Нина тут же поняла, в чем дело. Его левая передняя лапа опасно распухла. Сегодня с утра она отпустила его побегать неподалеку от каменистого утеса. Карло резвился как сумасшедший. Но тогда она не заметила, чтобы он поранился.
А теперь, глядя на горячую распухшую лапу, Нина поняла, что пес все же порезался.
— Иди ко мне, дорогой, — звала она его, стараясь, чтобы ее голос звучал как обычно. — Постарайся дойти сам, у меня не хватит сил отнести тебя в дом.
Карло неохотно повиновался, и ему удалось встать на три лапы. Больную лапу он поджал. Его глаза смотрели на нее так жалобно, что ей захотелось расплакаться.
Подгоняя и ободряя Карло, Нина направилась к дому. Она облегченно вздохнула, когда увидела Фредерико, который стоял на террасе. Он был погружен в свои мысли и не смотрел в сад.
Видя, как страдает Карло, Нина совершенно забыла об оскорбительной сцене в саду. Она окликнула Фредерико и помахала ему рукой.
— Карло заболел, — крикнула она.
Через секунду Фредерико уже был рядом с Ниной и Карло, который без сил свалился на землю.
— Лапа опасно воспалилась, — взволнованно констатировал он.
— Здесь есть поблизости ветеринар? — с надеждой в голосе спросила Нина и тут же поняла, что этого не может быть. От поместья до города очень далеко.
— Придется все сделать самим, — сказал Фредерико, внимательно изучая больную лапу. — Кажется, в ране что-то осталось — заноза или осколок.
— Еще утром с ним все было в порядке, — проговорила Нина, опускаясь рядом с псом на колени.
— На такой жаре воспаление развивается быстро. Идем, Карло, идем, старина. Давай, мы тебе поможем.
Нина встала, а Фредерико почти без усилия подхватил огромного пса на руки и понес его через террасу на кухню.
Подбежав к высокому шкафу, Нина вытащила оттуда одеяло и постелила его на пол, а Фредерико уложил на него Карло.
— Подержи Карло, пока я осмотрю рану, — приказал он.
Нина, скрестив ноги, села на пол и положила голову Карло к себе на колени, готовая в любую минуту схватить пса за челюсти, если тот попытается укусить Фредерико. Карло, совсем без сил, смотрел на девушку широко раскрытыми глазами. Нина улыбнулась ему.
— Это необходимо, Карло. Фредерико не сделает тебе больно, обещаю. — С этими словами она погладила собаку по морде.
— Кажется, здесь заноза, — серьезно произнес Фредерико. — Очень большая и глубокая. Отсюда и воспаление. Придется ее вытаскивать.
— Ты куда? — обеспокоенно спросила Нина, увидев, что Фредерико встал и куда-то направился.
— В кабинете у меня есть скальпель. Вскипяти воду, пока я схожу за ним, ладно?
Нина, вся дрожа, встала и поставила кастрюлю с водой на конфорку. Значит, Фредерико собирается все сделать сам. Несмотря на то, что Нина и Карло очень полюбили друг друга, она все же не решилась бы на такое. Собаки плохо переносят боль, и неизвестно, как Карло поведет себя. К тому же пес недолюбливает Фредерико.
Нина вдруг почувствовала, что теперь вся ответственность лежит на ней. Ей придется быть наготове, на случай если огромные клыки Карло окажутся вблизи горла Фредерико. За себя она не боялась. Вот только сможет ли она удержать пса, если тот бросится на Фредерико?
Фредерико вошел на кухню с дорожной аптечкой и скальпелем.
— Ты уверен, что это необходимо, Фредерико? — прошептала она. — Собака может стать опасной.
Фредерико успокаивающе улыбнулся ей.
— Но ведь у нас нет выбора. Иначе мне придется смотреть на твои рыдания. Кроме того, я вовсе не такой мерзавец, каким ты меня считаешь. У меня тоже есть сердце.
