Но на улице их ждало поразительное открытие. У самых ворот в белом переднике и картузе, надвинутом на лохматые брови, стоял дядя Леша — старый дворник, лютый враг мальчишек. Зажав под мышкой длинную метлу, он осторожно пересыпал махорку из кисета в козью ножку. Подозрительно покосившись на остановившихся мальчишек, он закурил и, взяв метлу, пошел от ворот, подтягивая раненную в давней войне левую ногу.
— Это он! — прошептал Шурик. — Гляди, какие сапожищи. И махорку курит. И хромой. Давай задерживать его.
Хотя Славик был окончательно сражен прозорливостью своего друга, но участвовать в задержании дяди Леши не хотелось.
— Как же мы его?.. — спросил он нерешительно.
— Подойдем и скажем: именем закона отдайте лису и следуйте за нами.
— А он метлой как даст.
Мальчикам не раз приходилось сталкиваться с дядей Лешей, и Шурику пришлось согласиться, что дворник вряд ли сдастся без боя.
— Ладно! — грозно сказал Шурик. — Ты стой тут и смотри, чтобы он не скрылся, а я позвоню по телефону дяде Вите.
Виктор Зубов долго не мог понять Шурика.
— Какую лису? — переспрашивал он по телефону. — Зачем арестовать?
— Не лису, дядя Витя, — объяснял Шурик, — а дядю Лешу. Он похитил дяди Сережину лису и курит махорку, и хромой.
— Вот что, друг, — оборвал его Виктор, — приезжай ко мне, и здесь разберемся, а то по телефону ты меня совсем запутал.
Шурик предупредил Славика, чтобы он не сходил с поста и следил за дядей Лешей, а сам помчался в управление милиции.
Терпеливо выслушав длинный рассказ Шурика, Виктор очень обидно заулыбался, как будто не поверил ни одному слову.
— Честное слово, дядя Витя! Правду говорю. Научная лиса! Пулпус-вулпус! Дядя Сережа в институт ее вез.
— А разве я сказал, что не верю тебе? Верю. И лису обязательно нужно найти. Но вот насчет дяди Леши… Тут ты того… перегнул. За что ж мы его будем арестовывать? За то, что в сарай ходит и махорку курит? Или за то, что у него нога хромая?
— Так ведь лиса…
— Что лиса? Какие у тебя доказательства, что дядя Леша твою лису взял? Никаких. Разве можно так людей обижать! Плохой из тебя сыщик выйдет, если почем зря будешь на первого встречного кидаться… А что, в этом сарае других следов, кроме дяди Лешиных, не было?
— Много там следов, но все плохие, чуть видно, а его прямо как напечатанные.
— Что ж, по-твоему, кто лучше следы оставляет, тот и вор? Легко было бы тогда воров ловить. Чаще, друг, наоборот бывает. Честных людей большинство, им бояться нечего, они и ходят свободно, и следы оставляют как напечатанные. А воры — трусы, всех и каждого боятся. Они и следы свои заметают. Понятно?
Шурик молчал. Он боялся, что Виктор еще узнает про Славика, который стережет дядю Лешу.
— Забудем о дяде Леше, — сказал Виктор, — и поговорим о лисе. Расскажи мне подробно, кому ты лису показывал, кто ее видел, что говорил.
Шурик рассказал о сеансе кормления, перечислил всех ребят, которые были в сарае, и с нетерпением закончил:
— Поедем скорее, дядя Витя. А то пропадет лиса.
— Никуда она не денется. Посидим, потолкуем, потом и поедем.
Виктор стал задавать скучные вопросы о каждом мальчике отдельно. В какой квартире живет? С кем дружит? Кто папа и мама? Есть ли в квартире соседи? Ответы Шурика он неторопливо записывал. Потом он куда-то выходил, кому-то звонил по телефону и, как будто потеряв интерес к лисе, занялся другими Делами. К нему в кабинет заходили его сотрудники. Они перебрасывались шутливыми замечаниями, иногда громко смеялись.
Шурик сидел, угрюмо Насупившись, и сердился На Виктора. «Тоже сыщик называется, — думал он. — Сидит и смеется. А лиса пусть пропадает. Шерлок Холмс давно бы что-нибудь придумал. А этот хохочет… Была бы лиса его, не сидел бы так, развалившись в кресле…»
Потом стал часто названивать телефон. Не успевал Виктор опустить трубку, как приходилось снова ее поднимать. Разговоры были короткие и заканчивались одним и тем же любимым словечком Виктора:
— Порядок!
Поглядев на мрачного Шурика, он смешливо наморщил нос и сказал:
— Поехали!
— Куда, дядя Витя?
— Как куда? За лисой. Лису-то надо вернуть дяде Сереже или нет?
— Надо.
— Ну и поехали.
Они быстро добрались до Шурикиного дома. Ни дяди Леши, ни Славика у ворот уже не было.
— Пойдем в сарай? — спросил Шурик.
— Зачем? Веди-ка меня на квартиру к этому Ромке. По какой лестнице?
Ничего больше не спрашивая, Шурик повел Виктора в четырнадцатую квартиру. На площадке третьего этажа они остановились.
— Вот тут, — Шурик ткнул пальцем в Ромкину дверь.
Виктор подошел поближе к двери и стал к чему-то прислушиваться. Шурик тоже прижал ухо к двери. Из квартиры доносились странные звуки: топот ног, грохот падающих вещей, жалобные вопли.
Виктор с силой дернул звонок. За дверью все стихло. Никто не подходил. Виктор дернул два раза подряд.
Послышались осторожные шаги и дрожащий Ромкин голос:
— Кто там?
— Открой, мальчик! — строго приказал Виктор. Ромка долго молчал. Наконец щелкнул замок, и дверь открылась.
Измазанный сажей, исцарапанный, с всклокоченными волосами Ромка походил на чертика из кукольного театра. Увидев Шурика и незнакомого мужчину, он заревел басом.
Виктор отодвинул его в сторону и прошел в коридор. Здесь стоял Петька Пузырь, такой же исцарапанный, грязный и испуганный.
— Где лиса? — спросил у него Виктор.
— Т-там, — заикаясь от страха, Пузырь показал рукой на шкаф, стоявший в углу коридора.
— Шурик! — скомандовал Виктор. — Тащи сюда клетку!
Шурик побежал в сарай. Виктор прошелся по квартире. Здесь все выглядело как после землетрясения. Буфет в большой комнате был сдвинут на середину, всюду валялись опрокинутые стулья, разбитые тарелки и стаканы. Сильно пахло пожаром. С окна свисали клочья обгоревших занавесок. Хлопья сажи спускались с потолка, как черные снежинки. Лужи грязной воды были и на подоконнике, и на полу.
Виктор сел за стол и позвал мальчиков:
— Эй, горе-охотники, подите сюда… Садитесь.
Пузырь и Ромка послушно уселись рядышком.
— Выкладывайте! Как было дело? Только не врать!
Медленно, останавливаясь после каждого слова, сваливая вину друг на друга, они рассказали историю похищения серебристо-черной лисы.
Вот как это было.
…Когда закончился сеанс кормления, Петька Пузырь и Ромка сошлись на том, что Шурик чересчур зазнался и что его следовало бы проучить.
— Давай уведем фулпуса, — сказал вдруг Пузырь.
