— Это... существо, — начал Гарри, — вы знаете, что оно из себя представляет?
— Нет, лишь только то, что оно ужасно! — откликнулся в сознании Гарри Казимир.
— Это вампир, — объяснил ему Гарри. — По крайней мере, мне так кажется. Значит, вы не знаете, каким образом оно попало сюда? Может быть, его создали здесь?
— 06 этом я ничего не знаю.
Гарри, покивав головой, задумчиво прикусил губу.
— Что касается вашей дочери... вы знаете, где она находится? Продемонстрируйте мне план всего этого сооружения, вообразив его. Во всяком случае, хотя бы только то, что вы знаете.
Казимир, готовый помочь в чем угодно, сказал:
— Она находилась в камере по соседству с моей.
Гарри вновь кивнул.
— Казимир, я даю вам слово, что если смогу найти ее, то заберу отсюда. Более того, если я смогу найти ее мать, я помещу их обеих в каком-нибудь безопасном месте. — Ментальный вздох облегчения у старика был почти слышен.
— Если вы сможете сделать это, то этого будет вполне достаточно. Обо мне не беспокойтесь.
— Но я беспокоюсь. Казимир, поскольку это создание чуждо вам. Вы были мертвы, когда оно... когда вы... Вы были уже мертвы.
— Я чувствую себя его частью. Оно меня поглотило. Теперь Гарри закусил губу до боли. Он уже видел оборудование, которое находилось здесь. У него уже составил-, ся даже план, но он еще не был уверен, в том, что этот план сработает.
— А что, если я смогу убить это существо? Вы не можете умереть дважды, Казимир.
— Уничтожьте его, и я буду свободен, я уверен в этом!
В голосе старика вновь зазвучала надежда...
— Но как вы можете уничтожить его?
Гарри знал, как: кол, меч и огонь. Если внутри этого существа находится вампир, то эти средства убьют его. Впрочем... А почему не пропустить два первых шага, сразу перейдя к третьему?
Снаружи, вначале тихо, а потом все громче, стал доноситься топот бегущих ног. Тут же зазвучали сирены тревоги, рассылая предупреждающий сигнал по всем уголкам подземного комплекса.
— Они узнали, что я нахожусь здесь, — сказал Гарри. — Действовать нужно быстро.
Он подкатил к контейнеру электрошоковую машину Агурского. Она представляла собой электротрансформатор, поставленный на колесную тележку и соединенный гибким бронированным кабелем со стенной розеткой. От него отходила пара защелкивающихся клемм, которые Гарри быстро присоединил к гнездам, расположенным на боковой стенке контейнера, Наблюдавшее за ним существо возбудилось, стало менять цвет и форму, претерпевая ряд быстрых метаморфоз. Оно знало, для чего предназначен этот прибор, знало, что должно сейчас последовать. Или же считало, что знает. У Гарри не было времени для того, чтобы следить за всеми этими изменениями, да и в любом случае у него не было такого желания. Чувствуя легкую тошноту, он включил напряжение, и существо мгновенно обезумело.
Гарри, не теряя времени, повернул до конца регулятор напряжения. Клеммы зашипели, слегка заискрили, в воздухе появился дым и резкий запах озона. Свет в помещении на миг почти погас, но затем вновь восстановился. Высокое напряжение шло по электрическим кабелям внутрь стеклянного контейнера, и существо полностью принимало на себя заряд. На миг оно превратилось в вертящуюся карикатуру на человека — с одной крохотной ручкой и с другой гигантской рукой. Оно сжало огромный кулак — почти с голову Гарри — и начало наносить удар за ударом в стеклянную стенку своей тюрьмы, своего крематория. Теперь существо плавилось — таяло и растекалось. Жидкость, содержавшаяся в нем, кипела и испарялась. Складки кожи вскрывались, лопались, чернели. Из образовавшихся в ней щелей вырывались клубы каких-то мерзких испарений. Оно вопило и вопило — голосом старого Казимира. Потом стекло контейнера не выдержало, и огромный, черный, окутанный паром кулак пролетел сквозь него — но в этот момент существо съежилось и испустило дух. Некоторое время оно еще подергивалось на полу контейнера и наконец замерло. Потом...
