Мы тогда проезжали через Чарлстон, и он услышал, что у одного богатого коннозаводчика есть дочь – старая дева. Отец превратился в торговца лошадьми, продал богачу кобылку и вскружил голову его дочери.
– По твоим словам, он был холодным и расчетливым, – произнесла тетя Бесси.
– О да. Папа всех очаровывал и, когда ему чего-нибудь хотелось, находил способ это заполучить. Как только он решил, что у меня должна быть мама, которая сделает из меня леди, она появилась. Но он ее не любил.
– У тебя появилась новая мама и богатый дед, – сказала тетя Бесси. – Тебя это радовало?
– Сначала – да. Белинда хорошо ко мне относилась. В первый раз у меня был настоящий дом, и внешне я действительно стала похожа на леди – научилась одеваться, ходить и говорить, как благородная дама. Но в душе… – И в голосе ее зазвучало презрение к себе. – Я была все та же Далси Трентон, дочь бродячего торговца.
– А твой отец?
Далси отвернулась.
– Сначала ему нравилось быть деревенским джентльменом. Дед выделил ему сто акров чудесной земли и своих лучших лошадей. Но отец все так же любил скитаться, а когда началась война, он загорелся новым приключением. – В глазах у девушки появилась боль, и она прошептала: – Ему так шел мундир!
На мгновение Далси замолкла, собираясь с силами.
– Когда пришла весть о том, что отец погиб в битве у Бычьего ручья, мы совершенно не были к этому готовы. Он ведь обещал вернуться через несколько месяцев, а я думала… что он будет жить вечно.
– И когда же ты осталась одна?
– Дедушка скончался той же зимой. Белинда – весной. – Далси заставила себя встретить взгляд тети Бесси. – А я – дочь своего отца. Я не только убийца и лгунья, но и мошенница – я сделала все возможное, чтобы подольше продержаться в этом безопасном месте.
– Дорогая, любой сделал бы то же самое! – возразила тетя Бесси.
Но Далси не желала соглашаться.
– Я не заслуживаю ни такого человека, как Кэл, ни такой замечательной семьи, как ваша. Я не встречала никого лучше Кэла, и ему нужна достойная пара. А я… Как говорил папа, из свиных ушей шелкового кошелька не сделаешь.
– Дорогая моя! – воскликнула тетя Бесси. Глаза у нее наполнились слезами, и она не пыталась их скрыть. – Как ты не понимаешь, что истинная ценность человека не имеет ничего общего с его происхождением! Главное – это честность, сильная воля и мужество перед лицом несчастья. У тебя есть все это, и с избытком. Далси Трентон, ты окажешь мне честь, если войдешь в мою семью.
Однако Далси не сдавалась – если она поддастся нахлынувшим чувствам, то решимость покинет ее.
– Я всю жизнь обманывала, лгала, даже воровала. Несправедливо будет взвалить на Кэла такое бремя. Я должна уехать, тетя Бесси.
Пожилая женщина прижала девушку к себе и поцеловала.
– Любовь – это редкое, удивительное чувство. В молодости мне посчастливилось пережить любовь, пока ее у меня не отняли. И когда я покину этот мир, на небесах меня встретит с улыбкой мой любимый.
– О, тетя Бесси! – Далси больше не могла сдерживать накопившиеся слезы, и они полились рекой.
– Послушай моего совета, дитя мое, не трать этот дар впустую. – Тетя Бесси протянула ей кружевной носовой платок, после чего величественно вышла из комнаты.
Далси вытерла глаза и постаралась успокоиться. Нельзя, чтобы остальные видели ее слезы во время прощания.
Тут она услышала шаги и резко обернулась.
– Кэл! – Далси побледнела. – Ты давно здесь? – Но в этом вопросе не было нужды. Взглянув в его разгневанное лицо, она поняла, что он все слышал.
– Что мне сделать, чтобы ты мне доверилась, Далси? У тебя есть еще какие-то тайны?
– Ты хочешь сказать, что убийства, воровства и лжи недостаточно?
– Именно так. Ты обещаешь, что скажешь правду?
– Я ничего не скрыла! Если ты слышал, что я рассказала твоей тете, значит, ты знаешь все.
Но это его не успокоило.
– Поклянись, Далси.
Она не могла встретиться с ним взглядом.
– Клянусь. Больше мне не в чем признаваться.
Он уловил боль в ее голосе и произнес уже мягче:
– Просто я хочу ко всему быть готовым. Теперь я знаю, что ты дочь своего отца… – голос его подозрительно дрогнул, – что он торговал эликсирами, а в довершение всего заделался коннозаводчиком…
Она подняла голову и увидела, что в его глазах пляшут огоньки.
– Ты смеешься надо мной, Кэл Джермейн?
