Вернее, коня.
– Кто тут конь? – воскликнул Аркадий, проталкивая вперед Ольгу.
– Без вариантов, – ответила Таня. – На коня только ты у нас тянешь, а я выдохлась. А вот и наше сокровище. Знакомьтесь – мать вашего будущего внука.
Растрепанная Ольга, бережно прижимавшая к груди ворох листов, радостно улыбнулась и спросила:
– А хотите посмотреть мои картины?
Таня с усмешкой взглянула на Аркадия:
– Имей в виду, тебе страшно повезло. И даже если ты вдруг решишь, что это не так – наша Золушка возврату не подлежит. Как бывшая в употреблении и сильно амортизированная.
– Прошу к столу! – нервно предложил Юлий Сергеевич. – А картины мы позднее посмотрим. Это очень мило, что вы рисуете.
– Да она вообще очень милая, – произнесла Татьяна. – Иди, руки помой. И не надо картины на стол класть, ты же их по всему подъезду собирала.
– А где ребенок? – озадаченно заглянула за Ольгину спину будущая свекровь.
– Мы его дома оставили, – успокоила бабушку Таня. – Он еще даже с Аркадием не познакомился. Это мы отдельно обсудим, но Вадик пока поживет у нас. Надо решать вопросы с кружка?ми, со школой… В общем, этим Оля займется. Это вопрос морального плана, мы его пока оставим.
– Вопросы морального плана самые важные, – назидательно поднял палец Юлий Сергеевич.
– Они важные, пока не появляются материальные проблемы. Я вам больше скажу: если на безмене взвесить моральные и материальные ценности, то последние перевесят. А вот первые даже к крючку не прицепить. Так вот, у нас серьезные материальные проблемы, которые надо как-то решать. В данном случае – жилищные, – объяснила Татьяна. – Мы размениваем квартиру. И невестка у вас с приданым. Но приданое условное, поскольку мы никак не можем разменять квартиру и что-то ей выделить. У вас ведь двухкомнатная?
– Вы меня пугаете! – воскликнула Людмила Валерьевна. – Вы уже собрались что-то делать с нашей квартирой? Послушайте, мы сегодня утром вообще впервые узнали о существовании вашей семьи…
– Тут все претензии к вашему отпрыску. Если бы Ольга от него не забеременела, мы бы сейчас не знакомились, – встрял папенька.
– Пап, – поморщилась Таня. – Подожди! Дорогие наши родственники, никто вас ущемлять не собирается, я просто пытаюсь понять, как нам выйти из создавшейся ситуации. Если вы останетесь здесь жить в таком же составе, то быстро друг от друга озвереете. Я так понимаю, что молодые в какой-то момент должны будут остаться тут, а вы куда-то уедете.
– Люсенька, – пробормотал Юлий Сергеевич. – Куда же мы уедем? Это какая-то афера. Я возражаю.
– Я тоже возражала против второго ребенка, но меня не спросили, – отрезала Таня. – А теперь эти два голубя сидят и изображают любовь. А нам необходимо разъезжаться с ними, потому что второй раз жить в квартире с грудным младенцем лично я не буду. И вам не советую. В такие семьи хорошо в гости приходить, а потом быстро сваливать. Возвращаюсь к основной теме: мы можем при продаже квартиры выделить Ольге некоторую сумму, вы добавите, и получится однокомнатная квартира для вас. Вернее, это вопрос: вы можете выделить некоторую сумму?
– У меня отложено на похороны, – опасливо признался Юлий Сергеевич, а его Люсенька заморгала.
– Юлик, какие похороны?
– Вот именно, – сварливо поддакнула Таня. – Какие похороны? Это несерьезно. Стоимость гроба несопоставима со стоимостью квартиры. Если только квартира эта не будет соответствовать по метражу вашей домовине. Я же о вас забочусь. Не в моих интересах, чтобы Ольга опять развелась и вернулась. Тем более что возвращаться будет некуда. Квартиру мы разменяем. Но при размене хотели бы учесть ваши интересы. А вы тут про аферу кричите.
