– Вас печалит ее смерть, сэр, или то обстоятельство, что ваша операция уже не представляет тайны для кого-то?
– Да как вы смеете? – Хэвиленд понизил голос почти до шипения, но присутствие льда в нем только возросло. Он поднялся со стула и уставился на человека из ЦРУ. – Слишком поздно вы заговорили о морали, мистер Конклин. В свое время именно вы планировали операцию по уничтожению Вебба.
– Я заплатил за эту ошибку, и только один Бог знает, какова была цена!
– А я подозреваю, что вы все еще платите за нее, иначе вас не было бы в Гонконге, – сказал дипломат, но лед в его голосе постепенно таял. – Поэтому если у вас есть какое-то мнение насчет этого покушения, то давайте обсудим его.
– Пока у меня нет определенных идей, от которых можно было бы оттолкнуться в поисках.
– Вы получите ту информацию, которой обладала Степлс…
– Мне кажется, господин посол, что вы плохо слушали меня. Ваша операция и все вы находитесь под колпаком! Степлс была убита потому, что получила информацию, которую она не должна была получать! Короче говоря, крот, который роет здесь подземные ходы, увидел ее в компании с кем-то из вас. Связь с Канадой была установлена, приказ отдан, а вы при этом отпустили ее одну, без охраны!
– Вы что, боитесь за собственную жизнь? – спросил посол.
– Постоянно! – воскликнул офицер. – Особенно сейчас, когда я беспокоюсь о ком-то еще.
– Вебб?
Конклин сделал паузу, изучая лицо старика.
– Если то, о чем я догадываюсь, действительно правда, – тихо заговорил он, – то я ничего не смогу сделать для Дельты, кроме того, что он может сделать сам. Но если он не справится с этим, то я знаю, о чем он попросил бы меня. Защищать Мари. И я сделаю это, даже если мне придется вступить в драку с вами.
– И как вы себе это представляете?
– Так, как могу сделать только я один. Низким и очень грязным способом. Во всех темных уголках Вашингтона я распространю слухи, что вы зашли очень далеко и потеряли былую хватку и что слабоумие вполне характерно для вашего возраста. Я могу украсить эти слухи несколькими фактами, включая и гибель Кэтрин Степлс, что будет весьма интересным и захватывающим для многих, кто постарается сделать надлежащие выводы из этого.
– Но, поступая таким образом, вы ставите под удар всю операцию.
– Это будет уже вашей проблемой.
– Да, кажется, опять я не имею выбора, – проговорил посол, и лед в его голосе соединился со льдом в его глазах. – Вы вынуждаете меня поступить аналогичным образом. Вы не выйдете отсюда живым.
– О господи! – прошептал Мак-Алистер в углу комнаты.
– Это будет самая дурацкая вещь, которую вы можете сделать, – сказал Конклин, замыкая свой взгляд на Хэвиленде. – Вы не знаете, где и что я оставил. Вы не знаете, с кем я связался перед тем, как прийти сюда. Вы должны понимать все это.
– Но вы не должны забывать, мистер Конклин, что человек, имеющий длительное хроническое заболевание, никогда не гарантирован от несчастного случая. Ситуация может быть драматизирована вашим самоубийством, например…
– Хэвиленд! – воскликнул Мак-Алистер, оглушенный всем происходящим.
– Сидите спокойно и не нервничайте, господин помощник Госсекретаря, – перебил его дипломат. – Мистер Конклин и я знаем, откуда мы оба вышли.
– Но между нами есть небольшая разница, – заметил офицер ЦРУ, не отводя взгляда от глаз Хэвиленда. – Я никогда не получал удовольствия от этой игры.
