Очевидно, не все, подумал Сив. Вслух он сказал:
- Я знаю. Отец мой, хотя это был и трудный день, но не могли бы вы ответить на некоторые вопросы?
- О. Доннелли кивнул. - Буду очень благодарен Богу, если мои ответы хоть сколько помогут вам.
- Хорошо, - сказал Сив. - Я понимаю, что многие мои вопросы будут повторением того, о чем спрашивал вас детектив Блокер, но вы уж не взыщите. Значит, это были вы, кто обнаружил тело моего брата?
О. Доннелли кивнул.
- Как это произошло?
- Ну, о. Гуарда всегда имел привычку размышлять в ризнице после мессы. Но обычно через полчаса он возвращался в храм, а тут прошел целый час, а его все не было. Я начал беспокоиться и сам пошел в ризницу проверить, все ли в порядке.
- Ну и?
Отцу Доннелли, очевидно, было трудно отвечать на такие вопросы. Смерть всегда трудно описывать словами, а уж эту - и подавно. - И я увидел его. То есть, я хочу сказать, я увидел тело.
- Как он лежал?
- Простите, что вы имеете в виду?
- Я имею в виду, - ответил Сив. - В какой позе он лежал: на спине, на животе?
- На правом боку, - ответил о. Доннелли. Значит, подумал Сив, они не трогали Дома до его прибытия. - Ну и что вы сделали?
- Я, конечно, сразу же подошел к нему, - ответил о. Доннелли. А Блокер считает, подумал Сив, что первым делом священник вызвал полицию. - Он был мертв. В этом не было никакого сомнения... - Священник буквально выдавливал из себя слова, и скоро вообще замолчал.
- Продолжайте, - мягко напомнил о себе Сив после небольшой паузы.
О. Доннелли кивнул, благодарный за передышку.
- Я помолился о его душе. Сначала Господу Богу: 'Господь - наш пастырь, и другого нам не надо...' А потом - Деве Марии: 'Молись за нас, в час кончины нашей...' А потом я пошел проинформировать о несчастии других: полицию, епископа...
- Ив ризнице вы ничего не трогали?
- Нет.
- Давайте вернемся немного назад, - предложил Сив. - Скажите мне, пожалуйста, куда вы и другие священники пошли сразу же после мессы?
- Дело в том, что других священников, кроме меня, здесь нет, детектив. В наши грешные дни мы - представители вымирающей профессии, если так можно выразиться. И поэтому церковь использует мирян для исправления многих дел, в прежние годы требовавших участия помощников священника, вроде меня. Здесь, в церкви Святой Троицы, у нас двое таких людей: м-р Диллон и м-р Рид... А отвечая на ваш вопрос, я могу сказать, что после окончания мессы я разговаривал с м-ром Аткинсоном, одним из прихожан, часто помогающим нам в сборе пожертвований. Вместе со мной был м-р Диллон. А м-р Рид в это время стоял по другую сторону ризницы.
- И как долго вы разговаривали с м-ром Аткинсоном, святой отец?
- Минут двадцать, по крайней мере, - ответил о. Доннелли. - Надо было о многих делах переговорить.
- Понятно, - сказал Сив, делая пометки в записной книжке. - И м-р Диллон был с вами все это время?
- Да.
- А м-р Рид?
- А он вскорости вышел, - ответил священник. - Пошел к прихожанам, которые все толпились у входа в церковь. Это была одна из идей о. Гуарды - чтобы кто-нибудь из нас выходил к прихожанам после мессы. Он считал, что им легче разговаривать с нами вне церкви. И он был прав. Как, впрочем, и во всем другом. - На глазах о. Доннелли были слезы.
Сив посмотрел на свои записи, делая вид, что читает. Потом поднял глаза.
- Детектив Блокер говорил мне, что никто не видел кого-либо входящим в ризницу, когда там находился мой брат.
О. Доннелли кивнул.
- Это правда.
- Вот сейчас мы находимся вблизи ризницы. Это примерно в том месте, где вы разговаривали с м-ром Аткинсоном?
- Примерно в этом.
Сив повертел шеей.
- Странно. Я совсем не вижу отсюда входа в ризницу.
О. Доннелли тоже взглянул в том направлении. - Вы правы, - согласился он.
- И абсолютно ясно, что м-р Рид из того угла вовсе ничего не видел. Это означает, что кто угодно мог пробраться в ризницу после мессы, и никто не заметил бы его.
На лице о. Доннелли отразилась боль, которую чувствовала его душа. Боюсь, что это именно так.
Сив вздохнул про себя.
- Не заметили ли вы кого-нибудь подозрительного среди прихожан, святой отец? Какое-нибудь новое лицо, например?
О. Доннелли еще более погрустнел.
- У меня не очень хорошая память на лица, - признался он. - Вот о. Гуарда - другое дело. Он знал каждого из своей паствы в лицо и по имени.
Попробуем с другого конца, подумал Сив.
- А, может, вы видели или слышали что-нибудь необычное во время мессы, святой отец?
О. Доннелли покачал головой.
- Ничего такого не припомню. - Он поджал губы. - Хотя нет, постойте! Кто-то положил на тарелку для сбора пожертвований тысячедолларовую бумажку. Но, я думаю, это вряд ли относится к делу.
- Кто знает, кто знает? - откликнулся Сив. - Такого рода пожертвования случаются здесь часто?
- Весьма часто. Приход здесь богатый, и о. Гуарда умел раскошелить их в пользу церкви. Но, конечно, в таких случаях выписывался чек. Не припомню, чтобы кто-нибудь делал такой большой взнос наличными.
Сив насторожился, заинтересованный.
- Кто обходил прихожан с тарелкой для сбора пожертвований?
- Я.
- Можете ли вы припомнить, как этот человек выглядел?
- Ну, это был мужчина, - ответил о, Доннелли и, взглянув на их лица, поспешно прибавил. - Я вовсе не пытаюсь шутить. Просто я действительно не помню ничего кроме того, что это был мужчина. Как-то не обратил внимания, и у меня вообще...
- Вы уже говорили, - перебил его Сив. - У вас плохая память на лица.
- Другие присутствующие на мессе тоже не обратили на него внимания. Я очень сожалею, детектив. Похоже, я больше ничем не могу вам помочь.
Сив захлопнул свою записную книжку.
- Ничего, святой отец. - К сожалению, это весьма типично для всех свидетелей, подумал он. Если не быть предельно внимательным, то однотипные ответы на все твои вопросы заведут тебя в тупик, прежде чем ты найдешь - во всяком случае. Сив обычно находил - какую-нибудь зацепку, которая наведет тебя на след. - Вы сделали все, что могли.
О. Доннелли кивнул, но по выражению его лица было очевидно, что он не был уверен в том, что сумел чем-нибудь помочь.
Они были уже почти в дверях, когда священник окликнул их. Они остановились, и он почти бегом догнал их. - Я еще кое-что припомнил, - сообщил он. - Когда я пересчитывал деньги на тарелке для пожертвований, я обратил внимание на следы пудры на тысячедолларовой купюре.
- Следы пудры? - переспросил Сив.
