заурядных цифр:
– Он не проходит по нашей базе, сэр. Это один из трех телефонов одного человека в Бостоне, штат Массачусетс.
– Назовите имя абонента.
– Гейтс, Рэндольф. Дом номер…
– Благодарю, оператор, – не дал ему закончить фразу Алекс, который уже узнал все, что нужно.
Рэндольф Гейтс, ученый, юрист и адвокат для избранных, для сильных мира сего. Ничего удивительного, что такой человек замешан в миллионных махинациях американского интереса в Европе… Нет, минутку. Это странно, это просто невозможно! Не может быть, чтобы этот адвокат был связан с сомнительной и незаконной организацией типа «Медузы». Бред какой-то! Никто не был в восторге, когда этот известный знаток юриспруденции чисто выиграл очень спорное дело по поводу нарушения прав собственности в Ассоциации барменов. Он был известным приверженцем буквы закона, использовал малейшие юридические лазейки в свою пользу, но никому и в голову не приходило сомневаться в его честности. Взгляды Гейтса на судебную систему и на жизнь вообще были так непопулярны среди элиты либерально настроенных юристов, что его бы давным-давно исключили из профессионалов, дай он хоть малейший повод сомневаться в своей профпригодности.
И несмотря на все это, имя Гейтса три раза фигурировало в расписании визитов одного из членов «Медузы», виновного в растрате денег, направленных на развитие национальной обороны. Ненадежного представителя «Медузы», чье недавнее самоубийство оказалось убийством.
Конклин посмотрел на экран, на дату последней записи Свайна, относящейся к R.G. Она была сделана второго августа, едва ли неделю назад. Алекс взял дневник в кожаном переплете и открыл его на втором августа. Он сосредоточивался на именах, а не на пояснениях, если только они не казались ему важными, – он не был уверен, что поступает правильно, но доверял своему чутью. Если бы он точно знал, кто этот R.G., рукописная шифровка около последней записи о многом бы рассказала.
Какое отношение к этому имеет Париж? – не мог понять Алекс, хотя и все остальные записи Свайна пестрели иностранными и экзотическими названиями, как будто генерал собирался поразить тех, кто будет читать его дневник. Кроме того, Конклин уже чертовски устал; если бы не результат поиска по компьютеру, он бы не стал задерживаться на персоне доктора Рэндольфа Гейтса, этого представителя адвокатского Олимпа.
Первая часть шифровки была понятна, вторая более неопределенна, но тоже доступна для анализа. Слово «второе» скорее всего относилось к армейской разведке, отделу G-2, а «дело» – к данным о каком-то происшествии, добытым агентами в
«Рэндольф Гейтс не хочет и слышать о возможном назначении майора Крафта (Крофта или даже Кристофера, потому что рукописное „f“ могло на самом деле оказаться „s“). (Но) Крфт нужен нам в своем отделе. Проблему можно решить с помощью информации из картотеки G-2 о деятельности Гейтса в Париже 7 лет назад, папка с указанными данными выкрадена и находится у нас».
«Если это и не совсем точная передача смысла шифровки, основная идея именно такова», – решил Конклин и посмотрел на наручные часы. Было три двадцать утра, время, когда даже самый уравновешенный человек вздрогнет от неожиданного телефонного звонка. Но почему бы и нет? Дэвид – то есть
Телефон продолжает надрываться, а
– Да?
– Господин адвокат, – произнес тихий голос на другом конце линии, – это произошло семь лет назад. Мне напомнить вам, что у нас есть вся информация о вашей деятельности в то время? Второй отдел оказывает нам гораздо большее содействие, чем вы.
– Меня
– Мы знаем, что иногда вы можете самовольничать. Мы послали обычный запрос…
–
– Вы
– Я могу показать вам банковские чеки!
– На что же вы потратили эти деньги?
– На оплату нужных сведений, естественно. Я нанял бывшего судью, у которого есть связи…
– На оплату сведений о Крафте?
– Что-что?
– О Крафте… О Кристофере?
–
– О нашем майоре, господин адвокат. О
– Если это ее кодовое имя, то да, да, о ней!
– Ее кодовое имя?
– Женщины. И двоих детей. Они вылетели на остров Монтсеррат. Клянусь,
Раздался неожиданный щелчок, и связь прервалась.
Глава 13
Рука Конклина судорожно сжимала телефонную трубку, лицо покрылось испариной. Положив трубку на место, он отпрянул от компьютера, со страхом на него оглядываясь, как на монстра, заманившего его в параллельный мир, где ничему нельзя верить и ничто не подчиняется привычным законам. Как такое возможно? Каким образом Рэндольф Гейтс узнал про остров Монтсеррат, про Мари и детей? Как?
В голове Алекса царил хаос, мысли сталкивались друг с другом. С бешено стучащим сердцем он опустился в кресло, не зная, что и думать. Его левая рука сжала правое запястье, ногти впились в кожу. Он должен успокоиться, должен что-нибудь придумать – что-нибудь предпринять! Ради жены и детей Дэвида.
Но какая связь существовала между всеми этими людьми? Да и возможна ли такая связь? Казалась нереальной даже невольная причастность Гейтса к деятельности «Медузы», не то что его связь с Карлосом-Шакалом.
