– Смешивая? Да она вообще не умеет смешивать. Все, что можно выпить в чистом виде, она выпьет и так. Но она-то выпьет и не поперхнется, а вот тебя куда понесло?
– Ладно, Брайан, – поморщилась Энн, – не шуми, я уже все поняла. Правда, поняла.
– Что ты поняла?
– Что, заходя в гости к Кэссиди, нужно быть осторожной.
– Осторожной?
– Очень осторожной, – подтвердила Энн.
– И она отправила своего сожителя тебя провожать.
– Да. Кажется, он с этим даже справился.
– Удивительно, – произнес Брайан с издевкой, – а если бы я не подоспел так вовремя, он справился бы и с чем-нибудь другим?
– Ты это о чем? – неподдельно удивилась Энн.
– Если мне не отказывает зрение, он довольно смело приставал к тебе, а ты и не пыталась его остановить.
– Разве? Мне казалось, что я велела ему уйти.
– Видимо, недостаточно убедительно: он вообще не трогался с места.
Энн неожиданно и неуместно расхохоталась:
– Прости, кажется, ты ревнуешь?
– И в мыслях не было, – спокойно ответил Брайан.
Это задело девушку:
– Что ж, ты сам не прикасаешься ко мне уже какое-то время, но при этом считаешь недопустимым, чтобы ко мне прикасались другие?
– Значит, повод ревновать у меня все-таки есть?
– Никакого повода нет! – горячо возразила Энн. – Я просто пытаюсь привлечь к себе твое внимание!
– И делаешь это, должен заметить, отменным способом. Напиваешься до беспамятства, падаешь в объятия чужого мужчины…
– Да ведь ничего не было!
– Теперь ты рассказываешь, что не было.
– Я с самого начала это говорила. Просто, как всегда, ты был чересчур занят самим собой.
– Ладно, это твое дело, как проводить свои дни, Энн, – махнул рукой Брайан.
– Такое впечатление, что ты попросту не слышишь меня, – в отчаянии произнесла Энн. – Но я попытаюсь еще раз. Я случайно оказалась в гостях у Кэссиди, потому что она пригласила меня. Я решила, что будет полезно попытаться наладить добрососедские отношения. Дальше я переусердствовала с коктейлями на голодный желудок, вернее, просто не смогла отказаться. Потом мне стало плохо, Эндрю проводил меня сюда. Он даже не успел начать распускать руки, как появился ты. В чем ты можешь упрекнуть меня? Почему я должна перед тобой в чем-то оправдываться?
– Ты ничего не должна, – произнес устало Брайан, – пожалуйста, давай закончим на сегодня.
– Но между нами не осталось ничего невысказанного?
– Нет, не осталось. Только успокойся. И дай мне немного побыть одному.
– Где же тебе дать побыть одному? – с иронией уточнила Энн.
Брайан ничего не ответил, махнул рукой и ушел в спальню.
Звука включаемого телевизора, радио или компьютера оттуда не донеслось.
Энн задалась вопросом: а ел ли сегодня Брайан хоть что-нибудь?
Когда позже она пришла в постель, захватив с собой на тарелочке нарезанные груши, сыр и вяленые бананы, Брайан уже крепко спал.
Он даже и не подумал дождаться ее.
10
– Привет, – тихо произнесла Энн в телефонную трубку.
– Энн, радость моя, это ты!
Дома, в Миннеаполисе, трубку схватила Элисон. Энн мысленно порадовалась этому обстоятельству.
– Почему ты так давно не звонила? – возмущенно кричала в трубку сестренка.
– Я… ну… Видишь ли, было очень много дел.
– Каких?
Элисон все было интересно.
– Мы обустраивались в доме. Нужно было все почистить, помыть, разложить.
– Большой дом, да? – с оживлением спросила Элисон.
– Да, я же рассказывала.
– Вы ведь могли вызвать специальную службу по уборке!
– Да, но, знаешь, мне было приятней заниматься этим самой. Когда у тебя появляется свой дом…
Энн запнулась на слове «свой».
– Давай, продолжай, рассказывай, – болтала без остановки Элисон. – Вы часто ходите на пляж? А до него далеко? А там подают коктейли? Слушай, мама так обрадуется, что ты позвонила! Она постоянно спрашивает меня – нет ли от тебя писем по электронной почте, нет ли писем… Правда, почему ты совсем не пишешь?
Энн вздохнула:
– Я же говорю… было много… много дел. И мне еще приходится… помогать Брайану по работе. Да, я помогаю ему по его работе, – она ухватилась за эту мысль, как за спасительную ниточку.
Что ж, разве нельзя считать выглаженную для мужа рубашку и сваренный с утра кофе помощью в его нелегком дне?
Наверное, можно…
Вот только, кажется, Брайану уже и этого от Энн не нужно.
– Он много работает, да? А как вы развлекаетесь? Ходите на премьеры, да? На спектакли, на выставки? Или в аквапарки? Энн, почему ты молчишь? Рассказывай, мне ведь все интересно!
– Да, были на одной вечеринке, – автоматически сказала Энн. – Тут все очень красивые и… и доброжелательные. Наряды словно с красных дорожек.
Про анорексию и озабоченность брэндами Элисон вряд ли стоит знать…
Хм, впрочем, если она и впрямь собирается поступить на учебу в Калифорнию…
Ладно, ей надо узнать об этом, но только не сейчас.
Энн позвонила сестре за поддержкой, а не за тем, чтобы читать ей всяческие нравоучения.
Вот только с поддержкой ничего не выходило. Чтобы получить поддержку, Энн нужно было пожаловаться, то есть рассказать, как дела обстоят на самом деле. Обнаружилось, что поделиться своими неприятностями Энн просто не в состоянии…
Ей было и неловко, и стыдно, и неудобно. Словно она пришла в жалком положении просительницы. Что она хочет услышать?
Что во всем виновата сама?
Что она недостаточно хорошо старается?
Что ей нужно стать похожей на звезд голливудского кино, ведь «здесь» у всех так принято?
Что Брайан – законченный негодяй и циник, и от него нужно держаться подальше?
Что Энн следует как можно быстрее сесть в самолет и вернуться домой, в родной Миннеаполис?
Кстати, там ведь тоже скоро лето…
Всего этого Энн слышать не хотелось.
Может быть, от каких-то слов и был бы толк, но она пока была к этому не готова. Чем может помочь ей Элисон, находясь на таком расстоянии отсюда?
Энн поговорила с сестрой еще немного, выдавливая из себя какие-то общие, натянуто радостные фразы. Чуть-чуть рассказала про дом, про погоду, про магазины, но про отношения больше не прозвучало ни слова.
– Передавай привет маме с папой, детка.
– Обязательно! Звони еще – они будут очень рады тебя слышать!
