. Сейчас они находятся порознь, но мы все равно не знаем ни того, что они будут делать завтра, ни того, что они делают даже сейчас.
– Но у тебя есть какая-то нить? Хоть малейший намек?
– Это все можно найти там, в архивных документах, – задумчиво произнес Мак-Алистер, потирая правый висок. – Я прошу прощения, джентльмены, но придется вас покинуть, так как мне нужно сделать один неприятный звонок.