— Что ж, пусть так. Но тебе понадобится не только сердце, но и железные нервы, — отрывисто сказала Нина, которая уже сильно волновалась.
— И нервы у меня тоже есть, — насмешливо подтвердил Фредерико, открыл аптечку и стал просматривать ее содержимое, чтобы отыскать то, что может понадобиться. — И терпения у меня в избытке, — прибавил он. — Правда, с тех пор как я подобрал тебя на улице в Палермо, большую часть его я уже истратил.
Нина вздохнула. Он все еще сердится на нее, но это не вполне справедливо. К тому же теперь не время ссориться.
— Фредерико, давай не будем сейчас спорить. Я прошу прощения за то, что напустилась на тебя. Но ты сделал очень бестактное замечание, а потом этот мой портрет… меня это тоже сильно задело. Я же не такая… совершенно не такая. Тот рисунок — сплошная страсть и призыв… Ты нарисовал меня такой, как будто я…
Фредерико, казалось, не слушал ее. Его брови хмурились, он смотрел на Карло. Нина закусила губу и пошла за кипятком.
Затем они вдвоем подошли к Карло, и Фредерико твердо взял его больную лапу и поднял вверх. Нина села так, чтобы уложить морду пса себе на колени. Она гладила его за ушами, стараясь успокоить.
Прошло совсем немного времени. Нина посмотрела на лежавшего на одеяле Карло.
— Смотри, — прошептала она. — Он спит. Фредерико, он даже храпит!
Фредерико улыбнулся и показал ей большую занозу, сжимая ее большим и указательным пальцами.
— У тебя получилось! Фредерико, — с облегчением выдохнула она, — ты просто чудо.
Она опустила голову Карло на одеяло и встала, Фредерико тоже. И тут Нина сделала первое, что пришло ей в голову, — она крепко обняла Фредерико.
— Ты был просто великолепен. Ему было совсем не больно. Теперь он всегда будет любить тебя.
— И ты, конечно, понимаешь, что это значит, — прошептал ей в ухо Фредерико.
Нина отпрянула назад, густо покраснела и нервно рассмеялась. Она так переволновалась, что ей хотелось плакать и смеяться одновременно. Да, она все понимает. Теперь Карло не будет считать, что от Фредерико исходит угроза.
— Вытри слезы, — сказал Фредерико, а сам наклонился и поднял с пола аптечку и миску с окровавленной водой.
Нина только сейчас увидела кровь, и голова у нее закружилась.
— А с ним все будет хорошо? — озабоченно спросила она, промокая носовым платком залитое слезами лицо.
Фредерико отвернулся от раковины и сказал:
— С ним уже все хорошо. А с нами? С нами тоже все будет в порядке?
Нина удивленно посмотрела на него, потом смысл его слов начал постепенно доходить до нее. С Карло все в порядке, и теперь снова возвращается проблема их отношений. Да, их обоих сильно влечет друг к другу, и Нина уже не может отрицать это. Она словно призналась в своих чувствах тогда, в благоухающем саду, и каменные изваяния богов были тому свидетелями. Фредерико понимал, что происходит у нее в душе. Но что теперь? Нина облизнула пересохшие губы.
— Я… не знаю, — беспомощно пробормотала она.
Фредерико по-прежнему стоял у раковины. Он вытирал руки и с улыбкой смотрел на Нину.
— Знаешь, я понял, какая ты на самом деле, по тому, как ты обращаешься с Карло, а не со мной, — сообщил он.
Нина ничего не поняла. Это не имеет отношения к тому, о чем она думает. Точнее, не имеет прямого отношения.
— И что же ты понял? — осторожно спросила она почти шепотом, и ее сердце застучало.
Фредерико ответил не сразу, и Нина не могла угадать, о чем он думает.
Она с беспокойством ждала, сжимая в пальцах шелковый носовой платок.
— То, что ты добрая, заботливая и что, кажется, я хотел бы, чтобы у моих детей была такая мать, —
