дерева. Женщина бесшумно прошла по комнате и опустилась на колени рядом с его ложем.
- Я знаю, что тебе хочется побыть сейчас рядом с другом.
- По правде говоря, это единственное, что мне нужно.
Веспер помолчала, потом продолжила:
- Мне поручено отвезти тебя в Венецию.
- В Венецию? Зачем?
- Я думаю, ты знаешь.
- Оками?
Она кивнула.
- Ему нужно увидеться с тобой.
Николасу хотелось рассмеяться и рассказать ей, что три последних месяца он отчаянно пытался разыскать кайсё, и вот теперь тот сам вызывает его к себе! Все так просто. Хотя нет. Для Оками это было совсем не просто, ибо он по-прежнему жил под смертельной угрозой. Кто теперь хотел его смерти? Внутреннего совета больше не было: все его члены истребили друг друга. Дедалус умер. Кто же остался?
Глядя в васильковые глаза женщины, Николас готов уже был ответить 'нет', но быстро понял, что ему не хочется лететь в Венецию только потому, что там будет для него непросто после новой встречи с Коуи.
- Мы можем отправиться утром, - сказал он.
- Я согласился защищать вас, и это все, - говорил Николас Микио Оками тридцать часов спустя. - Ни Лью Кроукер, ни я не нанимались прикрывать ваши дела.
Кайсё, казалось, пропустил его слова мимо ушей. Он был в превосходной форме и уж никак не выглядел на свой девяносто с лишним лет. Они сидели в двух кварталах от моста Риальто в чудесном ресторане, который обычно посещали рыбаки и местные жители. Веспер лично доставила Николаса к Оками и затем улетела к себе домой в Вашингтон через Лондон.
Кайсё маленькими глотками пил свой кофе.
- У вас, разумеется, есть право на собственное мнение, - говорил он своему собеседнику, - но мне хотелось бы знать, почему вы осуждаете то, что я делаю?
- Вы - якудза. Вашим партнером был Доминик Гольдони, один из главарей мафии. Для меня этого достаточно.
- Но попробуйте по-иному взглянуть на действующих лиц в этой игре. Вас влекут к себе две женщины. Одна из них Из мира якудзы, другая - сестра Дома, который, как вы знаете, был связан со мной. Но и это еще не все. Ваш отец был моим лучшим другом... и партнером.
Николас почувствовал, как сильно забилось его сердце. Он сидел словно пораженный громом. Наконец произнес:
- Вы лжете! Мой отец не мог быть вашим партнером. Я в это не верю.
- А кто же, вы думаете, изначально разработал всю концепцию Годайсю? Полковник Дэнис Линнер.
- Боже мой! Чего же он добивался?
- Ваш отец был гений, настоящий провидец. Я стал его учеником. Он мечтал создать организацию глобального масштаба, использующую в своих интересах мир, который принято называть преступным. Он сотрудничал с якудзой, этого требовала его работа, но он разглядел в нас то, что мы сами не могли в себе оценить: нашу храбрость и верность. Он предвидел союз между бизнесом, правительством и якудзой - все сильные игроки работают вместе, идут к одной цели. Когда полковник умер, я продолжил дело его жизни...
- Как же может работать такой союз? Это невозможно!
- Очень даже возможно! И прекрасно работает. Японское экономическое чудо. За три десятилетия из разрушенной страны, лишенной власти и сильного правительства, находящейся на грани крушения из-за инфляции, безработицы и комплекса вины, мы превратились в современного экономического гиганта.
'Значит, Мик Леонфорте говорил правду', - подумал про себя Николас, а вслух спросил:
- Верно ли, что слияние Министерства коммерции и промышленности с Советом по торговле и организация нового Министерства внешней торговли были делом рук моего отца?
- Кто вам это сказал?
- Мик Леонфорте. Он изучал биографию полковника.
Оками ухмыльнулся.