– Вы думаете, что мне это нравится? – Раздался телефонный звонок, и Хэвиленд рванулся вперед, хватая трубку. – Да? – Он слушал некоторое время, хмуро глядя в темное окно, выходящее на залив. – И если я не выражаю смятения, майор, то только потому, что эту новость я узнал на несколько минут раньше вас… Нет, не полиция. Это человек, с которым вы должны будете встретиться сегодня ночью. Через два часа будет удобно?.. Да, теперь он работает с нами. – Хэвиленд поднял глаза на Конклина. – Некоторые считают, что он лучший из нас, и я осмелюсь заметить, что его прежние успехи по службе подтверждают это… Да, это он… Да, хорошо, я передам… Что? Что вы сказали? – Дипломат вновь уставился в темное окно. – Они очень быстро прикрыли себя, майор, не так ли? Хорошо, через два часа, майор. – Хэвиленд положил трубку, но продолжал сидеть за столом, опершись о него локтями и сложив ладони. Он глубоко вздохнул, прежде чем начать говорить.
– Его имя Лин Вэньчжу, – первым нарушил молчание Конклин, внимательно глядя на Хэвиленда и Мак- Алистера. – Он руководит местным отделением МИ-6, один из лучших офицеров в этом регионе. Единственное, что ему мешает, так это его размеры. Его всегда легко обнаружить.
– Откуда?.. – Мак-Алистер сделал шаг по направлению к офицеру.
– Так, птичка пролетала, – ответил Конклин.
– Я думаю, красноголовый кардинал, – добавил дипломат. – Но он тоже знает вас.
– Он должен знать.
– Он просил поздравить вас, ваш олимпийский чемпион скрылся от них.
– Да, он все еще в форме.
– Они знают, где найти его, но им не хочется терять время.
– Потеря всегда есть потеря. Он сказал вам что-то еще, и поскольку вы были вполне удовлетворены моим прошлым, то мне хотелось бы знать, что именно.
– Представитель одного из террористических кланов из Макао позвонил в Агентство новостей и взял на себя ответственность за убийства. Единственное, что они уточнили, так это то, что женщина погибла случайно. Их целью был шофер. Как сотрудник английской секретной службы, он был повинен в гибели одного из главарей, убитого у залива Ван-чай две недели назад. Информация вполне точная. Этого человека мы определили в охрану для миссис Степлс.
– Но это ложь! – закричал Конклин. – Мишенью была именно она!
– Лин считает, что бесполезно тратить силы на поиски источника этого звонка.
– Разве он знает?
– Что, есть утечка?
– А что же еще? – проговорил раздраженный офицер.
– У него хорошая голова, и он не любит ошибки в любом случае, особенно сейчас. Я подозреваю, что он уже начал свое расследование… Садитесь, мистер Конклин. Нам надо многое обсудить.
– Я не могу поверить в это! – прокричал Мак-Алистер, если его эмоциональный шепот можно было назвать криком. – Вы говорите об убийствах, о лишениях, о жертвах, присутствующих прямо здесь, как будто обсуждаете ресторанное меню! Что вы за люди?
– Я уже говорил вам, господин помощник Госсекретаря, – вежливо произнес Хэвиленд. – Люди, которые могут сделать то, чего не могут или не хотят делать другие. Вы согласны, мистер Конклин?
– Я думаю, что это потеря времени.
– Нет, не совсем, – возразил дипломат. – Объясните мистеру Мак-Алистеру, и поверьте мне, что он очень полезный человек, и мы нуждаемся в нем. Он тоже должен нас понять.
Конклин взглянул на помощника Госсекретаря, но в его взгляде не было милосердия.
– Ему не нужны мои объяснения, потому что он аналитик. Он видит вещи ясно и отчетливо, возможно, более отчетливо, чем мы. Он знает даже то, что собирается делать дьявол в своих мрачных подземельях, но он совершенно не хочет знать, что при этом происходит, и предпочитает отделываться шоком. Он напоминает дьякона, посещающего публичный дом с целью набрать материал для утренней проповеди.
– Вы были правы, когда сказали, что это пустая трата времени, – заявил Мак-Алистер, направляясь к двери.
– Эдвард? – Хэвиленд, который не скрывал своего раздражения по отношению к офицеру ЦРУ, очень болезненно переживал разногласия с Мак-Алистером. – Мы не выбираем людей, с которыми нам приходится работать.
– Я понимаю, – холодно ответил тот.
– Я хочу, чтобы вы проверили каждого среди людей, которых Лин включил в эту операцию. Их всего
