Теперь он видел и двух девушек - латиноамериканок, пышногрудых и широкобедрых, полных той животной чувственности, которую он считал типичной для девиц этого рода.
- Эй, Туэйт, - поприветствовал его сутенер. - Что-то ты сегодня припозднился. Дела задержали?
- Как всегда, Токио. У меня есть дела поважнее, чем ты.
Антонио ухмыльнулся.
- Ну, Туэйт, я б на твоем месте был повежливее. Я же тебе плачу, - и он протянул пачку денег.
Туэйт, пересчитывая, сказал:
- Вряд ли на такие деньги проживешь.
Сутенер развел руками:
- Ну, Туэйт, дела идут не так, чтоб уж хорошо.
Туэйт взглянул на него:
- Ты же не собираешься обманывать меня, Тонио? Ты ведь не такой дурак, правда?
В этот момент раздался окрик:
- Стой! Ни с места!
Туэйт обернулся: одна из девиц, широко расставив ноги в туфлях на высоких каблуках, наставила ему в живот пистолет 32 калибра.
Антонио широко улыбался, цокал языком от восторга:
- Эй, Туэйт, теперь ты видишь, кто здесь босс? - Он враскачку двигался на Туэйта, загребая землю острыми носами сапог. - Теперь твоя очередь платить. Слишком долго ты вертел мною, и мне от этого было так грустно! - Он протянул руку. - Будь хорошим мальчиком, давай-ка все, что у тебя есть.
- Ты что, спятил? - осведомился Туэйт. - Да от тебя же только мокрое место останется, если я на тебя донесу.
- Это мы еще посмотрим, старичок, кто на кого донесет. В полицейском управлении очень не любят жрать дерьмо, понял? Ты что, думаешь, я совсем тупой? Я тоже телек смотрю. В управлении не любят, когда в новостях передают о копах, которые берут взятки. Стоит мне только пикнуть, и это от тебя останется мокрое место, братец, - он махнул рукой. - Ну, давай денежки. Шевелись.
Туэйт протянул руку и разжал пальцы - банкноты посыпались на землю.
Антонио был гибок и быстр. Его правая нога взметнулась в воздух, острый нос сапога вонзился Туэйту в пах.
- Пуэрко! - выкрикнул Антонио. Туэйт задохнулся, обхватил руками низ живота. Перед глазами у него заплясали яркие огни.
- Ты что, думаешь, можешь поставить меня на колени? Только не ты, братец, и не меня. Теперь ты знаешь, кто здесь босс! А ну, живо, подбери деньги! - в голосе Антонио слышалась угроза.
- Сейчас! - Туэйт, распрямляясь, выхватил дубинку, блеснула полированная поверхность, и дубинка обрушилась на ребра Антонио.
Сутенер застонал и рухнул, на лице его застыло недоуменное выражение. Туэйт в дополнение двинул его коленом по физиономии и, почувствовав какое-то движение справа, схватился за ослабевшее тело сутенера, намереваясь использовать его как прикрытие.
Девиц и след простыл. И Туэйт прошептал Антонио в ухо:
- Моли бога, чтобы твои шлюхи сбежали, парень.
- Мадре де Диос! - Антонио трясло от боли.
Туэйт медленно огляделся. Где-то далеко взвыла и стихла сирена. Ветра почти не было, зато начали стрекотать сверчки. С пролива доносились грустные гудки пароходов.
Прямо перед ним высились деревья, между ними - кусты, они выглядели странно двухмерными в ртутном свете фонарей. Лежа здесь, на открытом освещенном пространстве, Туэйт являл собой отличную мишень. Он убрал дубинку и вынул полицейский револьвер. Ткнул им в лицо Антонио.
- Слушай, ты, кретин. Я даю тебе последний шанс прекратить эту дурацкую историю до того, как кто- нибудь серьезно пострадает.
- У тебя ничего не выйдет, дядя, - Антонио сплюнул кровь. В искусственном свете она казалась черной. Он закашлялся, тело его содрогалось в конвульсиях. - Сволочь, ты мне что-то сломал!
