итоге из Лондона явятся специалисты, и начнется охота, масштабы которой даже трудно вообразить. Но они не смогут взять его живым, Дельта, он не предоставит им такой возможности, да они и сами не стремятся к этому. Такой исход очень устраивает и меня, так как мое участие в этом деле весьма прозрачно. Поэтому я сам пытался сегодня ночью обезвредить его, а ты пришел этой же ночью отыскать его, и, как видишь, не повезло нам обоим.
– Но почему ты принял такое решение? Только из-за англичан?
– Нет, Дельта, не только, хотя это в какой-то мере меня и беспокоило. Имеется другая, более глубокая причина. Я создавал своего Джейсона Борна по твоему образу и подобию, и если ты лишь принимал преступные черты, чтобы создать определенный образ, мой экземпляр стал самым настоящим преступником. Он стал монстром, наподобие чудовища Франкенштейна, человеком без малейших угрызений совести. Он бросил меня и начал работать сам.
– Ты хочешь сказать, что он заключает свои собственные контракты?
– И контракты, надо сказать, крайне безрассудные, каждый из которых чрезвычайно опасен.
– Но ты должен знать, что я выследил его через твою связь в казино «Кам Пек», стол номер 5, телефон в отеле Макао и имя.
– Методы связи вполне удовлетворяли его. А почему, собственно, и нет? Он даже использует моего проводника.
– Этого чжуана, у которого ноги работают быстрее рук?
Де Анжу внимательно посмотрел на Джейсона.
– Значит, вот как ты вышел на это место, Дельта. Да, ты не потерял сноровки за эти годы. Китаец жив?
– Да, и стал богаче на десять тысяч долларов.
– Он очень любит деньги, но я платил ему меньше. Пятьсот долларов за доставку записки с телефонным номером.
– А почему ты был уверен, что твое создание, этот призрак из мира ужасов, появится этой ночью именно здесь?
– С одной стороны, это инстинкт, приобретенный еще в «Медузе», а с другой, общее представление о его системе контрактов, о его связях с людьми, стремящимися втравить Гонконг в одну из самых ужасных катастроф, которую по последствиям можно сравнить, пожалуй, только с войной.
– Я кое-что уже слышал об этом, – заметил Джейсон, вспоминая слова Мак-Алистера, сказанные им ранним вечером в Мэне, – и все еще не верю в это. Когда убийцы убивают друг друга, то на остальных это отражается очень мало.
– Если круг жертв этих убийств ограничивается самыми обычными, заурядными личностями, то тогда ты прав. Но последствия будут совершенно другими, если жертвой станет крупная политическая фигура со стороны многочисленной и агрессивной нации.
Борн молча уставился на де Анжу.
– Китай? – наконец тихо спросил он.
Француз кивнул.
– Пять человек убиты на набережной Тсим Ша Тсуи…
– Я знаю об этом.
– Четверо из убитых были людьми незначительными. Но пятый труп был совсем другого рода. Это был вице-премьер Народной Республики.
– Господи! – вырвалось у Борна, когда он вспомнил картину приближающегося к нему автомобиля с тонированными стеклами, с убийцей внутри и государственным регистрационным номером, автомобиля, принадлежащего правительству Китая.
– Поэтому, Дельта, я полагаю, что мой наемник должен быть уничтожен, прежде чем реализует очередной контракт, который всех нас утащит в пропасть.
– Мне очень жаль, но мне он нужен живым. Я должен доставить его кое-куда.
– И это уже история
– Да, разумеется, только часть ее.
– Расскажи мне об этом, насколько это возможно.
– Только то, что ты должен знать. Мою жену в буквальном смысле выкрали и увезли в Гонконг, а чтобы вернуть ее назад, я должен доставить им это твое чертово произведение. И вот теперь я на один шаг ближе к этой развязке, потому что, как я думаю, ты поможешь мне, а иначе…
– Угрозы здесь излишни, Дельта, – перебил его бывший рейнджер. – Я знаю, на что ты способен, а главное, оба мы хотим одного и того же. Как говорится, боевые порядки смыкаются перед наступлением.
Глава 17
Кэтрин Степлс настойчиво предлагала немного смущенному гостю очередную порцию мартини. Свой почти нетронутый бокал она скромно отставила в сторону.
– О нет, Кэтрин. У меня еще вполне достаточно, – заметил, нервно улыбаясь, ее гость и откинул со лба прядь темных волос. Это был тридцатилетний молодой человек, атташе американского консульства Джон Нельсон. – Но мне чертовски неприятно, и я чувствую себя круглым дураком из-за этой истории с фотографиями, – добавил он. – Я еще раз извиняюсь, но не могу забыть, что вы видели эти чертовы фотографии, именно сам факт, а не то, что вы спасли мою карьеру, а возможно, в каком-то смысле и жизнь.
– Но больше их не видел никто, за исключением инспектора Беллентайна.
– Но мне достаточно позора, что
– Не думайте об этом, я достаточно повидала на свете, а кроме того, я вполне гожусь вам в матери.
– Это еще больше осложняет дело. Когда я вижу вас, я начинаю медленно опускаться в какую-то мерзкую грязь, и меня охватывает жуткий стыд.
– Мой бывший муж, не знаю, где он теперь, как-то сказал, что нет и не может быть ничего грязного в сексуальных отношениях. Сначала я думала, что он сказал это, преследуя какие-то цели, но теперь я вижу, что он был прав. Послушайте, Джон, выбросьте все это из головы. Я думаю, что так будет лучше всего.
– Я постараюсь.
Появился официант с очередной порцией спиртного.
– Да, Джонни, и я надеюсь, что у тебя все будет хорошо. Ведь в консульстве ты занимаешь вполне достойное место.
– Если это место и остается у меня, то только благодаря вам и Беллентайну. – Нельсон сделал паузу и посмотрел на Степлс поверх кромки бокала. Затем, поставив его на стол, заговорил вновь: – Но что случилось, Кэтрин? Почему я вдруг понадобился вам?
– Ну, просто мне нужен твой совет и, более того, даже помощь.
– Все, что угодно. Все, что только в моих силах.
– Не спеши, Джонни. Это дело еще терпит, и, возможно, я справлюсь с ним сама.
– Нет-нет. Откладывать ничего не надо. Чем я могу помочь?
– Мари Сен-Жак… Вебб, – произнесла Кэтрин, пристально наблюдая за лицом собеседника.
Нельсон моргнул, посмотрел на нее отсутствующим взглядом и, секунду помолчав, ответил:
– Ничего. Это имя ничего не говорит мне.
– Хорошо. Тогда попробуем другое. Раймонд Хэвиленд.
– Могу вас заверить, что вы далеко не единственная, кто интересуется им. – Атташе вытаращил глаза и вздернул голову. – У нас все только и делают, что сплетничают на эту тему. Он ни разу не побывал в консульстве, даже не позвонил нашему боссу, который очень хотел попасть вместе с ним на фотографию в газете.
– А есть какие-нибудь соображения, зачем он прилетел в Гонконг? Может, были какие-то слухи, наконец, сплетни?
– Я не знаю, зачем он прилетел сюда, но я знаю, как это ни странно, что он остановился отнюдь не в отеле.
– Ну, можно представить, что у него здесь много друзей, которые занимают достаточно высокое