– А нельзя нас не трогать? – жалобно поинтересовался Юлий Сергеевич. – Мы обычная интеллигентная семья. Люсенька – химик, на пенсии. Я инженер, до пенсии пару лет осталось. Откуда у нас сбережения?
– Плохо, – вздохнула Татьяна. – Потому что все было бы нормально, если бы сюда же не надо было в ближайшем будущем перевозить Вадика.
– А кто такой Вадик? – изумился будущий свекр.
– Юлик, это твой внук! – раздраженно напомнила Люсенька. – Выпей таблетки, ты опять забыл! Надо за час до еды, а ты вечно пропускаешь.
– Я тоже на инвалидности, сплошные таблетки! – обрадовался папенька, почуяв общую тему. – А на детей-то денег нужно тьму…
– Папа! – Татьяна пнула родителя под столом, и он виновато затих. – Не так уж дорого стоят дети, не волнуйтесь. Давайте ближе к делу. Вы готовы взять на себя все хлопоты с размещением?
– Тань, может, ты меня спросишь? – Аркадий оторвался от Ольгиного колена, которое он воодушевленно щекотал последние полчаса. – Я вообще-то вменяемый, дееспособный. Это родители у меня неприспособленные интеллигенты, а я сам умею решать проблемы. Без родителей и баб.
– Ну, извините, – развела руками Таня. – Просто я привыкла, что в нашей семье я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик. И что, ты готов взять себе все это недеспособное семейство?
– Олю с сыном? – уточнил Аркадий.
– С уже имеющимся сыном, – конкретизировала Таня во избежание разночтений. – Эмбриона мы пока в расчет не берем.
– Да, – кивнул Аркадий. – Так вот мы с тобой потом отдельно решим по деньгам. А по сути, приятно было познакомиться. Давайте обсудим детали свадьбы. Вернее, это я беру на себя. У вас есть требования по дате?
– До родов, – строго сказала Таня.
– Заметано, – усмехнулся Аркадий.
Когда они прощались в прихожей, он придержал Татьяну за руку и шепнул:
– Мужчины любят слабых женщин. Перестань ездить на танке по головам, и мужики к тебе тоже потянутся. Это добрый совет будущего родственника. А так ты очень даже ничего.
– Ты тоже ничего, – шепнула Таня. – Но если попытаешься соскочить и бросить мою сестрицу, имей в виду – уничтожу. Поэтому воспринимай свое счастье как константу на всю оставшуюся жизнь. Это тоже совет.
– Язва ты, – он щелкнул Татьяну по носу. – Я ее люблю, так что не переживай.
– Слишком уж ты смазливый. – Она потерла нос и улыбнулась. – Не люблю я красивых мужиков.
– Имеешь право, родственница.
– Покедова, родственник. И помни: даже если в полночь твоя принцесса превратится в тыкву или выяснится, что она изначально и была овощем, а не нимфой с бантиком, обратно я ее не приму.
Расстались семьи по-дружески. Правда, с легким налетом напряженности. Родители Аркадия слабо верили в то, что породнились с приличными людьми. А семейство Татьяны волновалось, что Лельку им все же вернут.
Андрей вытирал пыль и напевал.
– Что ты радуешься, не понимаю? – возмущалась мама. – Как это непорядочно: взять и передумать в последний момент. Я готовилась, одевалась, стол накрывала! Что за безответственность?
– Мам, у нее там что-то случилось, – отмахнулся сын. То, что у него появилась еще одна ночь отсрочки, бодрило чрезвычайно. Настроение скакнуло вверх, как температура у тифозного больного.
– А что такого могло случиться, чтобы перенести столь важное мероприятие? – пожала плечами Евгения Борисовна.
– Понятия не имею!
– Ты даже не спросил?
– Нет.
Андрей со смущением вспомнил, как обрадовался, когда Таня сказала, что не сможет сегодня. Так
