— Понятно, — кивнул я, доставая газетную вырезку. — Что еще?
— Все шло по накатанной, пока на горизонте не появился профессор Шмидт.
— Кто такой?
— Археолог, специалист по истории алхимии, — не очень понятно объявил Кай. — Об экспедиции в Старую Башню ты хоть слышал?
— Старая Башня, Старая Башня, — задумался я и прищелкнул пальцами. — Точно, Анна об этом в своей статье упоминала!
— Именно, — подтвердил Дворкин. — Исследования Шмидта спонсировал Дэвид Волин.
— Вот оно как?
Старая Башня была городом-легендой, который три столетия назад полностью поглотила Вечность. Как поговаривали, случилось это из-за неудачного эксперимента тамошних алхимиков, но пролить свет на обстоятельства катастрофы не сумела даже обследовавшая руины экспедиция.
— Профессору требовался человек, который мог свободно перемещаться по Вечности, и кто-то свел его с Наговски, — продолжил Кай свой рассказ. — Поначалу все шло неплохо, но когда Шмидт уже готовил экспозицию к открытию, его убили, а часть экспонатов похитили.
Я только кивнул, увлеченно листая старые газетные передовицы.
«Кровавое убийство! Профессор застрелен! Трое охранников мертвы! Экспозиция разграблена! Марк Наговски объявлен в розыск!»
— Из уважения к профессору Волин-старший свернул все исследования, а вскоре и вовсе уехал из города и увез с собой остатки экспозиции, — пояснил Кай, дав дочитать мне до конца. — Его сынок приволок это барахло обратно и организовал дом-музей, а Марка Наговски так и не нашли. Ни его, ни похищенных экспонатов.
— Понятно.
И в самом деле — теперь понятно; понятно, зачем кому-то понадобилось взламывать банковскую ячейку.
Пытались отыскать указания, где спрятаны похищенные ценности, это ясно. Но зачем выжидали целых двадцать пять лет?! Очень сомневаюсь, что дело в столь длительной отсидке кого-то из бывших подельников отца. Но почему тогда все началось именно сейчас?
Репортер склонил голову набок, с интересом разглядывая меня, а потом ожидаемо спросил:
— Могу я теперь узнать, в связи с чем Марк Наговски вызвал твой интерес через четверть века после исчезновения? Мне мнится какая-то страшная тайна, вполне достойная передовицы.
— Не лезь в это дело, — покачал я головой.
— Но ты обещал поделиться информацией! Чтоб ты знал, с такими обещаниями меня лучше не прокатывать! Сразу становлюсь нервным и злым и перестаю помнить хорошее!
Я только улыбнулся в ответ:
— Возможно, тебя утешит известие, что полиция собирается задержать небезызвестного Леопольда Марона по подозрению в двойном убийстве, случившемся сегодня утром в кафе «Астра».
— Чтоб тебя! — чуть не подпрыгнул на месте репортер. — Информация точная?
— Точная, но получена из анонимного источника.
— Провалиться мне на этом месте! — Кай выкинул папиросу и стремительно сбежал с крыльца, явно намереваясь вставить эту новость в утренний выпуск «Осеннего вестника». — Виктор, ты настоящий друг! Обращайся! Всегда рад помочь!
Он поймал такси и укатил в ночь, а я убрал конверт со старыми вырезками в боковой карман пиджака и невесело усмехнулся.
Гангстер, взломщик, вор и убийца…
Поневоле задумаешься, так ли это плохо, что я никогда не видел собственного отца?
Вопрос.
Вспомнив о просьбе Анны забрать вино, я вернулся в ресторан, и швейцар протянул мне два бумажных пакета; в одном тихонько побулькивала подаренная Алексом бутылка, в другом…
…в другом медиатор оставил для меня урну с прахом.
Прахом гангстера, взломщика, вора и убийцы.
Прахом моего отца.
На какой-то миг я ошарашенно замер, не зная, как поступить, потом передернул плечами и отправился ловить такси.
По крайней мере, теперь мне известно, где именно находится папа…
ГЛАВА 5
Ключ в замке входной двери провернулся почти бесшумно, но хватило и этого. Я проснулся.
Стоило бы посмотреть, во сколько соизволила заявиться домой моя ненаглядная, но вместо убранного на тумбочку хронометра рука по привычке нашарила под кроватью граненые стволы штуцера.
А в коридоре — тишина. Не прозвучал привычный щелчок выключателя, не скрипнул платяной шкаф, не донесся из ванной плеск душа.
С Анной все в порядке? Или…
Но нет — шаги. Правда, шаги непривычно грузные и оттого пугающие своей неправильностью.
Что-то не так. Как-то враз в этом не осталось ни малейших сомнений.
А потому когда рывком распахнулись двери спальни, на кровати меня уже не было. И сразу — выстрел!
Яркая вспышка на миг высветила силуэты незваных гостей, и тут же в ответ рявкнул штуцер.
Раз-два!
Первая пуля отбросила успевшего лишь раз пальнуть стрелка обратно в коридор; вторая на пару пальцев разминулась с головой его напарника, и тот бросился наутек.
Скакнув через кровать, я выхватил из шкафа заряженный карабин и уже с оружием в руках выглянул в прихожую. Никого.
Перепрыгнул через растекавшуюся по паркету кровь, выглянул в подъезд — там лишь частые шаги несшегося вниз по лестнице человека.
Бросившись вдогонку, я вышиб прикладом окошко на пролете между этажами и выглянул на улицу, но дожидавшийся убийц автомобиль уже рыкнул двигателем и выкатил со двора; даже выстрелить вдогонку не удалось.
Я выругался, поднялся к себе на этаж и обратил внимание на приоткрытую дверь соседней квартиры.
— Не выходите в подъезд до особого распоряжения, — рявкнул я, и глядевший в узкую щель глаз немедленно исчез, а миг спустя раздался лязг запоров.
Эх, если б так просто все решалось!
Я вновь выругался, на этот раз больше от запоздалого страха, но сразу взял себя в руки и внимательно изучил торчавшую из замка отмычку.
Кустарная работа, не ключ. Хоть какая-то радость.
Включил свет в прихожей, окинул взглядом учиненный там разгром и поспешил к телефону.
Первым делом набрал управление полиции, после велел оператору соединить с клубом «Розовый фламинго» и попросил к аппарату госпожу Соркин. На том конце провода для приличия поломались, но недолго, и вскоре до меня донеслось игривое: «Алло?»
— Это Виктор!
— Я слишком задержалась?
— Нет, не в этом дело. Анна, тут у меня небольшие неприятности…
— Что-то серьезное? — встревожилась девушка.
