небольшим кинокомпаниям.
Я еще немного подумал.
– Объясните, пожалуйста, как вы сделаете, чтобы эта картина удовлетворяла требованиям Иди? Если не считать этих ребят, – я кивнул в сторону людей за столами, – это место что-то не слишком кишит гражданами Британского Содружества.
– Они все там. Команда набрана в основном из англичан: режиссер, операторы, звуковики, осветители, рабочие-постановщики. Сценарий написан в Лондоне. И позволяется выплачивать им по две зарплаты, когда вы подсчитываете цифры, чтобы получить восемьдесят процентов. Естественно, что мы платим им самые высокие ставки: это относится к актрисе, играющей главную женскую роль, и к Луису.
– А как сам Уитмор?
– Он получает не зарплату, а процент от прибылей.
Я кивнул.
– Начинаю понимать стратегию. И для того, чтобы стать британской компанией, вы основали ее в Лондоне?
– В Нассау. Багамские острова считаются Великобританией.
– Так вот почему вы не наняли американского летчика! Полагаю, я могу оказаться вам в известном роде полезным: если вы обнаружите, что цифры немного не дотягивают до восьмидесяти процентов, то поднимете мою ставку, и все снова придет в норму.
– Не очень на это рассчитывайте. Если соответствующие цифры окажутся ниже восьмидесяти процентов, то на следующий день меня уволят.
– И вы действительно собираетесь везти всех через Атлантику, чтобы провести съемки в студии?
Она покачала головой.
– В таких картинах стараются избегать павильонных съемок. Сценарий пишется так, чтобы большинство сцен происходило на открытом воздухе, и когда приходится снимать что-то внутри, это тоже делается на месте: с высокочувствительной цветной пленкой хватает тех осветительных приборов, которые мы привезли с собой. Просто строите пару местных хижин и гасиенду; мы построили их в ангаре в аэропорту.
Ящерица куда больших размеров, чем обычно, со светло-зеленым телом, голубоватыми лапками и бронзовым хвостом торопливо выбежала из под машины, несколько раз покивала головой, рыгнула и раздула свое горло в виде ярко-оранжевого мешка.
Джи Би нахмурилась.
– Что она делает, мне это не нравится.
– Это брачный зов. Местные жители называют их ворчунами. Рыгните в ответ, и вы приобретете нового поклонника.
– Еще один актер в голубых джинсах. Пожалуй, я могу обойтись без них.
Я достал свою трубку и начал набивать ее.
– Это мне напомнило, что как-то не заметно женского присутствия.
– Босс отснял все сцены и отправил ее обратно в Штаты, чтобы снимки появились в газетах. Они не стали большими друзьями.
– Только не говорите мне, что он предпочитает лошадей.
Она пожала плечами.
– Лошади, оружие, собаки, виски, мужчины. Он не имеет ничего против женщин; просто он думает, что секс и жажда – это вроде зуда, который следует удовлетворить, почесав там, где чешется. Он покупает виски в баре, а женщин – в дешевом публичном доме. В свободное время он отправляется охотится с парнями – я хочу сказать, что они уезжают в горы. – Она нахмурилась и посмотрела на свою банку пива. – Но я право не знаю, какое вам до всего этого дело.
Я поднес спичку к трубке и отогнал от нее клубы дыма.
– Но ведь он же был женат, не так ли?
– Три раза. Я развела его с последней женой несколько месяцев назад. Вообще-то он даже не особенно замечал их всех; это все было только для проформы. В те дни не имело значения, с кем человек ложился в постель, если он был женат. А вас действительно интересуют кинематографические сплетни?
– Он человек, на которого я работаю. Точно так же, как и вы.
Она кивнула, а потом медленно и задумчиво произнесла:
– Постарайтесь не ошибиться в нем, Карр. Он – профессионал в своем деле: выступает не так уж много, но и не нуждается в этом. Он никогда не получал 'Оскара' и наверное не получит, но, честное слово, ему на это наплевать. Он знает, что продает, и не продает этого дешево: если он не занят в картине, то укрощает лошадей в родео, охотится, развратничает и... – Она глубоко вздохнула. – Боже мой, я не одобряю поведение этого сукина сына, но он мне нравится.
Я осторожно заметил:
– Может быть настолько, что у вас возникает желание уберечь его от длинных скучных вечеров в публичном доме?
Она резко повернула голову и лицо ее стало жестким, а взгляд – сверкающим и свирепым. На какой-то миг мне показалось, что лучше бы курить мне свою трубку где-нибудь подальше.
Затем по ее лицу проплыла усмешка.
– Может быть. Может быть я и не прочь так поступить. Женщины страшно любят спасать мужиков от их