- Неплохо, пожалуй, что он погиб при взрыве 'Факела'. - Кайсё отхлебнул кофе, размышляя, что сказать дальше. - Внешне все необходимые действия были выполнены двумя японцами, Есидой и Сирасу. Но за ними стоял полковник. И когда последние их противники, оставшиеся в МКП, наняли молодого человека по имени Нагаяма, чтобы шпионить за ними, ваш отец сумел перетащить его в лагерь Есиды. Год спустя Нагаяма стал первым главой секретариата Министерства внешней торговли, и тогда было положено начало созданию Годайсю.
- Но как все эти силы смогли объединиться? Они ведь готовы были перегрызть друг другу глотки.
- Я уже сказал, что полковник был провидцем. Он выявил то, что их всех объединяло: они были истинными капиталистами. Ими владела одна всепоглощающая страсть - делать деньги. И вот эту страсть, это безудержное стремление к наживе ваш отец использовал, чтобы выковать союз Годайсю. С этой же целью он разработал идею либерально-демократической партии. Полковник прилежно изучал историю и знал, как можно предотвратить хаос, а для нашей страны в те годы хаос был самой страшной опасностью. Предотвратить его могла только крепкая рука. Загляните в учебники и вы увидите, что как только за штурвал берется сильная личность или союз таких личностей, корабль смело идет вперед. Вспомните Токугаву Ияэсу, первого и величайшего из сегунов рода Токугава! Когда он пришел к власти в начале семнадцатого столетия, в стране царила анархия, и ему пришлось усмирять феодальные распри. Да, он правил железной рукой, издавал жесткие законы, но это было необходимо, чтобы укрепить Японию, сделать ее могущественной страной. На таких исторических примерах полковник и учил нас - политиков, членов правительства, оябунов якудзы. Он представлял себе ЛДП и Годайсю как современный эквивалент двухсотлетнего сегуната Токугавы; как линзу, позволяющую сосредоточить усилия народа на насущной работе - построить новую Японию, уничтожить опасность, которую несли с собой социалисты и коммунисты.
Оками сделал паузу и заказал еще кофе, а потрясенный Николас размышлял о том, что его отец, оказывается, был в какой-то степени архитектором современной Японии. Как он сделал это и какие неожиданные побеги выросли на ниве его провидческих действий? Николасу не терпелось узнать это.
Помолчав, Оками продолжал:
- Шли годы, и человеческая натура неизбежно взяла свое. Все органы власти стала разъедать коррупция. Ваш отец, Николас, был необыкновенным человеком, во многих отношениях, но особенно это сказывалось в той элегантной манере, с которой он пользовался своей властью. По мере того как я распространял влияние Годайсю и создавал все новых оябунов, наш клан постепенно тоже подвергся коррупции, которая стала подрывать основы его существования. И тогда я понял, что больше не являюсь ведущей силой в клане и должен разрушить его. Как гигант, потерявший управление, наш клан вторгся в сферы, где все было поражено ужасающей гнилью, например, в Плавучий город. С тех пор как Рок и Мик Леонфорте стали полноправными партнерами, Годайсю в его настоящем виде превратился в источник ужасающей опасности. Я знал, что они сумеют довести порочные склонности Тёсы, Кодзо и Акинаги до логического конца: создадут глобальную экономическую сеть, ею будут управлять люди, у которых в жизни только одна забота - захватить как можно больше власти. Плавучий город уже завладел рынками наркотиков и нелегального оружия; постепенно завладел бы и легальными рынками. Последствия могли быть непредсказуемыми.
Толпа обедавших рассеялась. Официанты в белых куртках вытирали столы и болтали между собой. Один из помощников шефа бросал кусочки свежего льда в сосуды, в которых была выставлена напоказ свежая рыба. Никто не потревожил двух мужчин, сидевших за столиком.
- Представьте, что я испытывал, когда был вынужден обратиться к вам за помощью, - продолжал Оками, - вы ведь так ненавидели якудзу и не подозревали, что ваш отец был моим партнером и моим наставником.
