— Ладно, убери это, к черту. Что Николаич?
— Спрашиваем найденыша, что решил. Поступаем соответственно.
— Ясно. Ну пошли.
Торопливо выхлебываю оба стаканчика, ставлю пакет в сторонку и, как провинившийся школьник, догоняю Андрея.
Заходим в кабинет. Демидов Сергей, «крыса подвальная», разлегся на груде бумажек, вывернутых из шкафа. Грамотно, не на холодном же полу лежать, а бумага — отличный теплоизолятор.
— Ну, осквернитель гробниц, чего решил?
— Дык че, с вами иду. Тут делать не фиг.
— Условия понятны? Делаешь, что велят, взамен учим уму-разуму, кормим, поим. Начнешь хамить, крысятничать, пакостить или опять нюхать — скатертью по жопе. Если по твоей глупости кто из команды погибнет, станешь тоже страшным дядькой. Понятно?
— Понятно. А как же права ребенка?
— У ребенка права: есть, пить, спать, выполнять поставленные старшими товарищами задачи и быть полезным и послушным. Курить, нюхать, воровать, бездельничать — таких прав у ребенка нет.
— Че, и курнуть уже нельзя?
— Ты задохлик. По твоему возрасту должен быть на десять сантиметров выше. На пяток кило мяса больше. На четыре класса умнее. Детдома и всякие там заботы о бедных пьющих и гулящих сиротах, считай, в прошлом. Это уже кончилось, если ты не заметил, — встреваю я.
— Мы тебя упрашивать не будем — некогда. Итак, подписываешься? — продолжает Андрей.
— Где?
— Везде. Условия наши приняты?
— Ну приняты…
— Тогда двинули приводить тебя в порядок.
— Это еще как?
— Вшивая гопота нам даром ни к чему.
Через кабинет — у дерматолога — как раз был шкафчик с образцами препаратов от педикулеза. Делали его меньше года назад, так что все свежее еще. Малатион во флаконе. Самое то. А потом я найденыша еще шампунем с педилином обработаю. (Гм, а вроде ж это одно и то же, только названия разные?) Надо еще потом вычесывать дохлых насекомых и гнид. Ну это сам, не маленький.
Смоченным тампоном протираю грязную волосню. Похоже, что он недавно был в детдоме — волосы достаточно короткие. Уже легче. Так, намазали, теперь подождать чуток. Да, его шмотки надо бы выкинуть. А во что одеть? В шкафу висят халаты, сменная обувь. Ладно, пока обойдется халатом. А там одеть найдется во что.
— Шмотки свои вшивые кидай в угол.
— Это еще зачем? — настораживается беспризорник.
— Затем! Делай, что говорят.
— Э, я вам Машкой быть не подписывался!
— Ты что, нахал, считаешь, что твои тощие грязные мощи зажгли в нас похоть? Не надейся, поросенок. Не на тех напал. Кидай свои шмотки в угол. Вот тебе полотенце, я его смесью спирта и фурацилина намочил — оботрись, сними верхний слой грязи. Чучкан!
— Я ж замерзну. На улице-то не май месяц!
— Знаешь, ты за свои тряпки как баба цепляешься. Кончай дурковать!
В бровях и ресницах вшей у него нет. Под мышками — тоже. На всякий случай даю ему тампон, чтоб обтер свою жидкую волосню, где она есть. Потом обтираем тощее и грязное тело свертком из мокрого полотенца. Ну мытьем это не назовешь. Но хоть почище на килограмм стал. Теперь выдаю ему халат, зеленые операционные портки, которые носил дерматолог, и лапти его же — великоваты, но годятся.
— Куда я таким чучелом пойду, — бунчит пацан, пока я наматываю ему на голову косынку — малатион должен поконтактировать с вошками подольше.
— Я так полагаю, что жрать. Наверху уже накрыто, и стоит поторопиться.
Упоминание о жратве окрыляет беспризорника. Уже не споря, бодро двигает с нами в буфет. Конечно, ел-то он самое раннее вчера вечером.
— Садись, питайся, — встречает его Дарья Ивановна. Видно, она решила взять над беспризорником шефство. Остальные довольно оживленно разговаривают с Валентиной, которая рассказывает, что получилось в ходе экспериментов. При этом она перелистывает две толстые общие тетради, довольно густо исчерканные и исписанные.
Лихо же она поработала. По ее словам получается следующее, если изложить человеческим языком, а не научным результаты суточной работы с полусотней крыс, хомяков и мышей.
1. Любой укус смертелен для млекопитающих.
2. Кровь зомби перестает быть заразной через час-полтора.
3. Смерть наступает в зависимости от тяжести ранения: тяжелая рана — быстрая смерть, легкая рана — жертва еще поживет. Около суток.
4. Обернувшиеся животные едят только мясо. Остальная ранее привычная пища ими игнорируется.
5. Самое предпочитаемое мясо для обращенных — мясо животных своего же вида, которые не обратились еще. При этом крыса-зомби и хомяк-зомби, нажравшись соответствующего мяса, увеличиваются в размерах весьма заметно и становятся активнее. Валентине показалось, что они и поумнели, в то время как у остальных зомби интеллект резко снизился.
6. Друг друга зомби не едят. Но в случае если кого-то из них упокоят, через пятнадцать — двадцать минут начинают лопать с аппетитом.
7. На третьем месте по предпочтительности стоит любое другое мясо. При предложении животным- зомби мяса необращенных особей, упокоенных обращенных и говядины все вначале кидались на свежее и «свое». Потом на обращенное-упокоенное и только в случае отсутствия первых двух сортов начинали жрать говядину.
8. Зомби, не получившие никакой еды, очевидно, ощущали ее близость и проявляли активность в течение двенадцати — восемнадцати часов, после чего «устали» и впали в спячку, оставшись в тех же позах, что и были.
9. При появлении шума вблизи оживали снова. Причем переход к активности у разных особей был разным — от одной секунды до двадцати шести секунд. Наибольшую задержку показали те, которые находились в более холодном месте — у раскрытого окна.
10. Отсюда следует очевидный вывод: чем теплее, тем активнее зомби. Поэтому, вероятно, их поведение соответствует поведению холоднокровных.
11. Еще очевидный вывод: чем сытее зомби, тем они активнее. Чем лучше подходит потребляемое ими мясо, чем оно более «свойское», тем зомби умнее и активнее. Вероятно, и опаснее.
12. Помещенные в морозилку холодильника зомби замерзли без проявления антифризности, причем быстро. Оттаяв, показали, что замерзание ни в чем им не повредило. Значит, какая-то антифризность в их биохимии присутствует и биохимия их организма резко отличается от человеческой.
13. Помещенные в воду зомби проявили практически панические реакции и всячески старались удрать подальше от воды. Чем вызвано — неясно. В клетке старались держаться подальше от емкости с водой. Зомби, насильно удерживаемый сутки в воде, внешне никаких изменений не имел, но передвигался странно и при первой же возможности покинул воду.
14. Помещенные под обогреватель зомби вначале активно старались попасть в самое теплое место, а после того как нагревались до определенной температуры, наоборот, покидали зону обогрева. Удерживаемый насильно под обогревателем экземпляр также не имел видимых повреждений по освобождению, но еле полз.
15. Вскрытие показало… Оно показало, что совершенно непонятно, как функционируют организмы зомби. Этого просто не может быть, но так оно и есть.
16. Зомби определенно видят, слышат, могут обонять. Болевые ощущения, очевидно, у них отсутствуют — на механические повреждения реакции не дают.
Основной вывод: пока можно уверенно говорить, что ликвидировать зомби можно только разрушением
