Рядом выкладывался весь имеющийся у Джин арсенал косметики. Начиналось священнодействие.
Нельзя было перегибать палку. Макияж должен был выходить не вечерним, не кричащим, а в меру сдержанным, в меру естественным, нежным, волнующим. Нельзя было повторяться. Джин избегала второго слоя туши на ресницах, яркого карандаша для контура губ. Все это неминуемо сделало бы ее светлое точеное личико похожим на маску японской гейши.
К одежде требования тоже возросли. Бюстгальтеры, приподнимающие грудь. Стринги, которые остаются незаметными практически под любой одеждой. Юбки, блузки, пиджаки и брюки, на первый взгляд — строгие и отутюженные, но каждой из этих вещей была присуща какая-то изюминка, кокетливая деталь, свидетельствующая об отменном вкусе обладательницы вещи.
Никаких стрелок на чулках или колготках. Никакой нечищеной обуви. Никакого облупившегося лака…
Конечно, все это и раньше было неприемлемым для ассистента управляющего. В теории. На практике же Джин позволяла себе разные вольности, делала сама для себя послабления. Но сейчас планка была задрана слишком высоко. Джин целиком и полностью сосредоточилась на блестящем внешнем виде — офисном, деловом, собранном, но при этом не подавляющем в ней женщину, позволяющем продемонстрировать ее отличные данные.
Синяки под глазами, появившиеся в результате ночных бдений над маникюром, глажения жилеток и подбора аксессуаров к выбранному костюму, Джин закрашивала светлым консилером. Карен сочувственно подмигивала ей.
Кажется, заботы о своем внешнем виде давались Карен куда проще. Джин не заметила особых перемен в облике подруги. Блузки все так же могли оказаться чуть помятыми, туфли не всегда сияли. Да и с макияжем Карен было куда как проще. Яркой брюнетке с темными бровями, черными ресницами и хорошей кожей незачем было проводить перед зеркалом много времени. Блеск или помада — и Карен, уверенная в своей неотразимости, выплывала на стоянку, где держала свою автомашину.
Но выглядела Карен неизменно свежей и отдохнувшей. Сияющей и вдохновенной. Кожа светилась, румянец свидетельствовал о здоровье и душевном равновесии. Общаясь с посетителями, она становилась все более доброжелательной и компетентной. А когда Джек Ричардс проходил через холл компании, Карен посылала ему одну из своих самых обворожительных улыбок.
Как-то Джин не выдержала и уточнила у Карен, когда им удалось вместе вырваться на ланч:
— Не могу понять. Ты вроде выглядишь так же, как и раньше, но произошла какая-то неуловимая перемена. В чем дело? Глаза у тебя светятся. Может, у тебя уже тайный роман с нашим боссом? Признавайся. Браслетики и юбки у тебя все те же, а выглядишь как голливудская звезда.
Карен долго смеялась.
— Джин, милая, если у меня и случится роман с Ричардсом, ты первая узнаешь об этом.
— Какая честь для меня.
— Как хочешь, могу и не говорить.
— Лучше расскажи, как тебе удается блестяще выглядеть пять дней в неделю.
— Я ведь говорила тебе, что хожу на йогу.
— Неужели это так действует?!
— Почти, — улыбнулась Карен. — Йога дает прекрасную растяжку, возможность одновременно и проработать мышцы, и расслабить их. Ты ведь не прислушиваешься ко мне…
Джин перебила ее:
— Это все? Весь секрет? Хочешь сказать, что все дело в йоге?
— Не только, — покачала головой Карен. — Вместо того чтобы спускать лишние деньги на новую косметику, вместо того чтобы покупать килограммами цепочки, заколочки и прочие аксессуары, я хожу в сауну, на массаж лица, на сеансы ароматерапии в спа-салон.
— Ах вот оно как… — протянула Джин.
— Именно так. Поэтому, радость моя, я и выгляжу свежей, отдохнувшей и сияющей. Поверь, никакая косметика не подарит твоей внешности такого состояния.
В общем, и Джин, и Карен в меру своих сил, возможностей, способностей и понимания работали над тем, чтобы привлечь к себе внимание Джека Ричардса, заинтересовать его своими безусловно нескромными персонами.
Гром грянул среди ясного неба. Без предупреждения, неожиданно и шокирующе.
Одним прекрасным утром Мэдди не вышла на работу…
Вернее она вышла. Но к работе приступать не торопилась. Предоставив Карен отвечать на шквал телефонных звонков, Мэдди принялась складывать в большую картонную коробку всякие мелочи, скопившиеся на ее рабочем столе и в ящиках.
У Джин как раз выдалась свободная минутка, а Джека не было в своем кабинете.
Стоя возле стойки ресепшен, Джин с любопытством наблюдала за действиями хрупкой блондинки.
Конечно, Джин и сама была блондинкой. Но она утешалась тем, что для настоящей блондинки Мэдди слишком уж невыразительная, слишком бесцветная.
— Куда это ты собралась? — наконец поинтересовалась Карен, положив телефонную трубку.
Спросила торопливо, опасаясь, что телефон зазвонит вновь, и тогда придется снова снимать трубку и отвечать на вызов…
— Я больше не буду тут работать, — пояснила Мэдди и улыбнулась. — Наверное, вы должны быть счастливы…
— С какой стати?
— Да, интересно, почему это мы должны быть счастливы?
— Просто интересуемся: может, что-то случилось?
— Тебя уволили?
— Нет. — Мэдди аккуратно одну за другой сложила в картонную коробку пачку жевательной резинки, пластиковый гребешок с одним выломанным зубчиком, перьевую авторучку. — Дело в том, что я выхожу замуж…
— Прекрасная новость! — восхитилась Карен. — Я тебя поздравляю!
— Присоединяюсь, — вяло вставила Джин. — Но почему же ты при этом увольняешься? Разве нельзя совмещать замужество с карьерой?
— Какая тут карьера! — весело и как-то неуловимо солнечно улыбнулась Мэдди. — Вам ли этого не знать?
«Уела», — подумала Джин, а вслух произнесла:
— Значит, ты перейдешь в какую-то другую фирму?
Мэдди пожала плечами.
— Я вполне могла бы продолжать трудиться здесь секретарем, так как не рвусь к карьерным вершинам. Ну и звезд с неба не хватаю. Но загвоздка в том, что мужу и жене не слишком приличествует работать в одной компании…
— Неужели?
— Значит, твой избранник из числа наших коллег?
— Именно, — весело кивнула Мэдди.
— Неужели Джейсон?! — воскликнула Джин.
— Нет, — Мэдди покачала головой, — это совсем не Джейсон.
— А кто же это?
— Милая, ты уже собрала вещи?
Голос Джека Ричардса, вполне обычный для этого холла, тоже прозвучал почти как гром среди ясного неба.
Он подошел сзади и чуть приобнял Мэдди за плечи.
— Собираешься?
— Да, — кивнула она.
— Хорошо.
Джек проследовал в свой кабинет. Он даже не сделал Джин замечание, что она без дела болтается в
