чтобы они не пустились за нами вдогонку. Но это не все. Отчасти это было еще и для того, чтобы защитить тех двоих, которых пришлось оставить. Потому что если бы они узнали о нашем побеге, неизвестно, что бы они учинили с Линдой и Марджори. Тем более что они не имели права жить после того, что сделали.
– Не знаю, – возразил Брейс. – Во всяком случае, чертовски сожалею, что тебе пришлось это сделать.
– Не только ты, но и я сама. Но, если бы я просто ушла... с того момента вся вина пала бы на меня. Понимаешь? Они бы выкрутились, я в этом уверена. И все их будущие зверства и убийства были бы на моей совести.
– Надеюсь, что ты искренне веришь в это, – заметил Брейс.
– Да, верю.
– Потому что это очень серьезное дело – убить человека. Возможно, серьезнее нет ничего на свете. И носить в себе...
– Ты делал такое?
– Нет. И не уверен, смог бы.
– Смог бы.
– Возможно.
– Готова поручиться, что ты прикончил бы МИРа, если бы застал его, когда он меня резал.
– Уверен, что, по крайней мере, попытался бы. – Он крепко обнял ее. – Мы должны придумать, как защитить тебя сегодня ночью.
– Да, я знаю. Ты голоден?
– Шутишь?
Глава 37
В кухне они вместе приготовили завтрак. В то время пока ветчина поджаривалась на сковородке, Брейс и Джейн, удобно усевшись за столом, с наслаждением потягивали кофе. Солнечные лучи, падающие сквозь окно над раковиной, заливали своим светом покрытый линолеумом пол. Когда коснулись ног Брейса, его волосы вспыхнули золотым огнем.
Джейн невольно посмотрела на его ноги и стала делиться впечатлениями о том, как прошлой ночью в тот момент, когда они наконец выбрались из этого проклятого дома, Линда напала на нее.
– Бог ты мой! Ты ее спасла, а она вот так с тобой поступила!
– Ты знаешь, я думаю, у нее просто крыша поехала. Ты ведь понимаешь, что в подобной ситуации это могло случиться с каждым.
– Как ты думаешь, что было после того, как вы расстались? – поинтересовался Брейс, сделав глоток кофе. Кухню заполнил удивительный аромат жареной ветчины.
– Не знаю. Думаю, что теперь с ней разбирается полиция. Хотя, возможно, ее уже отправили в больницу. Как ты думаешь? Ее и Марджори.
– Если, конечно, она... ничего не сделала с Марджори.
– Да, я знаю.
– Ты уже думала об этом?
– Да, мне приходило это в голову. Если она поднялась наверх за Марджори... надеюсь, что она этого не сделала, но... в общем, я не знаю. Просто не знаю, – она повернулась и посмотрела на ветчину. Посчитав, что она уже готова, Джейн сняла сковородку с плиты и поставила ее на стол возле Брейса. Затем ловко подхватила аппетитные кусочки вилкой и разложила их на бумажную тарелку.
Дождавшись, когда слегка остынет жир от ветчины, она помогла Брейсу приготовить тосты. Затем взяла из холодильника четыре яйца и разбила их о край сковородки. Ни один из желтков не пострадал. Прозрачная студенистая масса вокруг желтков постепенно становилась белой и твердой. Коричневая хрустящая корочка по краям еще не появилась, поэтому Джейн сочла, что жира вполне достаточно. Время от времени небольшой лопаточкой она поливала им желтки и белок до тех пор, пока яичница не приобрела приятный золотистый оттенок.
К тому времени как яйца были готовы, Брейс закончил возиться с тостами. На столе уже лежали два куска хлеба, густо намазанные маслом. Джейн аккуратно положила по яйцу на каждый из кусков, а Брейс быстро закрыл их ветчиной. Они взяли свои тарелки и перешли к маленькому круглому столику в самом конце кухни. Найдя столовые приборы, салфетки, соль и перец, налив себе еще по чашке кофе и удобно усевшись за столом, они принялись за еду.
Говорить не хотелось. И только тогда, когда завтрак был почти съеден, Брейс заметил:
– Здорово, правда?
– Точно, – подтвердила Джейн.
– Пожалуй, ничего лучше и быть не может.
– Ты говоришь о ветчине с яйцами?
– Ну конечно. К тому же кофе и тосты тоже совсем не дурны. И то, как ты выглядишь, и то, чем мы занимались в душе... Да просто быть здесь вот так – одним с тобой в воскресное утро. Ведь это просто здорово. Я бы только мечтал, чтобы так было каждое утро.
– Тогда у нас наверняка возникли бы проблемы с уровнем холестерина.
– Точно.
Она улыбнулась.
– Конечно, это можно проделывать и раз в неделю.
– Ритуал воскресного утра.
– Только без кровавых жертвоприношений.
– Отличная мысль, – заметил Брейс.
– Как ты думаешь, шрамы останутся?
– Нет. Я думаю, нет.
– Скорее бы зажили порезы, – вздохнула Джейн.
– Я думаю, все очень скоро исчезнет.
– Пройдет еще немало времени, прежде чем мы сумеем забыть обо всем этом кошмаре.
– Зато у меня будет масса времени читать тебя, как книгу, мадам Библиотекарь.
– Ладно, заткнись и ешь.
Брейс засмеялся.
Покончив с завтраком, они убрали со стола.
– Я все помою, а ты можешь заняться протиркой, – сказал Брейс.
– Если ты хочешь пойти в комнату и немного отдохнуть, я могу сама позаботиться о тарелках.
– Да нет, лучше останусь здесь.
Он наполнил раковину горячей мыльной водой и начал тереть тарелку губкой.
– Я поищу полотенце, – сказала Джейн. Затем подошла к столу, за которым они завтракали, сняла футболку, повесила ее на спинку стула и осторожно подошла к Брейсу. Когда она ступила на залитое солнцем место, пол приятно обдал теплом ее доги.
Она слегка прижалась к его спине. Должно быть, он был к этому готов. Брейс медленно задвигал плечами. Сквозь тонкую скользящую ткань халата Джейн почувствовала его тепло.
Нежно обняв Брейса, она распахнула халат и пробежала руками по его телу.
– Я не могу сосредоточиться, – сказал он. – Ты совершенно сбиваешь прицел.
– А какой нужен прицел, чтобы помыть несколько тарелок?
– Отлично. Пожалуй, мне стоит сделать небольшой перерыв.
– Нет-нет. Ты очень хорошо справляешься. Давай-ка понаблюдаем, как ты доделаешь свою работу до конца. Заодно и проверим – все ли у тебя на месте. Проведем тест – есть ли у тебя сила воли.
Постанывая и нервно поеживаясь, Брейс продолжал мужественно сражаться с посудой. Но в тот момент, когда он положил в мойку сковороду, Джейн просунула одну руку сзади между его ног, а другой стала нежно ласкать его живот.
– Это не честно! – выкрикнул он.
Уже через мгновение он оказался на спине на кухонном полу, а Джейн, купаясь в теплых солнечных лучах, падающих через окно, сидела сверху.
Уже после они оделись и вместе убрали простыни с кровати Джейн. Застелив постель свежими, она