Почерневшая, дымящаяся плоть его головы распахнулась, как перезревший гранат. В массе кипящего, испаряющегося мозга зашевелилась голова кобры! Вампир! И он умер на глазах Гарри.
— Свободен! — сказал Казимир. — Свободен!!!
Позади Гарри тихо распахнулась огромная дверь. Он отыскал собственную дверь и ступил в нее...
Глава 17
Вторжение
Майор, Агурский и все остальные, ворвавшись в помещение, в котором содержалось существо, замерли. Глядя на последние судороги и метания поджаривавшегося существа в контейнере, они не заметили, как дым мгновенным рывком заполнил пустое, напоминавшее очертаниями человеческую фигуру пространство. Гарри ушел вовремя.
Первым пришел в себя Агурский, прыгнувший через все помещение и выключивший ток.
— Кто это сделал? — спросил он неизвестно кого. — Кто будет отвечать?
Он приложил ладонь ко лбу и неверными шагами направился к дымящемуся разбитому контейнеру, в котором от высокой температуры уже начали плавиться осколки стекла. Затем, когда дыма стало поменьше, он заметил торчащие сквозь пробитую стеклянную стену почерневшие останки существа. Увидел кое-что еще, но не желал, чтобы это заметили и остальные. Сбросив с себя халат, он быстро накрыл чудовищные останки.
Между тем майор обращался к Лео Гренцелю, пеленгатору:
— Вы сказали, что он был здесь, этот пришелец. Здесь и в самом деле кто-то был, хотя, черт побери, я не в состоянии понять, как это могло получиться! Дверь была заперта, а снаружи стоит часовой. Ну да, часовой полусонный, глупый — это верно, но ведь не полный идиот! Так что... уже попасть сюда было бы очень трудно, если не невозможно, а уж что касается того, чтобы выбраться... — схватив Гренцеля за плечи, майор развернул его лицом к себе.
— Лео, здесь есть еще кто-нибудь?
Лицо Гренцеля вновь побледнело; его серые глаза стали глубоки, как космос; он покачнулся, и майор был вынужден удерживать его.
— Еще здесь, — наконец сказал он. — Он еще здесь! Майор и все остальные стали осматриваться по сторонам. Из-под халата Агурского продолжал подниматься черный дым, но останки сожженной плоти уже начали остывать. Никаких признаков постороннего присутствия не было.
— Здесь? Где, где?
— Девушка, — заколебался Гренцель. — Заключенная...
— Ташенька Кереску?
— Да, — кивнул Гренцель.
Майор обернулся к Савинкову и Слепаку.
— Как это может быть? — спросил он. Но мысль его уже работала в нужном направлении; в воспоминаниях он пролистывал когда-то попадавшиеся ему рапорта; это происходило еще до него, но, кажется, там было что-то про британцев, у которых есть человек, способный проделывать такие штуки? Говорили, что был один такой — Гарри Киф, а потом, после него — Алек Кайл. Киф был мертв, но... но после заварухи в особняке в Бронницах тело Кайла так и не обнаружили.
— Как это может быть? — переспросил своего хозяина Савинков. — Это никак не может быть! — Ответ был определенным, но...
— Может, — отстраненный голос Гренцеля оспаривал утверждение Савинкова. — Оно есть сейчас!
— Быстро! — рявкнул майор. — К камерам! Я хочу знать, что за чертовщина там творится!
Они выбежали из помещения, оставив Гренцеля в трансе, с бледным отстраненным лицом, но со всевидящими глазами, и Агурского, заворачивающего мертвое существо и его мертвого паразита в халат, дрожащего от предвкушения того, что произойдет, когда он доставит все это в свое жилое помещение, где не будет угрозы того, что кто-то увидит происходящее. Дело в том, что теперь он понимал, кем именно контролировалось безымянное существо, и хотел очень подробно исследовать этого контролера.
И действительно, теперь во всем мире для Василия Агурского не было ничего более важного, чем исследование этого паразита, чье яйцо было отложено в самого Агурского и созревало в нем!
