ее пребывания в Англии соответствует ее положению. Он узнает правду, или она предстанет перед королевским советом.
– Милорд. – Она остановилась, стиснув ладони.
– Кортни. – Он с удовлетворением отметил, что руки у нее слегка дрожат и что причина ее испуга – он.
Он указал на скамью под сучковатым дубом. Когда она села, он опустился рядом.
Кортни с восхищением смотрела на мускулистое бедро, едва касавшееся ее юбки. Какой он сильный! Она тут же одернула себя, решив не отвлекаться: надо сохранить ясную голову, если она рассчитывает пережить этот допрос.
– Вы знаете, зачем я позвал вас?
Она заставила себя выдержать его суровый взгляд.
– Да. Вы желаете получить ответы на свои вопросы.
Он кивнул головой, в свою очередь, стараясь не замечать, как вздымается у нее грудь.
– Каким образом из пиратки вы превратились во фрейлину королевы?
Она опустила ресницы. Вынести его взгляд было невозможно.
– Мой отец решил, что мне пришло время вести образ жизни, подобающий девушке моих лет.
Он усмехнулся.
– И вы тут же угодили во фрейлины королевы? Не слишком ли высоко залетели?
– Отец оказал французскому двору много услуг. Желая отплатить ему, король Людовик великодушно позволил мне сопровождать его сестру в Англию.
В голосе Рори зазвучал металл:
– В страну, которую Торнхилл ненавидит? Вы не находите это странным?
– Наши державы пытаются помириться. Разве ваш монарх не женился на французской принцессе?
Рори кивнул в знак согласия.
– Да. Это начало, первый шаг к миру между Англией и Францией. Но мне трудно поверить, что этот шаг по душе капитану пиратского судна.
Кортни испепелила его взглядом.
– Мой отец был серьезно ранен в последней битве. – Она оглянулась по сторонам, прежде чем добавить, понизив голос: – В той самой, когда вам удалось бежать.
Он замолчал, вспомнив кровавое сражение, быстрый волнующий поцелуй, изнурительное плавание к берегу. И, наконец, свобода, бесценный дар, ради которого стоило вынести все страдания.
Рори ждал, что еще она скажет.
– Торнхилл изменился, он очень слаб и не скоро поправится. «Ястреб» больше не будет плавать.
В ее голосе прозвучала искренняя боль, но Рори удержался от утешения, стараясь не забывать, зачем он вызвал ее сюда.
– Простите, Кортни. Я знаю, как вы любили «Ястреб».
– Да. – В горле у нее застрял ком. – Это был мой единственный дом.
Не замечая, что голос его помягчел, Рори спросил:
– А теперь скажите мне честно, почему вы здесь, в Англии, с Генриеттой Марией?
– Во время плаваний я выучила много языков. Меня отправили с королевой, чтобы я помогла ей освоить английский.
Пожалуй, в этом есть смысл. Рори задумался. А может, он просто надеется найти правдоподобную причину для ее присутствия на английской земле? Могла ли болезнь настолько смягчить ненависть Торнхилла ко всему английскому? Или под самым носом короля и его совета замышляется хитроумный заговор?
Рори взял Кортни за подбородок и приподнял ее лицо. Золотистый солнечный свет мягко отражался в ее глазах, а приоткрытый рот звал к поцелую.
На борту «Ястреба» она выглядела такой естественной! Неужели возможно так скрывать свои чувства? Могла ли она настолько измениться за тот короткий срок, что они не виделись? Большим пальцем он провел по ее нижней губе.
От этого нежного прикосновения она судорожно сглотнула слюну.
– Если вы мне не верите, я готова предстать перед королевским советом. Пускай меня допрашивает лорд Берлингем.
При упоминании имени Берлингема Рори сощурился. Всем в Англии был известен подлый нрав этого могущественного человека, находившего удовольствие в унижении других. Кровь застыла у него в жилах при мысли о том, что Кортни попадет в его лапы.
– У меня нет необходимости идти к королю со своими подозрениями.
Кортни почувствовала облегчение. Ее уловка удалась. Но как только она хотела отодвинуться от Рори, он крепче сжал ее подбородок. От неожиданной жесткости его тона она в удивлении широко раскрыла глаза.