Туэйт всматривался в темноту.
- Не надо было жадничать, Тонио. Теперь ты получил хороший урок.
- Последним, кто попытался преподать мне урок, был мой старик, - Антонио снова сплюнул. - Я его хорошо порезал.
Туэйт молчал - он увидел, как между кустов что-то тускло блеснуло.
- Хорошо, - крикнул он. - Я опущу револьвер. Выходите с поднятыми руками, а то... - он откатился в сторону, по-прежнему держа сутенера за ворот его шикарной рубашки. Там, где Туэйт только что лежал, взорвался фонтанчик земли.
- Кончилось твое времечко, братец, - захихикал Антонио. - Соня терпеть не может пуэркос.
Но Туэйт уже заметил, откуда стреляли. Вторая пуля тоже попала в землю, на этот раз уже ближе.
- Тонио, тебя она послушает, - тихо произнес он. - Скажи ей, чтобы выходила, тихо и спокойно, и мы забудем эту историю.
Сутенер извернулся и глянул в лицо Туэйту. Из носа Антонио текла кровь, скула была разбита, руками он держался за бок, за то место, куда пришлась дубинка. Но глаза его ярко сверкали.
- Ну уж нет, братец, - он попытался изобразить подобие улыбки. - Ничего не выйдет. Ты испугался, Туэйт. Я вижу.
Туэйт отпустил Антонио и, не сводя глаз с того места, где должна была быть Соня, пополз влево. Соне тоже пришлось передвинуться, чтобы занять более удобную позицию, и тогда Туэйт, заметив движение, зажал револьвер двумя руками и выстрелил. Дважды. 'Бум! Бум!' В ушах у него словно что-то взорвалось.
- Соня! Анда! Анда! - завопил Антонио. - Беги, проклятая шлюха!
Туэйт поднялся на ноги.
- Слишком поздно, Тонио, - он направился к дереву.
- Пуэрко! - крикнул Антонио, пытаясь встать. - Твоя мать была проститутка! Ты сукин сын!
Туэйт склонился над телом. Взял пистолет девушки, сунул в карман куртки. Второй девушки нигде не было видно, а эта лежала перед ним на спине, широко раскинув ноги, как перед клиентом. Сердце его бешено колотилось: Господи, ну зачем он зашел в парк, ну почему не отправился домой сразу?
Он услыхал шаги Антонио за спиной.
- Мадре де Диос! - воскликнул сутенер, опускаясь перед девушкой на колени. - Муэрте! - Он дотронулся до ее лица. - Ты убил ее, пуэрко!
Туэйт вдруг рассвирепел. Он схватил в кулак напомаженную шевелюру сутенера, оттянул назад.
- Слушай, ты, кусок дерьма, я же тебя предупреждал! - В глазах Антонио, полных ярости, сверкали слезы. - Не стоило тебе валять со мной дурака!
Он ткнул Антонио носом в землю и прошипел:
- Бери свою вторую девку и уматывай отсюда, Тонио. Потому что если я еще хоть раз тебя увижу, я отстрелю тебе башку, и никто у меня не спросит, почему.
Он задыхался от злобы. Повернувшись, двинулся на негнущихся ногах прочь. На улице он позвонил из автомата в полицию, передал информацию и побрел домой. Подходя к дверям, он отметил, что пора подстригать лужайку, вошел, поднялся в спальню и заснул, как убитый, рядом с женой.
- Атакуй меня.
Трейси застыл на месте, глаза его ощупывали фигуру противника. Пробивающиеся через длинные окна яркие лучи света ложились на соперников.
- Атакуй на поражение. Или я должен повторить команду? В зале было так тихо, что Трейси слышал собственное дыхание. Пальцами босых ног он ощупывал мат.
- Ты не веришь, что у тебя получится?
- Верю.
- Тогда, почему же ты колеблешься? - Глаза сэнсея недобро сверкнули. Трейси молчал. Хигуре. сэнсей, облизнул губы:
- То, чем мы здесь занимаемся, не нуждается в осмыслении. Весь вопрос в том, на что способно твое
