нажать на курок, а как известно, оружие не стреляет само.
Разумеется, все это не облегчало горе его дяди, однако, по крайней мере, здесь они были заодно.
— Она хотела ехать туда, — сказал Цунь. — Она хотела быть только с тобой. Я не мог запретить ей этого. — Он пожал плечами. — Она поступила так, как считала нужным. Она всегда делала так. — Он отвернулся и вытер слезы со щек. — Я знаю, что ты винишь себя в ее гибели, племянник. В этом ты похож на западных людей. Такова была ее судьба. Никто не виноват в этом. И я горжусь тем, что она сделала.
— Отец, — позвала Джейка Лан. — Пора.
Джейк кивнул. Он держал урну перед собой. Бриз дул им в спину. Впереди джонка с алыми парусами устремлялась в гавань. Дальше за ней виднелись струйки дыма над танкерами, державшими курс на Японию. На берегу играли веселые, беззаботные дети, строившие замки из песка и грез. Мысленно вздохнув, Джейк перевернул урну, и ветер, подхватив прах, развеял его над голубой равниной моря.
Протянув руку, Лан прикоснулась к урне. Какие приятные, гудящие звуки наполняли ее сознание. Это необычное ощущение распространялось по всему телу девушки. Это было так, словно сам Будда обращался к ней. Она слышала зов мира, окружавшего ее.
— Отец, — промолвила она, открыв глаза. — Я чувствую их. Ши Чжилиня, Блисс. Они здесь, рядом с нами. Обняв ее за плечи, Джейк ответил:
— Я знаю, Лан.
Но, может быть, он так никогда и не узнает, что она имела в виду на самом деле.
