Сама не знала, какой процент чуши и ахинеи в том, что она несет.
С удивительно уверенным видом она изрекала все, что приходило ей в голову. Но Джин знать не знала, насколько вообще имеет под собой реальное основание то, что она говорит. И имеет ли…
А куда ей было деваться?
— Это сочетание белого, красного и черного цветов, — пояснила она. — Низкие диваны и столики, простые вазы, бумажные светильники…
— Прекрасно! Можем ли мы что-то позаимствовать из этого стиля?
— Думаю, что нет, — быстро ответила Джин, — это противоречит концепции, которая естественным образом следует из названия заведения!
— Из названия?
— Бар называется «Апельсин». Ты ведь не захочешь сменить название, чтобы оно соответствовало дизайну?
Оливер медленно покачал головой.
— Думаю, что нет, Джин. Бар ведь называл отец. Это и память о нем, и… Думаю, ему было лучше видно, с каким названием он хотел видеть свое заведение. — Он помолчал, словно вспоминая что-то. — Знаешь, ведь этому бару нет и четырех лет.
— Неужели? — удивленно произнесла Джин.
— Да. Я сам одолжил отцу деньги на открытие этого ресторанчика. А потом простил ему долг… Я ведь хорошо зарабатываю. Отец пытался скопить на собственное дело, но у него не вышло. Я помог ему.
— Какой ты молодец!
— Да что в этом такого? Помочь собственному отцу. Это самое малое, что я мог для него сделать. Жаль, что ничего не смогли сделать врачи… У него был рак. К счастью, он не слишком сильно мучился.
Джин вздохнула:
— Мне очень жаль…
Она положила свою руку поверх руки Оливера.
Это прикосновение отозвалось в ней десятком мелких иголочек. Словно пузырьки лимонада пробежали по руке, растворились внутри тела.
— Ничего, — отозвался Оливер, — это жизнь… Конечно, я скучаю по нему. Буду рад, если удастся вдохнуть жизнь в его мечту.
Джин кивнула.
— Так вот, мы исходим из названия. — Она сделала глоток ароматного коктейля. Тот оказался еще вкуснее, чем предыдущий. — Думаю, нужно сделать все в оранжевых тонах. — Заметив в глазах Оливера недоумение, Джин зачем-то поспешно поправилась: — Конечно, сплошной оранжевый — это никуда не годится. — Она замялась. — Думаю, будет хорошо… мм… э-э-э…
— Что?
— Скажем… Стены нужно выкрасить в теплый цвет.
— Очень конкретно, — улыбнулся Оливер.
— Такой, знаешь, коралловый колер. Светлый. Как очень насыщенный бежевый, только с примесью другого оттенка.
Интересно, насколько громко хохотали бы профессиональные дизайнеры, услышь они все это?
— Прекрасно, — одобрительно заверил Оливер.
Ему нравится? Нет, это никуда не годится!
Джин торопливо сказала:
— К тому же можно использовать фиолетовый цвет… Оранжевый и фиолетовый.
— Все-таки оранжевый?
— Да. Небольшие элементы. Вкрапления.
— По стенам? По потолку?
Джин замотала головой.
— Нет-нет! Как насчет фиолетовых стульев? А лучше лиловых. Стулья, угловые диванчики, удобные кресла.
— Так стулья или кресла?
— Если стулья достаточно удобные, то можно и стулья…
— А столы?
— Столы… — Джин задумалась. Потом решительно сказала: — Тоже теплого колера. Не оранжевые, нет. Светлее. Но темнее, чем цвет стен. Нечто среднее между бежевым и оранжевым. Светлый терракотовый?
— Прекрасно, — снова отозвался Оливер.
— И абажуры! — в отчаянии сказала Джин. — Над каждым столиком должен висеть абажур. Свешиваться с потолка. На длинном проводе. Абажуры должны быть яркими, рыжими, словно осеннее солнышко. Бумажные абажуры над каждым столиком. И оранжевые вешалки рядом со столиками.
— Я сам не придумал бы лучше! — Оливер горячо пожал руки Джин.
Она в изнеможении наклонила голову. Быть этого не может. Он принял все ее абсурдные идеи с восторгом. Разве эти цвета вообще сочетаются между собой? Он получит результат, от которого будут шарахаться даже те немногие клиенты, что имеются у заведения на текущий момент.
— Значит, мы можем приступать?
Джин со страхом взглянула на него.
Говорят, с умалишенными опасно общаться. Интересно, он очень буйный?
Впрочем, сама Джин тоже хороша. Вешает парню лапшу на уши без зазрения совести.
— К чему приступить? — слабо спросила она.
— К ремонту. К покраске стен.
— Уже?!
— А зачем откладывать? К чему тянуть? — отозвался Оливер. — Я уже отпустил повара и официантов. Они ушли с черного хода. Сейчас мы запрем дверь, повесим объявление с указанием, что в баре идет ремонт.
— Но я не уверена, что…
— Джин, дело в том… Кажется, у меня в кладовке стоит несколько банок с такой краской, о которой ты говорила.
— С какой краской?
— Для стен.
Джин покачала головой и стала медленно подниматься из-за стола.
Очень опасно находиться наедине с сумасшедшими в замкнутом пространстве…
— Джин, — умоляюще сказал Оливер, — я все понимаю. Кому хочется заниматься покраской субботним вечером? Но ведь чем раньше мы начнем, тем раньше закончим.
— Оливер…
— Джин, мы ведь можем просто попробовать, насколько хорошо эта краска будет смотреться на стенах. Начнем с дальней стены, а если оттенок нас не устроит, это будет поводом отправиться в магазин.
— Но…
— Я дам тебе свои старые джинсы и какую-нибудь рубашку, этого добра у меня здесь навалом.
— Где — здесь?
Оливер пояснил:
— Квартира отца… моя квартира находится в этом же доме. В этом крыле. Этажом выше, чем бар. Туда и вход есть непосредственно из бара. Очень удобно для меня.
— Да уж…
— Погоди, я сбегаю за рубашкой.
Оливеру невозможно было противиться. Джин поняла это с глубоким вздохом сожаления. Но она не могла ничего с собой поделать…
Переодеваться пришлось за стойкой бара. Оливер в этот момент тактично отвернулся. Рубашка
